Фонтан поэзии уже не рассыпает брызог рифм

Фонтан поэзии уже не рассыпает брызог рифм,
И проза вялая отдохновенья не приносит.
... Другие думы давят череп мне.
Другие темы душу мне тревожат...

Источник вдохновения иссяк,
И лишь брюзжание на всё и вся.

Увязла в рисовании букета сонных роз.
Stilleben, – по-немецки натюрморт, Natura morte.
Прилежно вывожу узор обоев – незамысловатый фон.
В полутора десятках, но таких далёких верст
Растёт девчушка с тёмными глазами
И в материнском чреве зреет брат её – мои внучата.
В Германии. Потянет ли обратно
На Родину не столь далёких предков?
Иль вырастут с менталитетом,
И с оглядкой на богатых, и с вопросом:
А где ж наследство наше?
Что им скажешь?...

                * * *
Музеев Фландрии полотна живописцев
Оставили неизгладимый след.
Картинам – шесть столетий, пять, четыре,
Триста – самым юным.
Мемлинг, Ван Эйк, Гальс, Рембрандт, Кранах, Рубенс ...

Тончайших кружев нежные узоры,
Мерцанье бархата, и мягких его складок
Неизъяснимое тепло,  людей портреты,
Давно ушедших в Лету.
Мифических героев лица, библейские сюжеты.

Вот прародители в саду –
Адам и Ева в момент познания добра и зла.
Вот Ирод – избиение младенцев,
Невинных, пухленьких, – и всё мальчонки.
И краски превратились в звуки,
В стон, крики, плач, страданья, муки.

Вот Иисус в венце терновом,
И истязатели его глумятся.
Нa службе у Пилата подонок на подонке!
И фарисей стоит в сторонке –
Довольный, сытый, важный.
Не скрытое за ханжеством злорадство...

                4. August 2005, Essen