Стихи Алексея Хараничева

БЕЗДНА                13 апреля 1988 г.

Пропасть прервала много путей.
Там, на ветру, ветер страстей.
И наверху трое стоят.
Бездна манит каждого взгляд.
Камни внизу, страшный оскал –
Бездна хохочет зубьями скал.
И по спине каплями пот –
Бездна манит, бездна зовет.
Трое стоят,  и на краю
Каждый находит долю свою.
Путь одного ясен и прост:
« Бездна лишь яма!» – он строит мост.
Смотрит второй, вздох затая.
Взглядом ощупает бездны края,
Скажет себе и черту подведет:
«Лучше назад!» - и черту подведет.
Но отчего там в глубине
Третий вершину  на дне?
И, зажимая сердце в кулак,
Мысли отбросив, делает шаг.
Бездна имеет страшную власть.
Выбраться трудно, легче упасть.
Лишь пролетев камнем ко дну,
Можно понять ее глубину.

МОЖЕТ БЫТЬ, ХВАТИТ?

Когда родные губы шепчут грязь,
Когда в лицо смеются, не таясь,
Тогда чужим стоит знакомый дом,
Лицо сменив, как в зеркале кривом.
И снова дел моих прервалась нить.
Зеркальное лицо мне корчит рожи.
И поздно что-то изменить,
И друг на друга будут дни похожи.
Свет за окном, но не видать ни зги.
Куда ступить – вокруг сплошные ямы.
И мысль сверлит усталые мозги,
А нужно ли всегда ответить прямо?
Когда родные руки оттолкнут,
К губам моим бокал подносят с ядом.
Как мне понять за несколько минут –
Кто прячется опять за шторой взгляда.
Но больше к сердцу боль не допущу,
Живая плоть противится кинжалу.
Рукам, губам - не мщу и не ропщу.
Ночь для того тревожна и темна,
Кто не держал в руке свечи надежды.
Пусть холодом опять пахнуло из окна,
Я свой огонь не дам гасить, как прежде.

СОН

Как часто по ночам мне снится море
И чайки на ветру, с волнами споря,
Как тысячи платков, кружатся, машут в след.
А я веду корабль, – куда не знаю.
От пристани все дальше отплываю.
На сложный свой вопрос хочу найти ответ.
Смогу ли отыскать страну такую,
Где будет все, о чем тоскую.
Мой Зурбаган найти ты помоги, волна.
И я, качаясь в синей колыбели,
Пою те песни, что с друзьями пели.
И с морем на ветру звенит моя струна.
Песня синих морей, песня синих морей,
Песня синих морей –
Помоги отыскать город мой – Зурбаган.
Песня синих морей, песня синих морей,
Песня синих морей –
Но кончается сон и уйдет как туман.
(Но растает мой сон, как над морем туман?)
А в жизни мой корабль ждут злые скалы,
Шторма, свирепый ветер, холод, шквалы.
И трудно будет удержаться на плаву.
Но я в туманной дымке ясно вижу,
Как летние дожди ласкают крыши
В том городе, куда сейчас плыву.
(где с детства я живу)
Я больше не ищу страну такую,
Где будет все, о чем сейчас тоскую.
Домой, в мой Зурбаган, неси меня, волна.
И я, качаясь в синей колыбели,
Пою те песни, что с друзьями пели,
И с морем на ветру звенит моя струна.
Песня синих морей, песня синих морей,
Песня синих морей –
Помоги отыскать город мой – Зурбаган.
Песня синих морей, песня синих морей.
Песня синих морей –
Возвращаюсь домой я из призрачных стран…

МОЙ ТОВАРИЩ

Мой товарищ вечно пьян – ну и что же?
Мой товарищ ходит к нам с битой рожей.
Мой товарищ.
Он не хам, но он всегда влезает в драку.
Я с ним пуд соли съел и собаку.
Он – мой товарищ.
Если где-то там тарарам,
Если где-то там шум и гам,
Значит, точно, там пьяный в хлам
Мой товарищ.
Друг таксистов и друг светских дам,
Друг бомжей, любимчик путан,
Он не хам и вряд ли болван,
Мой товарищ.
За друзей войдет в огонь, влезет в воду.
Он, как кот, гуляет, – ценит свободу,
Мой товарищ.
Он на деньги смотрит, как на бумажки.
Если надо, все отдаст до рубашки.
Он – мой товарищ.
Если где-то там тарарам,
Если где-то там шум и гам,
Значит, точно, там пьяный в хлам
Мой товарищ.
Среди ночи придет в гости к нам,
Пьет вино, порой ищет план.
Как и он, такой же я сам,
Как мой товарищ.

ЭТОТ ДЕНЬ

Этот день так похож на вчера.
Серой тенью скользнет за окном.
Вряд ли он доживет до утра.
Ну а что же потом? Что же все же потом?
Я оделся и вышел под дождь.
Зонт раскрыл и поднял воротник.
Силуэт из тумана возник-
Ты навстречу идешь?
Ты навстречу идешь.
Снова в ответ лишь кивну головой.
Господи! Сколько лет!
Время, и те, кто общался с тобой,
Все же оставили след.
А тех следов.… Как будто в поле
Прошел гусарский эскадрон. 
И что за человек, что ждет твои ладони?
Кто он такой? Откуда он?
Я так часто брожу по ночам.
Я устал, но не хочется спать.
И знаком всем ханыгам – бомжам.
Приглашают. «На, пей!» –
Только им не понять.
Просто я ненавижу кровать.
Не лунатик, но люблю лунный свет.
Я люблю в небе звезды считать…
Вновь услышал –
Привет! Сколько зим!
Сколько лет!
Снова в ответ лишь кивну головой.
Господи! Прошло сто лет!
Время и те, кто общались с тобой,
Все же оставили след.
А тех следов.… Как будто в поле
Прошел гусарский эскадрон.
А мне давно плевать, кто
Ждет твои ладони,
И был ли он?  И есть ли он…

ДОМ НА СЕМИ ВЕТРАХ
 
Дом на семи ветрах помнит мои шаги.
Дом ночью мучит страх, дом просит, – помоги!
Скрипом своих дверей рвется к моим рукам,
Лестницы этажей стелет ковром к ногам.
Дом говорит – войди, я без тебя продрог.
Бьются в окно дожди, ржавчина ест замок,
Но я тепло хранил рук твоих и вещей,
Песни, что ты любил, и голоса друзей.
Шлет мне окон взгляд
И зовет назад –
Дом на семи ветрах.
Дом на семи ветрах –
Жизнь несет года.
Ждет меня всегда
Дом на семи ветрах.
Дом на семи ветрах.
Дом на семи ветрах, сколько лет не был я.
Как ты там без меня? Разбрелись все друзья…
Носит по жизни нас, я уже стар и сед.
Дом на семи ветрах, сколько прошло в тебе лет.
Дом говорит: Вернись! И собери друзей.
Помнишь, как с крыши ввысь ты отпускал голубей?
Расскажи обо всем. Хочешь, мне даже соври,
Но только пусто мне без близких вас внутри.

ГВОЗДИ

Весна, раскинув руки,
Ловила голубей.
Кусочки солнца им на корм бросала.
И два вахтера фабрики
По выпуску гвоздей
Храпели в унисон, раскрыв зевало.
Вообще-то воровать нельзя,
Но если незаметно и фрагментами,
То – можно!
И я с мешком родного,
Всюду нужного гвоздя,
Как бабочка, порхаю осторожно.
Весна цветком сирени
Мне снилась в зимних снах.
Я ждал ее веселую, шальную.
Весной я у забора,
В огромных лопухах,
Припрячу вновь продукцию родную.
Уже который месяц
Зарплату выдают
Гвоздями, костылями, дюбелями.
Но по привычке вновь
Продукцию несут
Карманами, мешками и горстями.
Вообще-то воровать, наверное, нельзя,
Но если незаметно и фрагментами,
То – можно.
Ворует стар и млад,
И бомж, и дипломат,
Но, главное при этом, осторожно!!!

ТЫ

Ты такая родная, как российский народ,
Как сосед дядя Вася, что полгода не пьет.
Ты родная, как палец моей правой ноги,
Как военная тайна, что не знают враги.
Ты надежная, словно одноразовый шприц,
Как Европа, что скоро не узнает границ.
Дорогая, как мебель из заморской страны,
Как шедевр Эрмитажа – не имеешь цены.
Ты счастливая, словно отслуживший солдат,
Как мандат, получивший демократ-депутат,
Как журавль, прилетевший в родные края,
Как на солнце весной в новой шкуре змея.
Ты такая…

СВОБОДА

Эй, свобода, на выход!- Сказали тебе.
Заскрипела тяжелая дверь
А Фемида хитро подмигнула судьбе
И сказала: Посмотрим теперь.
И как  будто есть выбор: идти или нет.
Хочешь - вой или плюй в потолок.
Оставайся, и может за пару монет
Свет покажут сквозь щели досок.
Коридоры и двери, и вновь поворот.
И призренье нахмуренных стен.
Много дней пролетело – свобода идет,
Но опять не кончается плен.

