Взрослая жизнь. Гл. 3. При железнодорожном вокзале

Можете меня поздравить! Я уже в резерве! Все испытания c экзаменами позади, и скорости передачи телеграмм, и кодов на все случаи! Непонятно? Мне тоже не сразу было, но у нас  тут  служебные тайны!
Папа так обрадовался, а видели бы, когда после выпускного сообщила, что передумала поступать на любимый филфак! Даже вникать не стал, что за причина, просто выставил на улицу в чём была: «Ищи работу! Тунеядцев  не потерплю!» Я пошла. И на первом же столбе - объявление о наборе на шестимесячные курсы телеграфистов. И вот, пожалуйста, всего три месяца прошло, а у меня уже и 3-ий разряд, и зарплата выше ученической!

И все же у каждого - свой недостаток! Дело в том, что передавая телеграммы, я почему-то пропускала слово «целую», что обычно пишут в конце, перед подписью. Выпадало и всё. Поэтому наставница Надежда  Андреевна держала меня при себе ещё месяц.  Она, конечно, выходила из себя в ответ на несоответствие принятого количества слов, указанному в телеграмме. Поэтому из пункта назначения  сыпались запросы  с этими самыми кодами, а я была окружна чуткими убеждениями как трудновоспитуемые у Макаренко.

-  Юлечка, если жена получит от мужа в командировке телеграмму без «целую»,
   что будет?
-  Поцелует, когда приедет, Надежда Андреевна!
-  Да ему уже не к кому и приезжать будет! Понимаешь хоть, что семью рушишь?

Или:

Вот опять, Юля…  ну, почему ты пропускаешь именно это слово? Тебя, что же, ещё никто не целовал?
-  Пробовал один раз, только …
-  Что только?
-  Один скальпель от него остался!
-  Как это?.. А сам где?
-  Не догнал!
-  Вот, дурочка же… как замуж выходить собираешься?  Я в семнадцать уже невестой была, а в восемнадцать Машенька у нас родилась.
 
В общем, допекла она меня, теперь с этим недостатком покончено.
Наконец-то я в ночную не одна,  меня отправили на телеграф железнодорожного вокзала опыта набираться, а там все положенные заведения от ресторана до милиции.
Интересно, как у Горького «На дне»!  Думала, там только проезжие, а главные, оказывается, наши вокзальные: нищие, бездомные…  И у каждого там - своё дело, место излюбленное. Друг за другом наблюдают, но не трогают.

А за всеми, время от времени, наблюдал один. Наша начальница Аглая не раз предупреждала, что мы должны во всём идти навстречу: и фотоаппарат, когда надо, брать, и впускать в отделение звонить. Может, чего-то не понимаю, но
навстречу не иду... жаль тех, кто слабее.

Опять бородач на кафеле с чемоданом бутылок пристраивается. Вокзальная милиция прогоняет, а ему некуда идти, возвращается.  Поэтому даже остановила Ванечку, пусть хоть до уборки зала оставит досидеть. Ванечка не стал возражать, хотя имел полное на то право. Он же - дежурный милиционер, и если что случится, с него спросят! Вообще, он тихий и добрый, не кричит на людей. Мы с ним  часто совпадаем сменами. Станет у моего окошечка,  как  приклеится. Личная охрана от воров ещё конфетами из буфета угощает - во как!

И всё же, именно, когда его не было, я ворюгу и поймала. Просто совесть не позволяла отпустить. Как раз скорый поезд Бухарест-Москва отошёл, отстреляла я срочные телеграммы и общаюсь с московской телеграфисткой: что у них, да как, чем отличается...
Тут подходит этот разодетый в дублёнке, в ондатровой шапке и так вежливо просит отправить ему телеграфный перевод в Сочи.  Я объясняю, что ночью принимаем только телеграммы, а он  как завалит весь прилавок скрученными сотнями из карманов - сразу видно, ворованные! Даже не по себе стало, а когда молча стал одну мне к окошку подталкивать, пол закачался...
Не каждый день так с грабителем один на один встретишься! Согласилась для вида. Беру деньги, а у самой пальцы дрожали пока разглаживала, пересчитывала, да незаметно кнопку вызова милиции искала.  Хорошо, хоть наши сзади быстро подойти успели. Он и, в самом деле,  каким-то преступником оказался, потому что Ванечка после этого меня одну уже не оставлял, и как только ухитрялся он так сменами меняться?