Три на три

Вся историческая сущность
В прошедшем времени лежит,
И там все тайны стражи пуще,
И недоступней всем хранит.
Но можно взять машину времени
И унестись назад в года,
Давно для нас уже потерянных,
Событий в древних городах.
В одном когда-то небогатом,
Затерянном среди лесов,
В поместье, старый жил когда-то,
Вояка бывший, из бойцов,
Полка бесстрашных мушкетёров,
Готовых ради короля,
На смерть, но не терпя позора,
Смотря как Франции земля,
Уходит к власти кардинала
В интригах по пиная честь,
Другой созрел у ветерана,
План содержащий его месть.
И потому конец финала,
Желая изменить  в судьбе.
В традициях похвал обмана,
Он сына воспитал себе,
И вот лишь только восемнадцать,
Ему исполнилось тот час,
В Париж велел он собираться,
Чтоб сын его достиг учась
У капитана Де Тревиля,
Успехов в воинских делах.
И хоть родня его любила,
Он рвался в бой и сделал шаг,
Забравшись бодро на коня,
Помчался в путь к своим победам,
В душе, любовь к отцу храня,
Как будто шёл за ним по следу.
И так превратности судьбы
Свели его чрез сотню лье,
С людьми Миледи, чьи следы,
Тянулись прямо к Ришелье.
Где в стычке потеряв коня,
И защищая честь с отвагой,
Слугу Порше себе найдя,
Двоих поранив своей шпагой.
Наш мальчик – юный д'Артаньян,
Подняв немного свой престиж,
Тем, что остался жизнью пьян,
Вошёл всем на беду в Париж.
Зайдя в постои мушкетёров,
С сопроводительным письмом,
Звеня по полу звонкой шпорой,
И к де Тревилю на приём, -
Мол, мой отец гасконец славный,
Ведь вы то, знаете его,
И вы как ветеран здесь главный,
Меня возьмёте самого!
Ведь я служить всегда считал,
За честь стране и королю,
И я всегда служить мечтал,
У вас и в вашем стать строю.
И старый Де Тревиль решил,
Что молодец совсем неплох,
Раз старый друг его просил,
Зачислить д'Артаньяна в полк.
Но это день был невезучим,
Ведь соискатель раскрасневшись,
Толкнул плечом своим колючим,
В дверях Атоса, засмотревшись,
На тренировки мушкетёров,
И за улыбку от души,
Был приглашён без уговоров,
Атосом встретиться в глуши.
А после как то вдруг и в спешке,
Портосу, шпагой, снял накидку,
И он стоял такой потешный,
Не сделав д'Артаньяну скидку,
И не убив его при всех,
А просто вызвав на дуэль,
За свой подделанный доспех
Ему из брани выдав трель.
А дальше божия десница,
Толкнула нашего беднягу,
Поднять платок под Арамисом,
За что схватился он за шпагу.
Ведь на платке в инициалах,
И перед всеми на плацу,
Его компания узнала,
Какой маркизе, всё к лицу,
И Арамис спасая имя,
Дуэли новой выбрал время,
Когда заверил всех что снимет,
С юнца, остатка жизни бремя.
Таким вот образом по ходу,
Найдя себе проблем немало,
С тем, кто прошёл огонь и воду,
Задиру ночь в пути застала.
И тут Планше, проныра редкий,
Привёл его к тому трактиру,
Где по его простой разведке,
Нет ниже платы за квартиру.
Но оказалось дело случай,
Жена владельца Бунасье,
Была в округе самой лучшей,
От старика ходя к месье.
У юноши душа вспотела,
Когда Констанция вошла,
И формы девичьего тела,
Пред его носом пронесла.
Он весь отдался её власти
Когда в ночи телами слились,
Констанция в порыве страсти,
Всем сокровенным поделилась.
О том, что служит королеве,
Для тайных сердца поручений,
За что король узнав, во гневе,
Отдать всех может для мучений.
На плаху в руки палача,
Или в Бастилию на пытки,
А д'Артаньян ей сгоряча,
Поведал про свои ошибки.
Таким бывает проведенье,
Умней заядлых хитрецов,
Сведя людей под настроенье,
Из них стругая подлецов.
И вот вдвоём объединившись,
Констанция и д'Артаньян,
На жизнь двоякую решившись,
Пошли на хитрость и обман.
Констанция с утра гвардейцам,
Дала наводку по дуэлям,
И мушкетёрам негде деться,
Они для кардинала цели.
А тут уж д'Артаньян со всеми,
И мушкетёры за него,
С гвардейцами сошлись в дуэли,
Все, пострадав, за одного.
Пока события свивались,
В разнообразии сюжетом,
В покоях Лувра собирались,
Чем-то похожие советы.
Где кардинал с Рошфором вместе,
Призвав на помощь к ним Миледи,
Своё мешали с ядом тесто,
Как зла наделать первой леди.
Узнав от некой Бунасье,
Что все алмазные подвески,
Ушли минуя Ришелье,
Куда-то в замок Бекингемский.
Сам кардинал недолго думав,
Отправил леди Винтер вслед,
Снабдив её приличной суммой,
Изъять указанный предмет,
Подав уликою измены,
Святого ложа короля,
Не ради царственной замены,
А государству блага для.