НАВСЕГДА?     (проба)

Нервные пальцы погладили ласково скрипку,
В лаке вишневом  звездой отразилась слеза.
Губы бескровные изобразили улыбку,
Только тогда мне соврать не посмели глаза.
Грузчики пили портвейн, равнодушно глазели,
Как за окном ветер снова качал провода.
Слово мы это тогда осознать не сумели –
Слово «Прощай» – это значит навек, навсегда.

ЗАВЕТ

Говори - Но только тем, кто поймет.
И не плачь – любая боль отойдет.
На песке волна сотрет каждый след.
Если надо, говори просто – «Нет!»
Если холод, то закрой крепче дверь.
Лжи красивой никогда не поверь.
Отстаешь, то убыстряй каждый шаг,
Разберись, кто друг, а кто клятый враг.

ВЕТЕР

Когда сильный ветер врезается в землю,
Он с шумным дыханьем врывается в лес,
И словно былинки, считает деревья,
Огромною кошкою спрыгнув с небес.
И вывернув с корнем, калеча и руша,
Зеленые кроны, как лен теребя,
Врывается ветер в зеленые души,
Порою как вестник большого дождя.
И те, у кого корень слаб от рожденья,
Одними из первых повалятся ниц.
Смолистые слезы в последнем паденье
На землю сорвутся с зеленых ресниц…

ФИГА

Льется из порожнего в пустое
Мутная словесная река,
О житье во времена застоя,
И о цифрах, взятых с потолка.
Говоря о деле, но без дела
Рассужденья формула легка:
Третья пачка сигарет
Под гомон опустела,
От глотка до нового глотка.
Как любят чесать мужики
За пивом свои языки.
Стучат кулаками,
а фига в кармане.
И снова не видно ни зги.
Полощут друг другу мозги,
Орут. « Ну-ка, где тут враги?»
Стучат кулаками,
А фига в кармане
Тихонько смеется – хи-хи.
Все кричат: «Вот мы ходили строем
А теперь себе я господин».
Но, коль выбрать надо,
Снова дружно в стадо,
Потому что страшно, если вдруг один.
Будто есть и гласность, и свобода слова,
Нет у нас надзора и цензуры нет.
Но опять на кухнях до утра разговоры,
Пока не разогнал рассвет…

ИНОСТРАНЕЦ

Вы могли бы рассказать мне
Об исландских звонких кубках,
Как согреть букет тончайший
В легкой трепетной руке.
И как истина ныряла
В глубь богемского бокала,
Как в фарфоре нежно тает
Капля легкого саке.
О хмельном янтарном пиве
В кружках темных, оловянных,
Об английском крепком сидре,
О провинции Коньяк.
О Шампани и о винах
На столах всегда желанных,
Но вот кружку самогона
Не забудете никак.
Иностранец, иностранец:
Швед, японец, итальянец,
Здесь Россия -  « This is RASHA »
Не какая-то там США.
Иностранец, иностранец:
Финн, француз, американец,
Оу, фантастик, пипл крейзи.
А это русская душа.
Вы могли бы рассказать мне
О преданиях и сагах,
О японских древних танках,
Философии Камю.
О Бодлере, Мопассане…
Кое-что могли бы сами.
О Гогене, о Пикассо,
О стихах, рожденных ню.
О Готье, о пацифизме,
О барокко, дзен буддизме,
О шекспировских сонетах,
От которых сплин и грусть.
Но простое наше слово,
(Наш на все ответ готовый),
В нашем русском туалете
Вы заучили наизусть.
Припев:
Вы могли бы рассказать мне
О Хабвеях и о стритах,
Авеню и автострадах,
О серпантинах на холмах,
О проспектах знаменитых,
Магистралях, в землю вбитых,
О бульварах, и о трассах,
Где несутся – просто страх.
О дорогах столь прекрасных,
О путях предельно ясных,
О мегополисах и фермах,
Об асфальтовых богах.
Только сельскую дорогу
Там, где вы сломали ногу,
Снова с трепетом и дрожью
Вспоминаете во снах.
Иностранец, иностранец:
Немец, венгр или испанец,
Здесь Россия. « Это Раша»,
Не какое-то там США.
Иностранец, иностранец:
Англичанин, мексиканец,
Не понять тебе без виски,
Что есть русская душа.
Вы могли бы рассказать мне
О сумо и баритсу, тейквандо, ушу,
И о боксе, и о черных поясах.
О сраженьях на татами
Долго объясняли б сами,
О дзюдо, боях без правил,
И как дерутся на ножах.
Вы б, наверно, показали,
Как врагов вы наказали,
И как дерутся пехотинцы,
И как противника убить.
Но вспоминают иностранцы
Как в глуши, в селе, на танцах,
Три обычных русских парня
Попросили закурить.
Иностранец, иностранец,
Бедный-бедный африканец,
Здесь Россия, это «Раша».
Не какое-то там СЩА.
Иностранец, иностранец,
Баск, китаец, мексиканец,
Никогда вы не поймете,
Чем Россия хороша…

STALAG  1У-B  №101566  МULBERG
(стих о моём отце)

Я слушаю тебя, вновь вечер.
В небе – звезды.
Прошло так много лет.
Спокоен твой рассказ.
Я слушаю тебя,
И никогда не поздно
Все знать о той войне,
И что могло ждать нас.
На Брест-Литовской границе
Был ты и вновь тебе снится
Начало войны, что так долго продлится,
Этот проклятый час,
Друзей погибших лица –
Всех тех, кто не возвратится…
Но встали они, дав нам шанс родиться,
И заслонили нас.
Я слушаю тебя, перед глазами – небо
И юнкерсы летят.
В ушах истошный вой.
Делили вы на всех один кусочек хлеба,
И ты от той войны
Меня прикрыл собой.
На брест-литовской границе
Перед рассветом не спится.
Обоймы патронов, да мало винтовок.
Вперед, за Родину, сохранив честь!
На Брест-Литовской границе
Бьешься подстреленной птицей,
А потом в лагерь STALAG 1У-B.Сто одна тысяча пятьсот шестьдесят шесть
Я слушаю тебя, я знаю – это больно,
Носить следы войны
На теле и в душе.
И хочется забыть,
Но вольно и не вольно
Приснится тот июнь
И не уснуть уже.
На Брест литовской  границе
Больше не повторится
22 - й проклятый день.
Не повторится, – верь.
Стынут в граните лица.
Сюда я приду поклониться
Тем, кто здесь падал подстреленной птицей,
А я живу теперь…

ОДИНОКИЙ ВОЛК

Когда луна из неба окон
Глядит на мир совиным оком,
Когда на сердце одиноко
И впереди лишь пустота,
И веры нет, и все далеко,
И нет любви – все во власти рока.
Волк на тропе –
Пусть все жестоко,
Все остальное суета.
Одинокий волк, одинокий волк
Не живет по законам стаи.
Одинокий волк, он зубами – щелк,
Только тень.
И в ночи растаял.
В полнолунье, под бледным светом,
Слышен вой с этим жутким стоном.
Вышел волк на свою дорогу.
Он живет по своим законам.
Грудь и морда – все в старых шрамах,
Но взгляд остер. Есть зубы, когти, лапы.
Он навечно покинул стаю,
И учуял добычи запах.
Одинокий волк, одинокий волк,
Не живет по законам стаи.
Одинокий волк, одинокий волк,
Вышел в ночь,
И псы сорвались с лаем.
Он тоже жил когда-то в стае,
Ни правды, ни судьбы не зная,
Себя объедками питая,
Волк мерз в ночи и голодал.
Всем тем,
Кто был тогда у власти
И раззевал повсюду пасти –
Страшнее нечисти напасти –
Волк всю добычу отдавал.
И вот наглеют щенки-волчата,
Из-за спин взрослых зубы скалят,
Но знает волк – будет вам расплата,
Будет вечер,
И вас подставят.
А тот, кто волку флажки готовит,
Опьянен азартом, как водкой.
Может, волку он всадит пулю,
Но может пасть с разорванной глоткой.

ТЕБЕ, ДРУГ

У меня был друг,
Теперь его нет.
Какая теперь разница,
Как, и во сколько лет
Пришла с косой,
Сказала: « Ну что, друг, пойдем».
И он ушел.
И опустел и его,
И мой дом.
У меня был друг,
Теперь его нет.
Это больно и горько,
Позвонив,
Услышать в ответ:
«Извините,
Но его больше нет».
У меня был друг,
Теперь его нет.
Вот и все слова,
Вот и весь ответ.

Видел я в его глазах дорогу к богу.
Он сказал: «Ну ладно, я пойду».
Я просил: «Останься».
Он ответил: «До свиданья,
Встретимся в аду».

