Четыре строчки-смысл жизни...

Всего четыре легких строчки,
устами старца-мудреца,
расставили, где надо, точки
в судьбе незрелого юнца.
Он произнес такие фразы,
что я ни есть не мог, ни спать,
зачем же старец, ты так сразу,
не мог немного подождать?
Что мне теперь, менять всё в корне?
Забыть про всё, чем раньше жил?
Аль сигануть мешком с балкона,
раз я не ведал, что творил.
Молчишь? А я молчать не стану,
я буду, буду говорить,
и с речью заодно, стаканы,
нещадно буду колотить.
Пришел, увидел, молвил слово,
а мне теперь хоть вой, хоть плач,
теперь всё заново и снова,
сквозь стены слез и неудач.
Зачем-то я тебя услышал,
да в душу врезались слова,
теперь во мне тревожно дышит,
твоя столетняя молва.
Четыре строчки, смысл жизни,
его искали все и вся,
я их, как баба на сносях,
нести умом буду до тризны.
И может голосом твоим,
я донесу четыре строчки
до сына своего и дочки,
чтоб посчастливилось и им
познать в чем смысл мирозданья,
как путь свой жизненный пройти
и в уголке существованья,
покой и веру обрести
Тебе я, старец, благодарен
дожить бы до твоих седин.
Поверь, я тоже не бездарен,
не пью, снуя, валокордин.
И тексты смелые вбиваю
в страницы жизни-дневника,
людей хороших воспеваю,
я вижу их издалека.
Что о тебе, тебе я оду
строкою красной напишу,
чтоб несведущему народу
не клали на уши лапшу.
Чтоб в каждом доме знали люди,
каким быть может белый свет,
я разнесу молву повсюду,
насколько сил будет и лет.
Ну а пока, быть может, чаю
под наш нелегкий диалог.
Старик молчал и взгляд печальный
бросал все чаще за порог.
Минута, две, как не бывало,
исчез старик во мгле ночной,
не по себе мне как-то стало,
как-будто дом совсем не мой,
как-будто там, во мгле исчезло,
мне что-то близкое до слез.
Я за порог, лишь кот облезлый
мурлычет, да сопит барбос.
Я ночь ту вспоминаю часто,
я глаз той ночью не сомкнул.
Прошло немало лет прекрасных,
все тот же стол, все тот же стул
Дневник веду, но на странице
четыре строчки в аккурат,
чтоб каждый день, я сыну с дочкой
напоминал, где рай, где ад.
И вот я тоже седовласый,
гляжу на зеркало пруда,
я не солгу, я, правда, счастлив,
и счастлив я, как никогда.
Но в день один, в том зазеркалье,
я вдруг увидел старика,
того, который мне в стихах,
осмыслил жизнь в ее начале.
Так что же это, значит я,
я сам себе судьбу назначил?
И старец тот, он тоже я?
Да, кто-то, право, почудачил.
Я больше к этому пруду
ни разу не ходил отселе,
не то, чтоб страшно, сшиб недуг,
я сгинул в прошлый понедельник…