И с благодарственною мздой,
Констанция по пунктам плана,
Туда же за своей звездой,
Вдогонку гонит д'Артаньяна.
А он уж всех за одного,
Ведь одному за всех не сладко,
Друзей троих, что за него,
Зовёт в далёкий путь, негладкий.
Чтоб где-то там, в чужой стране,
Достать пропавшие подвески,
Чтоб королеве не в тюрьме,
А в Лувре жить по королевски.
Ведь это всё интриги власти,
Что кардинал плетёт в ночи,
Чтоб королевское участье
Из дел глобальных исключить.
И мушкетёры шпаги вынув
Сошлись с гвардейцами в пути.
Их трупы до границы стынут,
И д'Артаньян успел уйти.
Но как бы не спешил удало,
Через пролив на парусах,
Владелец шпаги и кинжала,
Миледи всё ж быстрей в делах.
Решая их по женски чисто,
И обаянием и лестью,
В невинной маске, как актриса,
Играя красотой и честью.
Она украла из дворца,
Обиженной сыгравши сцену,
Подвески в сейфе из ларца,
Убийцу, подослав на смену.
И Бэкингем для д'Артаньяна,
Готовит новый дубликат,
Подвесок, точный без изъяна,
Стольких же, по цене карат.
А сам, пока гонец назад
Скакал, меняя лошадей,
В предчувствии своих наград,
Убит был стражею своей.
И вот на сцене как не странно
Сошлись король средь фавориток,
Со свитой королева Анна,
Рошфор с Миледи в связи скрытой,
Атос, Портос и с болью в ране,
Их третий друг за десять лье,
Констанция на д'Артаньяне,
А в центре, в красном Ришелье.
Казалось бы ну все при деле,
Три мушкетёра верно служат,
И женщины сменив постели,
Совсем по прошлому не тужат.
И Франция такою стала,
Раз некому страну поднять,
Ведь кардиналу власти мало,
А с короля не дать, не взять.
Но удивительное дело,
Полно интриг как в сериале,
Ведь мотивация задела,
Всех кто у власти и в опале,
Одним стремлением достичь
Легко и больше личных благ,
И главным стал военный клич,
И боевых расцветок флаг.
И вот, когда французы бьются,
За миражи побед и славы,
А англичане не сдаются,
И с невезучих рубят главы,
Три женщины пяти мужчин,
Свои продолжили занятья,
У каждой есть и роль, и чин,
И разная тесьма и платья,
Но что-то их объединяет,
Они не брезгуют ничем,
Когда их рок соединяет
В решении крутых проблем.
Констанция на старых мощах,
Хозяйство обрела в таверне,
Миледи было ещё проще,
Она всегда была неверной,
За что палач ей на плече,
Впечатал лилию когда-то,
О чём не знал жених в обще,
Зато какой он был богатый.
Хоть правда ей не повезло,
Споткнулась лошадь на скаку,
И оголённое плечо
Трезубцем вогнало в тоску,
Доверчивое сердце графа,
Любимца женщин де Лафера,
И он остатком её шарфа,
Повесил жрицу Люцифера.
Но змеи все живучи очень,
Миледи выжить удалось,
И вот уже со всею мочи,
Ей новый путь искать пришлось,
К богатству, славе, ну и мести,
Когда узнала - он Атос,
Любимой, дорогой невесте,
Тот приговор и произнёс.
А королева просто узник,
Была заказана с рожденья,
(Ещё когда держал подгузник),
На процедуру обрученья.
Так тяжка царственная кровь,
Что выбора не оставляет -
На брак, где не живёт любовь,
За выгоду благословляет.
Но женское начало верх,
Опять берёт благополучно:
При нелюбимом ведь не грех,
Найти для сердца что-то лучше.
Всегда обратной стороне,
И даже золотой медали,
При выборе своём вдвойне,
Три женщины себя отдали.
И вот их случай свёл случайно,
В углу укромном Лувра сада,
И подсказал как изначально
Всё сделать так, как им и надо.
Для этого, подняв им чин,
Чтоб было, что потом делить,
Решили значимых мужчин
По кругу так распределить:
Главой над королевской стражей
Если останется живым,
Поставить д'Артаньяна скажем,
Займётся королева им.
Констанция возьмёт Рошфора,
Чтоб услужить в обоих кланах,
Держа гвардейца крепко в шпорах,
А ручки в золотых карманах.
Ну, а миледи графский титул
Сулит с намёком кардинал,
Ведь он так жаждал, а не выпил,
Её истомлЕнный бокал.
Вот это тройственный союз!
Такой прекрасный и успешный,
Где колдовством телесных уз,
Мужчины на доске как пешки.
Где если правильно ходить,
Любой добиться можно цели,
Чтоб выбирать, кого любить,
В своей или чужой постели.
Чтоб важно думали мужчины,
Что всё подвластно им одним,
Не видя целиком картины,
И где скрывает правду дым.
Не всё удастся, прямо скажем
Счастливой троице сложить,
Но многое и так что даже,
Придётся долго им  дружить,
Скрывая тайны и секреты,
Друг друга прикрывая ход,
Чтоб не пропасть в интригах света,
От кризиса, когда придёт.
Не хуже мушкетёров славных,
Презревших смерти притязанье,
Мужскою дружбой и без главных,
На плаху кинувши призванье.

4 марта 2009 г.