ОХОТНИК

Ты поплакался всем: и друзьям, и врагам,
И случайной собаке  в соседнем дворе.
Ты скулил ей, что я тебе в душу попал
И ты спрятаться хочешь,
Согреться в норе.
Обливаясь слезами, ты ей говорил:
« Отлежаться бы мне, поднабраться бы сил,
Я б его разорвал,
Я б его растерзал,
Его сердце бы выгрыз
И нос откусил».
Эй! – Ты кричал,
Подожди! Я вернусь!
Я найду тебя из-под земли!
Эй! – Ты кричал,
А я слышал твой крик.
Его ночью ветра мне в окно принесли.
Ты кричал, и, пугая котов и ворон,
Угрожал: « Подожди!
Вот наступит мой час,
Раны я залижу,
Зубы я наточу,
Свою шкуру зашью,
И тебе выколю глаз.
Только ты вновь ошибся,
Не знал ты меня,
Принимал советы других, как бальзам.
Я тогда не стрелял,
Я всего лишь гулял,
Посмотрел на тебя,
А ты  придумал все сам.
Я хороший охотник,
И если бы
Я тебя ранил тогда,
То не смог бы забыть,
И жалел бы тебя,
Твоих ран, твоих мук.
Я тебя бы нашел…
Чтоб, конечно, добить…

ДЕНЬГИ НЕ ПАХНУТ!!!

Он когда-то был клевым парнем,
А теперь он стал говнюком.
У дверей коктебельской параши
Он сидит и играет брелоком.
И не пустит покакать по дружбе
В день, когда у меня пуст карман.
Он – трудяга, и весь день на службе,
А за деньги – «Пожалуйста, пан!»
А деньги не пахнут,
Да, деньги не пахнут,
Лишь дерьмо остается дерьмом.
Ну а деньги не пахнут,
Да, деньги не пахнут.
Только руки помойте потом.
Он ее помнил с милой улыбкой
И огромным наивным бантом.
На уроках он делал ошибки,
На нее, заглядевшись тайком.
А теперь она в пьяном угаре
За валюту снимает трусы,
Чтобы деткам на «сникерс» хватало,
И огромный кусок колбасы.
А деньги не пахнут,
Нет, деньги не пахнут,
Лишь дерьмо остается дерьмом.
Деньги не пахнут,
Да, деньги не пахнут,
Только руки помойте потом.
Он был в детстве прилежным юннатом
И с соседской собачкой дружил.
Став на службе отличным солдатом,
Он за отпуск друзей заложил.
Он мечтал, став милиционером,
Не сходить с боевого поста,
Но потом, став продажным и серым,
Из дерьма превратился в мента.
А деньги не пахнут,
Да, деньги не пахнут,
И лишь дерьмо пахнет дерьмом.
Деньги не пахнут,
Да, деньги не пахнут,
Да и песня совсем не о том.
Только руки помойте потом.

( варианты: 1. Быть юристом, закончить МГИМО,
                2. Из мента превратился в дерьмо.) 

ПОЖАРНЫЙ - TNE BEST

Мне мама говорила:
«Ты полюби пилота
В красивой, синей форме.
Не спорь и слушай мать.
Ведь это очень важно:
Непыльная работа.
Он высоко летает,
На всех ему плевать».
А я люблю пожарного
За красную машину,
За то, что он надежен,
Как толстая броня.
А летчик если в небе…
Как спрятаться за спину,
Когда дом загорится,
Кто вынесет меня?
Мне мама говорила:
«Влюбись ты в капитана.
А в море – только рыбы,
Как с ними изменить?
А он в фуражке с крабом,
Весь в белом, словно айсберг,
И все твои проблемы
Он сможет утопить».
А я люблю пожарного
За красную машину,
За то, что он надежен,
Как толстая броня.
А капитан вдруг в море…
Кто мне спасет перину,
Когда дом загорится,
Кто вынесет меня?
Мне мама говорила:
«Влюбись ты в бизьнесьмена.
Вааще проблем не будет,
Он сможет все купить.
Даст доллары пилоту,
Заплатит капитану –
Они тебя прокатят,
А будет он платить».
А я люблю пожарного
За красную машину,
За то, что он надежен,
Как толстая броня.
Вдруг загорится офис,
И домик на Гавайях?
Кто мне подставит спину,
Когда дом загорится,
Кто вынесет меня?
А я скажу: «О, мама!
Пожарный – самый главный!
Мой самый-самый первый у сердца господин!
Он мне оставил номер, сказал:
«Буди! Приеду!»
И этот номер, мама, запомни: « Ноль-один!»
А я люблю пожарного
За красную машину,
За то, что он надежен,
Как толстая броня.
И в жаркой ситуации
Он прямо держит спину,
Когда дом загорится –
Он вынесет меня.
А я люблю пожарного
За красную машину,
За то, что он надежен,
Как толстая броня.
Ни капитан, ни летчик,
Ни бизнесмен-молодчик
Во снах моих кошмарных
Спасает из огня.
Пожарный милый,
Милый мой,
Пожарный!
Вот ты клевый какой,
Такой пожарный!

НАРИСУЙ МНЕ ДОЖДЬ

Нарисованные блюдца никогда не разобьются,
Нарисованные руки ни обнимут, ни прижмут.
Ненаписанные письма никогда не разорвутся,
Нарисованные свечи слезы воска не прольют.
Но отчего так стало больно,
 когда взгляд поймал невольно?
С фотографии плеснула
Ты в меня бокал огня:
Что ж, мой милый, вы мне врали,
Что любили и страдали,
Тосковали, умирали,
Но оставили меня.
Я рвал фото, я сжег письма.
За окном ноябрь рвал листья,
Но, когда портьерой черной
На окно упала ночь,
Я закрыл глаза.
Но рядом ты возникла с нежным взглядом,
Мне сказала:
Друг мой милый,
Не гоните меня прочь.
Вы сбежали на край света,
На другой конец планеты.
Я ждала.
Но понимала,
Что уже устала ждать.
Вам в письме нарисовала
Блюдца, свечи, два бокала,
Два кольца…
Но так устала, что все решила разорвать.
Ночь прошла.
И все смывая,
Дождь пошел, день умывая.
Я открыл окно.
Не знаю, почему люблю дожди?
В блюдце я свечу поставил, погасил.
Кольцо поправил,
Произнес, бокал сжимая:
-Не звала ты – подожди.

ЗАСТОЙНАЯ МОЯ

Я эпохи застоя ребенок
Был рожден и сейчас не пойму
Вырос как из застойных пеленок
В детства городе, в Старом Крыму.
Как застойные папа и мама
Научили застойно ходить,
Как застойная школа упрямо
Десять лет обучала, как жить.
А теперь мой красный галстук
Называют красной тряпкой.
В общем, жили в беспорядке
То в болоте, то в дыму.
А теперь живем свободно
С голым задом – это модно.
Но не все опять довольны.
Отчего, я не пойму.
И застойные дяди и тети
Мне застойный вручив аттестат,
Научили застойной работе.
Как застойной зарплате был рад.
И в застойном лабал я ансамбле,
И застойный плясал рок-н-ролл,
Водку пил из застойных стаканов,
И застойный любил женский пол.
А теперь мой красный галстук
Называют красной тряпкой.
В общем, жили в беспорядке,
И в болоте, и в дыму.
Да, теперь не ходим строем,
Ходим в основном, по трое,
Потому что на проспекте
Ночью страшно одному.

