История одного господина

 Портрет

Когда мы познакомились, он уже был таким, каким его знали все. Он был похож на округлый кувшин из темной глины, с глянцевым покрытием и бежевыми цветами, нарисованными небрежной художницей. Много женского было в его манерах, да и общался он по большей части с женщинами. Он был врачом.
Рожден не так давно, но об этом никто не помнил; никто, кроме него самого. Об этом незачем было помнить, все знали, что он есть, что он всегда доступен, рядом  и готов приехать, если кто-то его об этом попросит. Складывалось впечатление, что к нему все привыкли.
У него была уникальная особенность он жил настоящим – обычно это восхищает тех, кто живет прошлым, и раздражает тех, кто может думать только о будущем. Однако его любили и те и другие.
Возможно, после сорока уже не хочется думать о будущем. Что там может быть – очередное начало, оно у каждого свое. Например, старость, т.е. медленное угасание, хотя у мужчины оно не бывает медленным – а скорее одномоментным – одним прекрасным утром ты понимаешь, что больше не можешь столько, сколько вчера и не сможешь, так как это делал обычно, не хватает дыхания, не хватает сил - есть только желание и привычка. Пожалуй, самое страшное в этой ситуации почувствовать, что та, чья голова лежит на соседней подушке, уже не хочет смотреть на твое обнаженное тело и ищет предлога побыстрей прошмыгнуть в ванную. С этого начинается старость у мужчин. У женщин это происходит по-другому, только гораздо раньше.
Бывают и другие «начала», но, глядя на него, становилось понятно, что его начало – это еще десять лет бодрости, а потом медленное, и не такое резкое, старение.
Его сила была в его слабости, как барышня. Ей богу, он делал непродуманные поступки, его прощали. Его прощали все, ему прощали всё и почти всегда. Был только один человек, который не мог простить ему многих вещей – этим человеком был он сам. Ему было неловко перед друзьями, коллегами, перед незнакомыми людьми на улицах, перед своими и чужими пациентами, перед детьми, женами, просто женщинами и подругами.
 Он часто чувствовал себя виноватым и вскоре так привык к этому чувству, что почти сознательно создавал такие ситуации, в которых чувство вины посещало его. Многие люди стремятся к привычному, гораздо проще, когда знаешь чего ждать. Он всегда делал только то, что знал либо то, в чем его усиленно убеждали другие.
 Он не любил экспериментов, смысл эксперимента в конечном результате, экспериментатор получает удовольствие от результата, независимо каков он – положительный или нет. Он не был экспериментатором, результата он боялся, т.к. отрицательный опыт был губителен для него, удовольствие же получал от процесса. К тому же, результат это конец, а он не выносил концов, а то, что побывало в его жизни, он не хотел отпускать. Он не отпускал людей, с которыми был близок, законченные отношения стремился превратить во что-то не столь интенсивное, но сохранить, удержать связь.
Ответственность. Это было то, чем он так и не овладел. Он не мог нести ответственность за свои поступки, не хотел этого, не умел. Не умел из-за того, что жил одним днем, сегодняшним. Ответственность требует прогноза, он не делал прогнозов. Его занимало то, что было в данный момент времени, о будущем он думал, но мысли эти были неконкретны. Оценивать он мог лишь последствия, видеть то, что получилось и испытывать чувство вины.
Основным способом избавления от чувства вины он выбрал – расплату, при этом, имея буржуазное воспитание, он предпочитал расплачиваться  буквально -  деньгами. Многих это устраивало – в основном, его детей. Пожалуй, и их матерей тоже.
Однако для всего есть предел, и когда этот придел наступал, ему становилось грустно, ему казалось, что его «имеют», тогда он плакал. Делал это тихо, чтобы никто не слышал, почти шепотом, про себя. И действительно об этом никто не знал, сам же он предпочитал забывать о таких моментах очень быстро, так быстро, что готов был поклясться в том, что их никогда не было.
Больше всего на свете он хотел, чтобы его любили. Но ни один живой человек не мог дать ему то, что он хотел. А точнее столько, сколько он хотел. Потому что он хотел все, полностью, до конца и при этом абсолютно безвозмездно. Кажется, это называется безусловная любовь.
Он хотел так много, что сам боялся своих желаний, его пугал их объем. Он не боялся подавиться сам, скорее он имел смутное предчувствие, что своими сильными чувствами может нанести вред другому.. Однако, только это не могло бы останавливать его. Он понимал, что если найдется такой человек, который полностью примет и утешит, он станет самый важным, самый значимым в жизни, и потеря его будет равносильна собственной гибели. Зависимость страшит не сама по себе, а последствиями. Слишком опрометчиво позволить себе зависеть от одного человека. Это опасно, можно статься ни с чем, поэтому лучше рассредоточить свое внимание на многих. Хоть кто-нибудь да уделит внимание, даст немного сил, тепла и тела. Что он и делал.


