Авитаминоз в прозе

     И надо же, угораздило родиться в один прекрасный майский день. И узнать, что Орлеанской Девы нет. В такой же прекрасный майский день она сожжена на костре. И сердце её, нетронутое языками пламени, выброшено в Сену (в пыльном мешке!). Орлеанской Девы нет. Остались только приглушённые голоса. И что они говорят? Не разберёшь уже… Ещё, каким-то странным образом, в компанию затесались её первая лошадь за 12 франков и желание красить волосы в рыжий цвет. Всё это запало глубоко внутрь. На уровне подсознания. Какое убожество…

     А в голове крутится мультяшное пророчество: «и никакая я не лошадь - это просто выражение лица». Я скачу во весь опор по коридорам. Мелькают двери. В промежутках – осень. Глубокая осень. Подёрнутые дымкой деревья хранят остатки раскрасневшихся листьев. Одно неосторожное движение и они коснутся земли. И будут безжалостно втоптаны. Так оно и будет. Копыто лошади неотвратимым жестом нотариуса припечатает весь этот гербарий к отсыревшей земле. Осени конец. Удостоверено.

     Какого чёрта осень?! Я ведь ждала весны. Поворачиваю голову. По другую сторону коридора таки весна. Уже лучше. Но зима не сдаётся. Она засела в овраге, разбросав по его склонам пучки грязного снега. Среди этих остатков роскоши я и разглядела скрючившегося парня. Ему грустно. Он уволен. Его второе образование - медицинское. Он пытается начертить красный крест кровью из неглубокого пореза на пальце, судорожно вспоминает клятву Гиппократа и предлагает мне свои врачевальные услуги. Кажется аборт. Я хочу объяснить ему, что это не выход. Он оборачивается. И я вижу, что это не парень. Это женщина, лет шестидесяти. С редкими кривоватыми зубами и выбившимися из-под платка седыми прядями волос. Санитарка. По всему видать, санитарка. И аборт нелегальный. Бред.  Я проношусь дальше. Опять двери с высокими порожками. Снег ведь тает. Вода уже близко. Она подползает всё ближе и ближе. Земля поглощает снежные струпья и оголяет своё давно непилингованное лицо. Перегнившие стебли, запутавшиеся в них прошлогодние обёртки от мороженого, собачьи фекалии и всякая подобная дрянь спешит поздравить тебя с началом весны. Ёжусь и втягиваю голову в плечи. Завидую лошади. Она скачет во весь опор и ей наплевать на весь этот мусор. От её тела исходит пар, ноздри жадно хватают весенний воздух. Одним словом, весна только начинается…

     Лошадь тормозит возле аптеки и жарко дышит в стеклянную дверь. Она ржёт. Я тоже. Понятно, у неё авитаминоз. Весной так всегда бывает. Я спрыгиваю с её разгорячённой спины и думаю о Жанне. Почему мне досталась только лошадь? А где же мой верный оруженосец? Уныло тащу за собой копьё и тычу им в разложенные по полочкам препараты: «Мне Витрум, пожалуйста. Две упаковки. Одну лошадиную и одну человеческую».В глазах аптекарши читаю недоумение:"А человеческая вам-то зачем?". Жанна, Жанна, Жанночка, прости меня. Ты ведь тогда безошибочно узнала Карла из трёхсот представших пред тобой рыцарей. Правда есть мнение, что он был скорее больше принц, чем рыцарь. А это разные вещи, как оказалось. Но это, пожалуй, не имеет сейчас значения. А что по этому поводу скажут голоса? Молчат. Ах, ну да, я ведь ещё не купила витамины. Жанночка, я так и не поняла: кому же из вас всё же повезло? Ему или тебе? Ты совершила то, что было тебе предначертано. Ты причислена к лику святых. А он? Думал ли он о твоей святости? Особенно когда тебя тащили на костёр? Да подожди ты! Руку мне откусишь. Мягкие лошадиные губы сгребают с ладони витамины. А всё таки весна – это всегда ожидание…Только вот чего? Сколько их уже было? И что же?

    Я улыбаюсь. Ещё в сентябре я оставила своё украинское солнце в Симферополе. Забыла, как обычно это со мной бывает, на невзрачном вокзале. Пришлось ждать, когда докатится своим ходом. Лошадь возвращаться за ним не захотела. Голоса говорят, что возвращаться - плохая примета. Вот и приходится ждать. Сегодня мне показалось: наконец-то. Но утро быстро закончилось. Солнце играет в прятки. Обиделось. И я бы обиделась. Если бы меня так: на вонючем вокзале, грязной метлой… Жуть. Я думала, что оно прикатится уже к 8-му. Женский ведь день, блин. Но нет. А может оно тоже женщина? Что-то я запуталась…Голоса молчат. Ой, ты чё сделала?! Сожрала ведь все витамины. Опять будут глюки. Будем ржать до глубокой ночи. Как всегда. Ладно, поскакали дальше…