ПРОЩАЙ, А В ПРОЧЕМ, ДО СВИДАНЬЯ

Прощай мой город, сказочный дом,
Прощай моих мечтаний столица.
Как хотелось увидеть мне снова тебя,
А потом от тоски удавиться.
Вот уже почти сорок дней
Вспоминают меня друзья,
И с вдовой повстречавшись, моей,
Говорят, какой парень был я.
Как любил рок-н-ролл, авангард,
Какой верный я был супруг.
Про вино и про водку молчат,
И про всех скулящих подруг.
И что точно я где-то в раю,
И, конечно, среди святых.
Всем прекрасные песни пою,
И с небес взираю на них.
Только друг самый верный мой,
Мы с ним братья, не просто друзья,
Слез не лил, а ушел в запой,
И сказал: « Что ж ты сдох, свинья?
Где теперь я такого найду,
Чтобы так делить на двоих
Эту водку, боль и беду,
И гитару, и счастье, и стих.
Как ты там, без меня,
Дорогая моя столица,
Как хотелось увидеть мне снова тебя,
А потом от тоски удавиться.
И я решил от всего отдохнуть:
От забот, от житейского груза.
Шмотки бросив,
Отправился в путь,
На остров,
Где чуть не сдох Крузо.
Но через месяц, прокляв весь мир,
И остров месье Робинзона,
Мне захотелось в теплый сортир,
И радио с тембром Кобзона.
Вспоминал друг, как я пропал,
А потом на большой реке,
Мой пиджак на песке лежал
И гитара невдалеке.
Водолаз руками развел
И сказал: Все, пропал мужик.
Здесь не первый в омут ушел.
И мой друг сорвался на крик.
Да ты знаешь, каким он был,
Чтоб вот так, без следа, пропасть?
Хмурый мент, скучая, отлил
И сказал: « Ты захлопни пасть…»
А потом хоронили меня…
Нет, вернее гитару, пиджак.
Мусор разный в гробу – не я.
А потом приперся мой враг.
И к моей прекрасной вдове
Подошел этот враг – козел,
И сказал: « Тыщу должен, нет, две,
Ваш покойник.
Вот я и зашел.
Я, конечно, могу подождать,
Как ни как, это кореш мой.
На могильный холм стал блевать
И сказал: « Да он сам был такой ».
Кулаком враг все тыкал в грудь,
И кричал: « Он мне братом  был!»
Друг сказал: » Что ж, не обессудь…»
И всю рожу ему разбил.
А потом появился я
И сказал: - Что здесь за бардак?
И совсем обалдели друзья,
Чувств лишились вдова и враг.
И сказал друг - Ну ты и свинья,
Сделал крест и добавил – осел.
Видишь дату – вот смерть твоя.
Так какого сюда ты пришел?
Мы купили цветов, венки,
Жмур-состав лабал за упокой,
А теперь ты приперся, не сдох от тоски,
На хер ты теперь нужен, живой?
Я ответил: Да ладно. Достал стакан -
Ну, кто первый со мной, давай!
Друг мой верный под носом
Утер слезу и хмуро сказал:
Наливай!
Друг мой верный допил стакан
И сказал: Ну, что брат, живем!
Значит, ты снова выбрал жизнь?
И теперь мы оба не пьем.

Я – НАБЛЮДАТЕЛЬ!

Утром вошел, усмехнулся: Не ждали?
Как поживаешь, мой добрый приятель?
Что, удивлен? Успокойся, не вспомнишь.
Раньше здесь не был. Я – наблюдатель.
Ты извини, у нас нет нимба и крыльев,
Черных плащей мы не носим сегодня.
Думаешь, там все понятно и просто?
Да, есть Эдем, но и есть преисподня.
А мы обычно посередине.
Вижу, что ты не судим и не судишь.
Значит, ты наш. Это просто работа.
Это не крест. Наблюдателем будешь.
Кто-то все пропил, а кто-то был трезвый.
В зной был рожден, ну а сгинул на льдине.
Кто-то прожил подлецом и бродягой,
Кто-то святой, ну а я – посредине.
Двадцать четыре часа наблюдаю:
Черных – налево, белых – направо,
Двадцать четыре часа наблюдаю,
Это не суд, и не просто забава.
Двадцать четыре часа наблюдаю,
Кто копит жир, а кто пашет до пота.
Двадцать четыре часа наблюдаю.
Я – наблюдатель. Такая работа.
Это всего констатация фактов.
Запоминай, все потом пригодится.
Легче, когда верх и низ, право – лево,
Инь или янь тогда не заблудится.
Кто-то смеется, а кто-то заплачет,
Кто-то всем врет, кто за правду радетель.
Ты не суди, и тебя не осудят.
Запоминай, ты последний свидетель.
Двадцать четыре часа наблюдаю:
Умных – налево, дебилов – направо.
Двадцать четыре часа наблюдаю,
Этот – наверх, этот – сразу в болото.
Двадцать четыре часа наблюдаю.
Это моя на сегодня работа.

СКОРАЯ ПОМОЩЬ                11.03.2001г. Н.В.То  1  3ч. ночи.

Работники на «Скорой»
Меня за все простите.
Мотаются машины
На вызовы спеша.
А я не понимаю,
А я вас отвлекаю,
Послушайте, пожалуйста,
На месте ли душа?
Вам вежливо ответят:
Идите, спать ложитесь,
Примите валерьянки,
А лучше двести грамм.
Потом, когда проспитесь,
С утра опохмелитесь,
Тогда и разберитесь,
Что нужно было вам.
А на скорой помощи
Штопают и колят.
ЭКГ вам сделают,
Лентою шурша.
А куда отправиться,
Где сказать, что больно,
И болит не сердце,
А болит душа…
 Когда приходит дядя
С раздолбанною мордой,
(На морде все написано
Где с кем был и когда).
Ему хирург дежурный
Рукой большой и твердой
Заштопает всю морду
И скажет: - Не беда.
Вот лицеист с дипломом,
Пацан с разбитым носом,
Парашютист – любитель
С поломанной ногой.
Бабуля с гипер кризом,
И тетенька с поносом,
И кто-то от укола
Рыдает – ой-ой-ой.
Работники на скорой,
Меня не материте,
Когда приду я снова,
От страха весь дрожа.
Работники на скорой,
Пожалуйста, спасите,
Колотится о ребра
И сердце, и душа.
Мне, может, только надо
Участливого взгляда,
И несколько спокойных,
И просто добрых слов.
И я скажу – простите,
Спасибо, отпустило.
И прочь пойду.
Досматривать остатки своих снов.
А там одни напасти,
Несчастья, страхи, страсти.
Проснешься, а наутро
Решенья нет проблем.
И боль бессонной ночи
Опять в груди клокочет,
И как найти  спасенье,
Чтоб было лучше всем?


СЦЕНА

Есть место на Земле
 в обители людей,
Где власти нет богов –
ни Зевса, ни Морфея.
И каждый смертный здесь
Всю жизнь отдать готов,
Чтоб гномом стать на миг,
Или женой Орфея.
Кому-то жизнь мила
В интригах и словах,
В элегиях и снах.
Так на Земле бывает.
Но все решает миг.
Кто этот миг постиг,
Тому фортуна лик
Свой нежный открывает.
Надежды не тая,
Из мира бытия,
Как бабочки в огонь
Летят людские страсти.
И проживают миг
В раю или аду,
В легенды уходя,
Или уйдут в безвестье…
Беззвучно петь, рыдать,
Любить и умирать
Дано лишь тем, кто здесь,
На этом гиблом месте,
И кто готов опять
На этот мир плевать,
Как преданный Орфей
Идут к своей невесте.

ГОСПОДИ!

Господи, прости меня за все,
Что в тебя я никогда не верил,
В храмах не бывал, пил и воровал,
Жил – плевал, как будто жизни две.
Дважды влезть в одну хотелось речку.
Думал, надоест все в миг –
Уничтожу жизни черновик,
Стану тихой кроткою овечкой.
Господи, прости меня за все!
Сатана играл со мною в кости,
И когда везло – мне  казалось, зло
Тоже помогает в личном росте.
Господи, прости меня за все!
За мое неверье, за отпетую гордыню.
Я терял друзей, псом брошенным
Блуждал в ночи,
В Храме ни одном
так и не зажег свечи.
Господи, прости меня за все.
О Христе я вспомнил только в рок-н-ролле,
Слушал «Езус крайс», оперу, рок, джаз,
И твоей кровавой я не понял доли.
Господи, прости меня за все!
Но потом, увидев жизнь твою,
Втиснутую в видеокассету,
Понял, что тебя я, гад, предаю,
Как Иуда, просто за монеты.
Господи, прости меня за все!
Все ты вынес: и венец терновый,
На Голгофу нес крест под рев угроз,
Но вознесся, чтоб светить всем снова.
Господи, прости меня за все!
Видел на твоем лице я
тень застывших мук.
Выкурил я после фильма за ночь 
Пачку сигарет,
Словно у меня умер лучший друг.
Господи, прости меня за все!

КУПИДОН

Пришла весна, кругом гуляющий народ,
И женщины опять надели мини-юбки.
Родился в марте я, да, мартовский я кот.
Под солнце вышел я и на реке лед хрупкий.
Сел просто отдохнуть, на солнышке вздремнуть,
Послушать, как поют какие-то пичужки.
Как здорово сидеть, раскинув руки, петь.
И рядом глазки строят какие-то девчушки.
И я, забыв о всем, расслабился,
И в жилах заиграла кровь,
Про седину забыв, осклабился,
Забыв и про отсутствие зубов.
И вот уже втроем хохочем мы
Над анекдотом про котов,
Как здорово – весна! И нет зимы.
А вот и разговоры про любовь.
Но краем глаза я заметил,
Как стрела нацелена мне в грудь,
(Не голубь мира гадит),
А мальчик-купидон со сноровкою орла
Мне в сердце снова стрелы ладит.
И я, вскочив, успел не стать мишенью стрел,
Его схватил рукой за пухленькое ушко.
Ну что, поговорим, мой маленький пострел?
Зачем меня ты взял на мушку?
Он удивился. – Я с любовью к вам.
Зима ушла, пришла весна.
Не больно это – счастья миллиграмм.
И от любви вам будет не до сна.
Вы будете гореть, любить, от счастья петь,
Считать часы желанной встречи,
Дарить духи, цветы, и млеть от красоты.
А вы меня за ухо и за плечи…
Давай-ка отойдем, - тихонько я сказал,
Гаденыш, чтоб другой нас кто-то не увидел.
И распахнув пальто, себя я разорвал –
Смотри, ты это раньше видел?
То, что в груди стучит, сейчас еще болит,
А вот следы от стрел, ты видишь эти шрамы?
Ты думаешь, у всех
 любовь вдвоем и смех?
А знаешь, есть еще и драмы,
Когда ты, полюбив, расслабился,
И, веря в 100 – процентную любовь,
Тебе вдруг скажут: « Не люблю тебя!».
И в сердце застывает кровь.
Стрелу из сердца вырвать ты пытаешься,
Заштопать рану, зубы сжать,
Идешь, не видя неба, спотыкаешься,
И думаешь: За что опять?
Об этом я не знал – и мальчик зарыдал,
А я его, к себе прижав, кудряшки его гладил,
Колчан отдал и лук. Сказал, чтоб не ломал.
Лети, малыш, стреляй,
Но, Бога ради,
Внимательно смотри на тех,
Кто там внизу,
как совпадут в одно
Две милых половинки,
Быть может, я тебя когда-то позову.
Тогда не промахнись,
В сердце бей – в серединку.