Забота
  Забота - это потребность. Довольно-таки странная потребность, для чего она нужна? Почему возникает?  Для заботы нужен кто-то, кому она нужна. Когда человеку не о ком заботиться, он тоскует. Потребность в заботе похожа на потребность в общении; по сути, забота это один из способов общения, только с четко определенными  ролями: « Я даю, а ты получаешь». Если упростить – то получается что забота это потребность в давании.
Он умел заботиться, делал это сознательно иногда спонтанно, видимо так же выбирал профессию. Но больше чем заботиться о других, он хотел чтобы кто-нибудь заботился о нем. Как правило, мы даем другим то, что хотим иметь сами. Заботясь о других, он получал удовлетворение, сначала сливаясь со своими поступками, а потом с теми людьми, о которых заботился. У него был еще один способ получить заботу, быть рядом с такими же людьми как он сам – с теми, кто испытывает  потребность заботиться о ком-то.
Рядом с ним были такие люди, в этом ему повезло. Если  начинать заботиться о тех, кто к этому не привык, отдача будет двойной. С непривычки, от удивления и радости – человек готов рассыпаться в благодарности, отдать всего себя; среди тех, о ком заботился он, таких было немного.
  Ему не нужна была благодарность, потому что он не знал, что с ней делать. Боялся благодарности, но всегда ее ждал.
Чаще всего люди, которые выбирают профессии «помогателей» в повседневной жизни не умеют заботиться о других. Они идут учиться помогать другим, а выучившись начинают заботиться из служебной необходимости, по работе, некоторым даже удается что-то заработать. Однако заработать на заботе  не возможно. Люди не хотят платить за заботу, большинство хочет получать ее бесплатно, потому что бесплатно, это значит искренне; любовь, за которую приходиться платить не приносит умиротворения и спокойствия. Только сиюминутный отдых.
Больших денег он не имел, но готов был платить за чужую заботу.
Раздражение

Раздражение это чувство, которое он чаще всего вызывал в женщинах, не злость, потому что на него не возможно было злиться, а именно раздражение. Раздражение это предтече злости, это маленькая злость, еще не сформулированная. Он получал не злость, а  лишь ее часть,  можно сказать, что в чем-то он был обделен.
Раздражение это состояние вибрации, когда ты готовишься к чему-то большому, но не можешь это выразить в данный момент. Ему всегда достаточно почувствовать эту вибрацию, что бы перейти к защите. Защищаясь, он молчал.
Такую привилегию, как раздражение, а уж тем более злость на других он не мог себе позволить. Раздражаясь, он молчал.

Тревога
Пожалуй, тревога это единственное состояние, в котором он не мог молчать, тревога это то, что заставляло его говорить и работать. С тревогой он не мог справиться, она лезла из всех щелей, сочилась, и ее он не скрывал.
Он мог позволить себе тревожиться, и делал это. Он не многое мог себе позволить.

Правила

То что ни при каких условиях нельзя было нарушать – это были правила придуманные им самим и другими людьми. Он и не нарушал.


Страх

Страхов у него множество и это очень тяжело для него. Как любой взрослый человек, он придумал хороший способ избавляться от них - забывать. Как о делах, о людях, о событиях, об обидах и обещаниях он забывал и о страхах. Иногда это приносило убытки, но за комфорт надо платить.

Смерть
Скорее всего, он не понимал и никогда не поймет что это.

Веселье
Радоваться он любил, умел, но чаще предпочитал смотреть, как это делают другие, и с удовольствием присоединялся к чужому веселью.

Мысли

Он никогда не умел управлять ими, и получал огромное удовольствие от того, как они носились в его голове, сами по себе, неприкаянные, надолго не задерживаясь на чем-то одном. Часто и сам он так же носился по городу от одной девушки к другой, не понимая зачем, куда и как долго еще это все продлиться.

Дети

Детей у него трое - три девочки. Маленькие, в будущем толстенькие, похожие на него. Многие испытывают сочувствие, глядя на них. К детям всегда особое отношение, принято считать, что они ни в чем не виноваты. Это действительно так, однако, родители чаще считают иначе. Хотя мало кто задумывается о степени ответственности, которую дети несут за происходящее в собственной жизни. Как правило, собственных детей родители либо переоценивают и тогда возлагают на них слишком много, либо недооценивают и тогда, сами того не замечая - опять-таки перегружают их собственными идеями.
Детей всегда жалко, даже если они выглядят вполне счастливыми.

Дела
Дела и работа это вода, в которой он жил бы, если б был рыбой. Но он был мужчиной, поэтому кроме удовольствия от работы он получал усталость и раздражение разных женщин, к его великому сожалению, не только тех, что работали с ним.
В реальности его работа это слова – способность произносить вслух различные фразы – это то, чем он зарабатывал; изредка, когда слова уже не помогали, он использовал капельницы. Их воздействие было более действенным как для пациентов, так и для его финансов.
Порядочность

Под порядочностью он успешно маскировал трусость в сочетании с глупостью , или еще это называется «свинством». Он не был порядочным человеком, хотя сам так не думал, более того, в других очень ценил ее и часто вспоминал, когда оказывался в патовой ситуации

Конкуренция

Конкуренции он не выносил, и как всякий загруженный чувством вины человек, он старался избегать ситуаций, которые могут вызвать подобные отношения. При этом конкурировал он всегда и со всеми, правда, это происходило только в его воображении. Всегда забавно было наблюдать за тем, как мысли изменяли его поведение. Как правило, это происходило при появлении в компании мужчин.
Смущение овладевало им моментально, особенно если мужчина был эмоционально значимым для какой-либо женщины, из находящихся вокруг.  Кроме того, его смущали мужчины красивые, успешные, те, у кого больше денег, дороже машина, громче голос, и даже если он всего лишь выше ростом.
  При появлении более влиятельного мужчины он весь сжимался, опускал глаза или старался придать свому виду как можно более отсутствующий вид. Голос становился либо совсем тихим, либо настолько бесцветным, что его просто переставали слышать. Впрочем, он и не пытался что-либо сказать, а если и хотел, то делал это, обращаясь к даме сидящей рядом, если таковая находилась. Если же среди присутствующих находилась более авторитетная дама, он мог, демонстративно перегнувшись через стол, беседовать с ней и даже пытаться тихо шутить, из расчета на то, что она, рассмеявшись его шутке, захочет рассказать ее вслух всем присутствующим.
Сопровождать такого мужчину неприятно.