Священен родовой исток

Когда единственный мой сын был вознесён творцом на дыбу;
Я как поломник нёс в руках его судьбы гранита глыбу;
И думал только о еде, хотя так думать не престало;
И что в мой рот вчера попало,
Лежит сегодня в борозде.

Когда единственный мой сын был во Христе распят по жизни;
Я был Апостолом Христа и крест принял бы, только свистни;
Враз развалил бы на щепу и той щепой разжёг кострище;
И был бы новый день и пища;
Лепёшка мне, вино попу.

Когда единственный мой сын сошед с креста меня оставил;
Я думал только о любви и сотнекратно Бога славил;
За то, что он, являясь в рост, предначертал остепениться;
За то, что выдала десница,
Ему как розы, тайны звёзд.

Но не бывает тайн без Веры, где Вера к таинству ключи;
Бегут года, приходят: осень, зима, весна; летят грачи
И расцветает пух весенний; Вербальности круговорот;
В зените неба и широт,
Явился Эрос Божий гений.

Он появился из не зги, в тот час, когда не стало мочи,
Прошелестев над головой средь бела дня и мрака ночи;
И душу глупую простил и без поддержки не оставил;
Сердца влюблённые прославил,
Надеждой путь им осветил.

Когда любовь находит путь, то вяжет души сотвореньем;
Что ощущаем мы внутри, извне приходит к нам явленьем;
Священен родовой исток, течёт рекою Вера в Бога;
А от престола до порога,
Идёт дитя, любви итог.

Вся наша жизнь от первых лун и до последнего заката
Грозна как дыба или крест, грешна как выспренное злато.
И потому судьба всех нас от Бога милует, карает,
Ребёнок в куколки играет,
А Бог хранит его с небес.

Мой сын, давно уже отец; Так вяжут звёзды новый узел;
А я свой век уж дослужу, но не ему, а тихой Музе;
Что в руки мне дала перо и навивает в уши рифмы;
Пишу некрологи и гимны,
На то получено: добро!