Я НЕ ЗНАЮ

Я не знаю, как жить?
На луну волком выть,
Или просто бежать
Навстречу делам.
Кто-то шепчет: забыть,
Водку пить, не грустить,
Но тогда превращусь я в хлам.
А зачем, для чего
Эта белая смерть,
Отравившая жизнь мне ядом.
А как хочется жить,
Еще песен попеть,
Не ходить с затравленным взглядом.
 Собираюсь опять свою душу понять,
Что со мной порою творится?
Круг порочный порвать,
И не ползать – летать,
Как когда-то, как гордая птица.
Когда жизнь на бегу,
Знаю точно, смогу,
Только надо сильней разбежаться.
Только сам я себе тогда помогу
Вверх рвануться и оторваться.
Только хочется, чтобы при этом душа
В этом новом полете осталась,
Чтобы вместе парить,
Приземляться и жить,
Чтоб от тела не оторвалась.
Потому что душа стала чаще смотреть,
По утрам в еще звездное небо.
Я прошу у души –
Дай мне сил, не спеши,
А я дам телу соли и хлеба.
Очень надо мне жить на земле
И любить: не всегда  самых лучших и близких.
Мы, душа, полетаем с тобой,
А парить можно и на высотах низких.
А потом лишь поймать
Свой воздушный поток, и наверх –
К Богу, к солнцу поближе.
И свобода, и север, запад,
Юг и восток,
И паришь, и не тянет пониже.
Не войти бы в пике,
Не дать подлой руке
Протянуться к вину и нажраться.
А потом волком выть на луну, и скулить,
С неба чистого в штопор сорваться.
Хватит, больше так жить не могу.
Знаю, боль не смогу облегчить,
сердце, совесть и душу.
Я приду к Богу в Храм,
Слово честное дам, знаю,
Что я его не нарушу.

ТЫ…

Ты приходишь домой,
Когда солнце командует звездам отбой,
Ждет тебя лишь гитара, цветы,
И куча любимых кассет.
Одинокая, холодом веет
Огромная став вдруг, кровать,
И в висках лишь стучит
Слово горькое «Нет! Нет!».
Слава Богу, хватает забот,
Чтоб с ума не сойти,
И проходят обиды на жизнь.
На себя только злость.
Да, ты вышел из круга,
Теперь надо дальше идти.
Ты не пес, чтоб виляя хвостом,
У судьбы просить кость.
Ты в несгораемый сейф
Спрячь слово «Любовь»,
В банк отнеси свою надежду и веру.
И дивиденды тебе не нужны,
От них только портятся нервы и кровь.
Просто живи достойно,
И судья отменит высшую меру.
Но не жалей, что за спиной
От былых лошадиных сил
В ушах только топот.
Мудрым был тот, кто сказал,
Что еще не отбой.
Знай, негативный опыт
Все же твой опыт.
Счастье вновь войдет,
Улыбнется и скажет: Привет!
И когда из души выйдет черная скверна,
Верь, тебе сердце подскажет нужный совет.
Ты обнимешь гитару и заплачешь,
Наверно.
Но не от горя, от счастья.
Омыв душу каплями слез
Попроси ты судьбу:
Больше меня ты не мучай.
С шеи сними не крест,
А от сейфа свой ключ,
Поброди средь берез,
Счастью, любви,
Надежде и вере скажи:
Простите за тот гадкий случай.
На колени стань перед ними –
Простите! – скажи.
До сих пор за свои дела
Мне так горько и стыдно.
И спасибо судьбе
За этот нужный урок,
Получил все сполна,
Но мне не обидно.
 
ДРУГ  МОЙ  (навсегда)    ремикс.

Вещи из дома несли:
Чемоданы, коробки.
В старых бокалах
Разлито немного вина.
Мы и не пили, а были хмельны,
Как от водки.
Под потолком,
Мертвым телом в петле –
Тишина.
Нервные пальцы
Погладили ласково скрипку.
В лаке вишневом
Звездой отразилась слеза,
Губы бескровные
Изобразили улыбку.
Только тогда мне соврать
Не сумели глаза.
Друг мой, не уезжай!
Там на другой стороне земли
Как же ты там будешь без меня,
Как же я здесь от тебя вдали.
Друг мой, не уезжай!
Друг мой, там вдали
Будут сниться тебе по ночам
В нашей гавани корабли.
Ты ночью проснешься от звона,
И сердце сожмется от стона,
Поймешь, ветер выбил стекло
И снега уже намело.
И нет меня, друг мой.
Сыграй друг на прощанье,
Сыграй, молчи, не обещай мне
И оглянувшись, поймешь,
Что прошлого не вернешь,
И в небо уносит тепло,
И то, что со мною ушло.
И нет меня, друг мой,
Сыграй…
Плакала скрипка,
Прощалась с твоим
Старым домом,
Звуки взлетали
И падали вниз
С высоты.
Ноты. И капли дождя
Разлетались со звоном,
И вместе с ними
Разбились и наши мечты.
Грузчики пили портвейн,
Равнодушно глазели,
Как за окном снова
Ветер качал провода,
Слово мы это тогда
Осознать не сумели,
Позже поймем,
Что « Прощай »
Это все – навсегда!!!
Друг мой, где же  ты?
Друг мой, там, вдали
Снова снятся тебе по ночам
В нашей гавани корабли.
Друг мой, сердце болит
Там, на другой стороне земли.
Как же ты там теперь без меня,
Как же я здесь от тебя вдали.
И ночью проснусь я от звона,
И сердце сожмется до стона,
Пойму – ветер выбил стекло
И снега уже намело,
И нет тебя, друг мой.
Играл друг мой на прощанье,
Играл без обещанья,
И теперь понял я,
Как больно уходят друзья,
И в небо уносят тепло,
И то, что с ними ушло,
И нет тебя, друг мой.
Сыграй кто-нибудь,
Сыграй мне.
Ты помнишь его,
Не забудь…
Сыграй …

ЧЕРНЫЙ АНГЕЛ

Небо сегодня сменило цвет,
Тучи забросаны грязным свинцом.
Я на сто « Да « 
Получил триста « Нет «.
Зеркало путает рожу с лицом.
Я ухожу на вокзал, посмотреть,
Как уходят в ночь поезда.
Я знаю, мне это поможет.
Ты знаешь то, что я рассказал.
Остальное уйдет в никуда.
И пусть снова плюнут
Мне вслед пустоглазые рожи,
Я ухожу на вокзал.
Будет ли завтра?
Не мне решать,
Сверху судье всегда видней.
Сбросить ли в море,
На небо ли взять,
Дать новый шанс,
Или горсть камней.
Хочешь, брось в лужу,
Смотри на круги.
Хочешь, за пазуху
Сунь опять.
Камни швырял,
Думал,
Всюду враги.
Время пришло
Их теперь собирать.
Черный ангел ко мне
Прилетел тогда,
Сел за стол
И пальцем
Мне погрозил.
Понял я –
Скоро случится беда.
Ну-ка, вспомни –
Сказал он,
Как в жизни грешил.
А он мне сказал:
Что ж, иди на вокзал,
Но только тебе
Просто взгляд не поможет.
- Вот деньги, билет.
Тебе мой совет –
Езжай, коль тоска
По дорогам так гложет.
Я бросил дом,
Бросил всех,
Кого я так любил.
Поезд ночной меня
На Север унес.
В грязном тамбуре
Я думал. И молча курил.
Я убежал от ответа
В край белых берез.
А на перроне чужом
Я простоял до утра.
Молча побрел
Брать билет
На поезд скорый.
Ночью не спал,
Глаз до утра не смыкал,
Ждал,
Когда снова увижу я море и горы.
Я когда-нибудь снова
Приду на вокзал,
Я знаю,
Мне это поможет.
То, что ушло в никуда,
Осталось со мной навсегда,
И черный ангел –
Мой проводник,
Посмотрит в глаза,
Как в родник,
И скажет – «Прощай»,
И в зеркале будет лицо,
А не рожа.
Я приходил на вокзал.


  ***

Дитя, от мыслей безрассудных
Меня чертою отдели,
Пусти, пусти меня в рисунок,
И в добром мире посели.
Без меня – осень, дождь,
Снег, весна, слякоть.
Без меня подрастешь,
Жить, любить,
Плакать.
Без меня – навсегда,
До конца. Точка.
Говорят – сирота.
Без отца дочка.
Сам решил. Сам ушел.
И молчу в тряпку.
Мне теперь хорошо.
На душе зябко.
Так вот жизнь свою сам
Собственною властью
Разрушил пополам –
Надвое – настежь.
Да не свершится
Торжество огня.
Мы смертны – люди,
Или истребимы.
Пускай траву
Переживут рябины,
Пусть сын и дочь
Переживут меня.

ТЕСТ

Я прохожу новый тест
На живучесть и вшивость,
Не думая совсем о том,
Что в моей жизни случилось.
Жизнь, как нудная,
Несмешная кинокомедия,
сжата в тисках, как в кулаке,
И стучит в виске,
Как краткая энциклопедия.
Утром рожа моя
Напоминает вяленую рыбу.
Десять советов друзей
Помогут не делать мне выбор.
Новости лезут в уши разные.
Хорошие и не очень, впрочем,
Малый не промах я,
Кто это заметил,
Да так, между прочим.
Но все по-прежнему.
Ишь, чего захотели!
Браки на небесах не заключаются
В середине недели.
Крик стаи не всегда
Громче шепота одиночки.
Мозг разлетится потом
С грохотом взорванной бочки.
Господи, рок-н-ролл –
Это клеймо, тавро
Или образ жизни?
Завтра я сдам бутылки
И хоть вот так, наконец,
Помогу своей Отчизне.
Ну что, щенок, покусал локти,
Съел дерьмо,
Получил ласку?
Молодым везде дорога,
Иди, проверь,
Если веришь в эту старую сказку.
Как там: щуку в реку,
Козла в огород,
К стенке тварей?
И я верил в это всегда,
В эту игру.
Но вот и мы отыграли.
Я прохожу тест на зрелость
И вшивость.
Этаж номер семь,
Небо ждет прыжка.
Хрен всем вам,
Еще ничего не случилось.
Этаж номер семь.
Экстремалам этаж номер семь…

НАД ПРОПАСТЬЮ ВО РЖИ

Веселый мальчик бежит
За воздушным змеем.
Змей рвется  все выше,
Уносит себя на восток.
Колышется рожь,
И мальчик ее топчет,
Смотрит, как рвется
Воздушный змей,
Как срезанный листок.
А я лежал у межи,
Но услышал, что
Над пропастью во ржи,
Детский смех льется
Хрустальным звоночком.
И я, раскинув руки, вскочил,
Его ловил из последних сил.
Лишь бы он не успел
Стать ангелочком.
А кто-то сверху спросил:
Какое тебе дело,
Кто куда бежит,
Откуда и зачем?
Судьба за всех –всех
Все расставит умело,
У нее на каждого
Много своих разных схем.
Но как я потом смог бы спать,
Если бы не смог удержать того,
Кто не увидел пропасть во ржи.
Не надо мне спокойного сна,
Равнодушья я выпил до дна.
Я буду стоять у межи
Над пропастью во ржи,
И никого не пущу за край.
И если кто-то хочет не в рай,
А в ад, я скажу –
Иди, подумай.
Иди назад.
Буду жить у межи
Над пропастью во ржи.

  ***

Маленький мальчик мой,
Снова кружится мир в твоих глазках,
Маленький мальчик мой.
Жизнь – это старая – старая сказка.
Будешь ты в ней герой,
Веселый  и дорогой,
Если сумеешь быть сильным,
Маленький мальчик мой.
Мой маленький комочек счастья,
В ладонях огонек хранимый,
Не отвожу глаза, не прячу,
Когда зову тебя любимым.
Мой маленький кусочек сердца.
Мои глаза, моя улыбка.
Как в зеркало гляжу в тебя я.
Моя ты золотая рыбка.
Маленький мальчик мой,
Маму целуй и свою сестричку.
Не обижай ее,
Дергать не надо ее за косичку.
Чтобы ты жил и  рос,
Женских не видя слез.
Нет меня – ты заслони
Их собой, маленький мальчик мой.
Я расскажу тебе
Кто был твой дед и родом откуда.
Я расскажу тебе,
Кто был Христос,
И кто был Иуда.
Чтобы в твоей судьбе,
В вечной с собой борьбе,
Ты не играл словами.
Был любим,
И уважаем друзьями.
Сможешь ты все понять,
Выбрать свой путь и знать,
Что ты всегда со мной,
Маленький мальчик мой.
Я расскажу тебе, как
В сердце любовь приходит.
Я расскажу тебе,
Что с тобой весной происходит.
Знаю, ты все поймешь.
Счастье свое найдешь.
Будешь дарить цветы,
И не сжигать мосты.
Будешь храним судьбой,
маленький мальчик мой.
Маленький мальчик мой,
Вырастешь ты, я стану старым.
Время придет, и ты ночью
Возьмешь мою гитару,
Чтобы в тиши ночной,
Кто-то, любим тобой,
Тоже услышал фразу –
Маленький зайчик мой.
СТАРУШКА, ИДУЩАЯ УЛИЦЕЙ
 
Старушка, идущая улицей,
Нищенке рубль подала,
И голубям накрошила
Кусочек хлеба.
И, извинившись –
Нет гульки больше,
Пенсия моя мала,
Споткнувшись,
В паденье увидела небо.
И пролетела вся жизнь
Перед глазами ее.
Юный задор, поцелуи,
И красные флаги.
Кровь на снегу,
Юнкерсы в небе, как воронье,
Холод и голод,
Землянка в овраге.
Ну, а потом похоронка,
И слезы вопроса –
Как теперь жить?
Горе рвануло по сердцу
Когтистою лапой.
И как хотелось,
В подушку уткнувшись,
Завыть,
Когда дочурка спросила –
А где же мой папа?
Долго потом не спалось по ночам.
Страх подступал не от взрывов,
А от тишины.
Губы шептали молитвы:
Я все, что есть в доме, отдам,
Господи,
Только бы не было больше войны.
Милый внучок,
Так на деда похож…
В восьмидесятом бабулю несли на руках.
Проводы, слезы, кривлянье чиновничьих рож.
С другом вернулись домой
В цинковых гробах…
И на вопрос – Как же так?
Мы не туда детей посылали,
Звездастый полковник,
А рожей – дурак, ответил-
Рапорты сами писали.
Так что, бабка, иди–ка ты на…
Иди, копайся в своем огороде,
Да смотри, получишь сполна,
Не брякни что-то, при честном народе.
И снова тоска и боль.
Слова, ожегшие душу старушке,
На старые раны – соль…
Как же прожить?
Не стать побирушкой?
Старушка лежала среди голубей,
Клевавших последние крошки хлеба,
И в ее чистейших глазах
Отразилось огромное небо.
Душа уносилась ввысь,
Где ждали ее родные,
И голуби, провожая ее,
Поднялись над улицей,
Где-то в России.

IQ
               
Мои руки запомнили тяжесть металла,
Мои ноги бежали по гравию разных дорог.
Только памяти, лежа на старом диване, мало.
Хлопни дверью, будь верен себе,
И к слабости строг.
А глаза помнят все –
Лежащего навзничь врага,
Ты на ребрах его хотел станцевать джаз-рок,
Но, подумав, сказал себе –
Ты не он!
Опустилась нога,
Только губы бросили в рожу ему плевок.
Никогда не пинай дохлую собаку.
Если знаешь слово «честь» –
Выйди на льва.
Ты поймешь, нужна ли тебе эта драка.
И очистится забитая пылью голова.
Знаю, я не судья, есть кто-то повыше.
Справедлив он, расставивший все по местам.
Видит каждого он через стены и крыши,
И того, кто забыл дорогу в храм.
Если дерьмо окружить золотым окладом,
Сунуть в коробку для торта, перевязать бантом,
Вряд ли вы будете очень подарочку рады,
Этот подарок останется тем же дерьмом.
Молодец с мышцами, с бритым  затылком,
Гордо летящий по жизни, и нос до небес,
Может научится в рыбу не тыкать ножом,
И что-то накалывать вилкой,
Но если IQ -  ноль, не поможет и мерседес.

ЗАПРЕТ

Я запрещаю вам, когда стучат сердца,
Тревожить тишину, повисшую аккордом.
Когда проходят мимо, сжавшись,
Не подняв лица,
Я запрещаю вам окрасить белых черным,
Я запрещаю вам руками подтолкнуть того,
Что, уходя, застыл в дверном проеме.
Когда душа ждет окрика и просто не вздохнуть.
Я запрещаю вам судьей явиться в этом доме.
Запрещаю совет,
Если в нем навет,
 Запрещаю молчать там, где надо кричать,
Запрещаю убить, если хочется жить,
Запрещаю ваш смех, если горе у всех,
Запрещаю галдеть, если просят молчать,
Запрещаю сидеть там, где просят стоять.
Я запрещаю вам, когда, не знав пути,
В трех соснах заплутав, все путники устали,
Их убеждать, что все – дороги не найти.
Я запрещаю вам бросать друзей в печали.
Я запрещаю вам в лицо не говорить,
Не подойти, не объяснить все, что я не понимаю,
Когда в сердцах смогу все доброе забыть,
Я вас прошу – скажите – Запрещаю!

НОЛЬ – ZERO
 
Никогда я себя не оценивал,
Не просил прицепить ярлык.
Может, дни на гроши разменивал,
Но не жил, прикусив язык.
Били зло, разбивали всю душу в кровь,
Вырвав правду, сажали ложь.
Ниже пояса, или в глаз, да в бровь –
Говоря: « Ты не так живешь».
Ты не так живешь, ты не так живешь,
Не так ходишь, смотришь, дышишь и пьешь.
И своею смертью вряд ли ты помрешь.
Слушай нас, эй ты, или пропадешь.
Только это мне все не в первый раз.
Вновь зарубочка топором.
Снова ночь плеснет синевой у глаз,
Сырой камерой станет дом.
А вчера, шипя мне слюной в глаза -
Ты -  ничтожный поганый ноль.
И ползет плевок, горек, как слеза,
Вот покруче на рану соль.
Ценник свой верчу, эдак или так
С грифом –«Перекатная голь».
На таких спускают с цепи собак:
« Ну-ка, пшел прочь, поганый ноль».
Но плеснула мысль, как в ночи искра,
Осветив все поярче дня.
Величины вы? Ловкая игра.
Ну, отбрось – оторви меня!
На нулях ваш трон, ростом до небес,
Величины и короли.
Лишь тогда число свой имеет вес,
Когда следом идут нули.

СВОБОДА?!

Я учился летать на подрезанных крыльях,
Я учился мечтать у запретной черты.
Среди мусорных куч, припорошенных пылью,
Я умел находить островок чистоты.
Мне смеялись в лицо, а хотелось доверья,
Я стучался в дома, а меня гнали прочь.
А безжалостный нож, снова резал мне перья,
А они все равно отрастали за ночь.
Ну а рядом, в грязи, рылся в жирных отбросах
Серый сытый турман, не желавший мечтать.
Им не резали крыльев, бросая угрозы,
И они никогда не хотели летать.
Но однажды, когда ночь прощалась с рассветом,
Вместо старого солнца другое взошло.
Новый ветер подул, пыль сметая с планеты,
И никто не пришел мне подрезать крыло.
На своих островках мы расправили крылья,
Свежий ветер мечты над Землей закружил.
И взлетели со мной все, кто плакал в бессилье,
По ночам лишь во снах над туманом парил.
А внизу, далеко, там, на мусорных кучах,
Волоча за собой два ненужных крыла,
Бормоча: « Не летать, а ползти все же лучше»,
Та же серая масса куда-то текла.
 
Не поумнеть с годами просто глупо
Еще глупей рассчитывать на это.

И это успеть бы, успеть бы и это.
А жизнь пролетает со скоростью света.
А если в заботах не крутимся мы,
То жизнь пролетает со скоростью тьмы.

Душу мою

Душу мою вчера вынули из петли,
Грязной водой обмыли и, торопясь, сожгли.
Словно листок бумаги, душу унес огонь.
Пепла серая кучка тихо легла в ладонь.
Что суждено душе: рай или знойный ад?
Честно? Мне все равно, все не вернуть назад.
Ветер уносит ввысь легкий душевный прах.
Ливень роняет слезы, поле – венок в цветах.
Душу мою вчера вынули из петли.
Злые слова веревку терпеливо плели.
 И, словно волчья стая, тесно сжимая круг,
Душу совсем загнали  и указали крюк.
Душу мою вчера вынули из петли.
Мысли ее хранили, да не уберегли.
Тело несет по жизни, молча и не спеша,
Только в глазах нет света, там не живет душа…

«Соdа»

Уходя, – уходи!

Уходя, – уходи! – так банально, но слов нет точнее.
Уходя, – уходи! – если дом не уют, а тюрьма.
Старых ран не тревожь, чтобы было мне снова больнее,
Вправе ты выбирать и, конечно, решишь все сама.
Уходя, – уходи! – за собою мосты все сжигая.
 Оглянись и пойми, на каком ты сейчас берегу.
Уходя - уходи! – и спасибо за все, дорогая,
Эти ночи и дни, это счастье и боль сберегу.
Уходя, – уходи! – в добрый путь, и прошу, Бога ради,
Уходя, – уходи в свой придуманный будущий рай.
На коленях не стану молить я тебя о пощаде.
Я тебя так любил… и поэтому просто « Прощай»
Уходя, – уходи  - за собою мосты все сжигая,
Оглянись и пойми, на каком ты сейчас берегу,
Уходя, – уходи! – и спасибо за все, дорогая,
Эти ночи и дни, это счастье и боль сберегу.

Я не стану

Я не стану другим, может, поздно, а может не надо.
Ты не станешь другой и резонно ответишь: «Зачем?»
Благодарен тебе, что порой ты бываешь мне рада.
В эти дни не бывает в общенье с тобою проблем.
За свои же грехи, мы друг друга изгнали из рая,
В эти черные дни,  в этот знойный обыденный ад.
Мы с тобой  и друг друга, и горькую жизнь проклиная,
Но однажды хотели вернуть все, что было, назад.
В погоне за синею птицей удачи
Теряли друг друга, играли словами.
И долго бродили по миру  за счастьем,
А стоило только лишь раз оглянуться,
Прийти в позабытое светлое лето,
А мы так боялись однажды вернуться   
И верили старым забытым приметам.
Пролетели года, называют нас мужем, женою.
Ты бываешь со мною одна, я с тобою один.
Да, не стану другим, ты, конечно, не станешь другою…
А как хочется в рай, где ты, я, и наш маленький сын.


День рождения

В доме твоем много гостей,
Хватит  улыбок на всех и тепла.
В доме твоем  твой юбилей,
Сколько ты дней на земле прожила.
Видела счастье, праздники, быт,
В доме твоем не хватало тепла
Чтоб отогреться от горьких обид…
Сколько свечей ты в ночи пережгла.
Ну а сегодня забудь обо всем!
Счастья тебе и опять до утра
Песни и смех – снова весел твой дом
Так же, как было вчера.
В доме твоем много гостей,
А за окном словно воск, тает ночь.
Но не хватает старых друзей,
Тех, кто без стука приходит помочь.
Кто не поздравил, того не вини,
Значит, причина была у него.
Может, сегодня друг где-то в пути,
Вот он войдет с пожеланьем всего,
Скажет: « Привет!» и отступят года,
Спросит: « А помнишь?» И вновь до утра
Песни и смех, как в былые года,
Так же, как было вчера…

Эх ты!

Придешь и станешь у дверей,
А я в ответ и не взгляну,
Лишь руки протяну к огню,
На грифе подтяну струну.
На подоконнике свеча
Погаснет, повстречав зарю.
Ты скажешь: « Ладно, я пойду…»
В ответ я молча закурю.
Жизнь кружит нас, как ветер плот
В ночи у краешка земли,
А мы с тобой который год
Все делим то, что не нашли.
А там вверху, сквозь облака
Мечты летят, как журавли,
А мы внизу, который год,
Все делим то, что не нашли.
Бежишь, как белка в колесе
В кругу своих пустых забот,
Кричишь: « Я не такой, как все!»,
А в жизни все наоборот:
Чужие ноты на струне,
Чужие песни на устах…
Ты музу отыскал в вине,
А утром пустота в глазах.

«CОDА

Ночью                Ночь 22 мая 1990 года

Я так люблю смотреть в твое лицо ночное,
Когда твое дыхание согреет тишину.
И все, что есть в тебе любимое, родное,
Вздыхает и грустит, и радуется сну.
И если вздрогнешь ты с испугом и мольбою
Тебя от всяких бед я заслоню собой,
Сомненья и печаль я отведу рукою,
Целую, и шепчу: « Не бойся, я с тобой!»
А утром я боюсь смотреть в глаза родные,
Когда в них промелькнет растерянность и страх,
И не могу сказать свои слова ночные,
Они, как первый  лед, застынут на губах.   
 
10 апреля                13 апреля 1988 года

Рассыпаны слова – не станем подбирать.
Кружится голова и терпкость губ опять.
И музыки полет, а за окном капель.
Река ломала лед и позади апрель.
Запомни этот день
Объятьем нежных рук,
Когда рассеял тень
Секунд летящих круг.
И ощущенье вдруг,
Что отцвела тоска,
Рожденье сладких мук
И шепот у виска.
И как прекрасно жить !
И хочется кричать,
Смеяться и любить,
И просто помолчать.
И новая весна, и первая капель
Оставит нас без сна, напомнив наш апрель.

Война

В нашем доме идет война
И противники - я и ты.
Твоя армия – ты одна,
Ты сжигаешь мои мосты.
Терпеливо в засаде ждешь
Темной ночью и светлым днем,
Собирая всю грязь, всю ложь,
Заряжая слова огнем.
В нашем доме идет война.
Моя армия – только я.
Я смотрю сквозь прицел окна –
Вдруг появится тень твоя?
Если вдруг вижу белый флаг,
Знаю я – не конец войне.
Это мой под уставший враг
Переждет, чтоб бомбить вдвойне.
Ты крадешься из-за спины.
Взгляд – как нож, так остер опять.
Я устал от этой войны,
Я уже не хочу стрелять.

Идет война…


Тварь

У продажных тварей жизнь полна эмоций,
И привыкли твари жить среди людей.
Тварь, как человек, приходит на работу,
Смотрит телевизор или ждет гостей,
Ходит по музеям и по ресторанам,
Вверх по головам себе проложит путь.
Не стесняясь, шарит по чужим карманам,
И со страстным вздохом припадет на грудь.
И красива, и умна, элегантна и скромна,
Но только тварь.
У проклятых тварей есть свои законы,
Есть свои тузы, шестерки всех мастей.
Есть свои цари, свои наполеоны,
Запахи духов и маникюр ногтей.
У поганых тварей есть своя работа –
Жизнь нормальным людям ядом отравлять.
Вечная проблема, гадкая забота –
Жить, не отдавая, только вечно брать.
Он силен, он и богат, и почти аристократ,
Да только тварь.
Он красив, и без проблем, и, конечно, супермен,
Да только тварь…

Веттон

Видишь, вот картина в старой черной раме,
А на ней дорога вдаль, за горизонт.
Лебедь на закате машет нам крылами,
В легкой дымке город держит небосвод.
Я его придумал – это город Веттон,
В серый грустный вечер, сидя у окна.
Он наполнен счастьем, радостью и светом,
В нем цветы и нежность, вечная весна.
В Веттон можно улететь,
Нужно только захотеть.
В Веттоне бываю в добрых снах
И в своих мечтах.
В нем нет зла и горя, ссор и ожиданий,
Здесь простые люди с чистою душой.
Их другие люди звали чудаками…
Может, оттого и город небольшой.
Верю, что однажды, в тихий летний вечер
Мы уйдем за раму в розовый закат,
В добрый город Веттон, в мир добра и света,
Чтобы не вернуться никогда назад.
В Веттон можно улететь,
Стоит только захотеть,
В Веттоне бываю в добрых снах
И в своих мечтах.
25.03.88

Моя звезда

Это было вчера.
Все смотрели на тысячи ярких огней,
Все кричали: « Ура!»,
Посмотри, как светло и все видно, как днем!
Мне сказали, – забудь обо всем
И сегодня гляди веселей.
И от тысячи ламп
Все вокруг полыхало ярчайшим огнем.
Кто-то долго трудился над всем,
Не жалея ни денег, ни сил,
Эти лампы развесил,
Зажег миллионы свечей.
И огромное небо надолго
Всем этим огнем заслонил.
Все глаза проглядел я тогда,
Но звезды не увидел своей.
И никто не заметил,
Как с неба рванулась, упала звезда,
Тот последний полет я не видел,
Но ночь не смогу я забыть.
Было слишком светло,
Я от света ослеп, заблудился тогда,
Я ее не нашел средь искусственных звезд…
Как сегодня мне жить???

2.03.95
Женщина с холодными глазами

Кто-то в ночи постучал мне в окно.
Было на улице, словно в кино.
Черные тени и призрачный свет,
И в обрамленье окна силуэт.
Жалобный голос о чем-то шептал,
Легкое платье злой ветер трепал,
В свете звездой заблестела слеза,
Молча « спаси!» – прокричали глаза.
Женщина с холодными глазами –
Вечный понедельник – день печали,
Чьи глаза с застывшими слезами
Молча мне о многом рассказали.
Разум сказал мне – «Да, надо помочь!»,
Вздрогнуло сердце – « Нет, выгони прочь!»,
Это погибель твоя и беда,
Нет, ей скажи, слышишь!  Нет, а не Да!
Я не поверил и дверь отворил,
Тайну ночную к себе пропустил.
Годы идут, и мы вместе вдвоем.
Боль вместе со счастьем влетели в мой дом.
Женщина с холодными глазами
Рядом засыпает каждый вечер,
Ее руки белыми крылами, словно крест,
Ложатся мне на плечи.
Женщина с холодными глазами-
Вечный понедельник – день печали,
Чьи глаза с застывшими слезами
Молча мне о многом рассказали.

Май восьмидесятого

Ветер майский в окно приносит
Аромат и вишневый цвет,
Серебром на виски мне бросит,
Снова сердцу покоя нет.
Вспоминаю восьмидесятый май
И проводов круговерть.
Губы, руки тогда пахли мятой,
И « Прощанье славянки» медь.
Восьмидесятый май пахнет мятой,
Вишен и яблонь цвет,
А мы смеялись и целовались,
Нам восемнадцать лет.
Восьмидесятый нынче проклятый,
Назван «в застое» год,
А мы любили, пели и жили,
Верили – все пройдет.
И ходила гитара по кругу,
Ей навстречу ходил стакан,
И мой друг целовал подругу
На глазах у всех, и был пьян.
Мы шутили и говорили:
« Да отслужим, вернемся в срок!»
Мамы нас украдкой крестили
И шептали: «Храни вас Бог!»,
И когда команда: «Прощаться!»
Оборвала гитары звон,
От родных было не оторваться.
Поцелуй, как набата стон.
Мамы нас, как в детстве, прижали…
Почему? - я потом пойму.
Наши мамы нас провожали
Не на службу, а на войну.
Восьмидесятый май пахнет мятой,
Вишен и яблонь цвет,
А мы смеялись и целовались,
Верили – смерти нет!
Восьмидесятый нынче проклятый,
Назван «в застое « год.
А мы любили, ох, как мы жили,
Верили – все пройдет…

Дописка: А в девяностых, навстречу звездам
Снова ушли пацаны.
Чтоб не проснуться и не вернуться
С новой ненужной войны.

Счастье

Простое счастье, когда вы рядом.
Светло на сердце и слов не надо.
Готов от жизни принять все муки,
Но только снова не жить в разлуке.
Когда всю ночь до утра не спиться,
И бьется сердце, как в клетке птица,
И лишь с рассветом глаза закрою
И вас увижу, и вы со мною.
Глаза родные, родные лица,
Как вам живется, и что вам снится?
И как не хочется просыпаться,
Опять на долгие дни расставаться.
Я понял – счастье, когда вы рядом,
Уютно в доме и слов не надо.
Давайте больше не расставаться,
Ложиться вместе и просыпаться.

Дай мне свободу!

Дай мне свободу!
Я хочу из этой реки напиться.
Дай мне свободу!
Я хочу от тоски освободиться.
Дай мне свободу!
Я не хочу больше жить, как прежде.
Дай мне свободу!
Сколько же мне в ночи томиться?
Дай мне свободу!
Чтобы взлететь или разбиться.
Дай мне свободу!
Пусть это мой полет последний.
Дай мне свободу!
Или убей в этот вечер летний!
Дай мне свободу!
Дай мне…

Смотри!

Ты живешь со мною рядом и не первый год.
Кружит нас с тобой по жизни карусель забот.
Если кто-то спросит, а какой же он внутри?
Подойди ко мне поближе, распахни – смотри.
Смотри – мне потом расскажешь,
Смотри – может это – я?
Смотри – мне потом расскажешь,
Смотри – это боль моя.
Смотри – вот душа моя/
Если не раскроешь, значит, ключ не тот.
Честно? Я и сам не знаю, кто внутри живет.
Кто-то запускает когти в сердце мне,
Воет на луну и шепчет: «Истина в вине!».
Про меня расскажут все, кто мельком знаком,
Кто однажды тоже мучался с моим замком,
Кто пришел с отмычкой, в двери сапогом пинал,
В щели заглянул, сказал: «Я знаю!» – и, конечно, врал.
Распахни – твои ждет руки этот нежный зверь,
Ты скажи слова такие,  что откроют дверь.
Если не узнаешь, кто внутри меня живет,
Ласки не увидев, он со мной умрет.
Смотри – мне потом расскажешь,
Смотри – видишь, это – Я!
Смотри – мне потом расскажешь,
Смотри – зверь – душа моя.
Смотри…