Превращения 9 Звездного Лабиринта

По мотивам 9 Звездного Лабиринта
http://www.stihi.ru/2009/01/20/1879

Секунд наполненный родник минут поет,
Я на ручей часов весь день смотрю привычно,
А дней река к семи морям меня несет,
За месяц, приблизительно, обычно
Сливаюсь с океаном: гладь безбрежна,
Годами бороздя ее беспечно,
Найти веков пытаюсь бесконечность…

На нотном стане наспех стянутых орбит,
Звезда в звезду протуберанцем запустила,
Как будто двоечницу грамоте учила:
«Послушай, Солнце! Что за тон, и что за ритм?
Таким аккордом только бури вызывать,
В сонате звездной, ты – навеки ученица…» –
«Так жизнь же, вечная! Успею научиться…»

«На Руси этот стон, словно песня»…
Надрывается нищий бурлак,
Можешь – плач, а не можешь, то – смейся,
Сжав судьбину, как волю, в кулак…
Нищий раб… Тяжело… Я поспорю:
Так случилось, – по воле Богов,
Тянешь, с песнею, нищих рабов…

По лестнице познания иду,
Себя по шагу узнавая,
То, находя, то вдруг, теряя,
Уча уроков череду…
И задаю себе вопрос:
Быть может, мне остановиться,
Чтоб, вдруг добравшись, не разбиться?

В ладонь я сердце положу,
Украсив листиком печали,
Аорту чувств перевяжу:
«Такая есть! А Вы, не знали?»
Дарю тебе, любовь моя,
Едва надеясь, что – невесте,
Конечно же – с рукою вместе…

Полоска черная, полоска белая…
Эх, Маша, Машенька, что ж ты наделала?
Несется зеброй жизнь по полю спелому,
А я походкою иду несмелою,
Опять закрыла мгла Луну незрелую,
Как не стараюсь я, что я не делаю,
Не отыщу никак полоску белую…

«Летит, летит по небу клин усталый»,
Из неспокойных душ своих бойцов,
«И в том строю есть промежуток малый»,
Оставленный, навек, моим отцом…
Не стал старик беспечно рваться в небо:
Колодезный журавль соорудил,
И навсегда душою в нем застыл…

Единородные черты
У Сына, у Отца и Духа,
Струятся с вечной высоты,
Касаясь сердца, глаза, уха,
Рождая лик святых икон,
Над миром время расстилает,
Где Богородица витает…

Натянут строго такелаж,
На нужном курсе держит судно,
Чтоб сбить с маршрута было трудно,
Следит за такелажем страж…
Планет незримый такелаж –
Струной натянуты орбиты
И оси, как колки, забиты…

Висит спасительная шлюпка на стене,
В вечернем мраке так загадочно печальна,
И свет свечи под ней осветит тайну
Того спасения, что вдруг придет ко мне…
И каждый раз, когда иду ко дну,
С надеждою спешу к своей иконе,
Как к Господу в смирительном поклоне…

Моя любовь – мерцающий маяк
В тумане непроглядных серых будней,
Гудком зовущих слов меня разбудит
И приведет к себе, собой маня,
Пустив себя по ниточкам лучей,
Надеждою беспечной согревая,
Меня по очертаньям узнавая…

Струится звездная соната,
Людские души – ноты в ней…
Бемолем стану в ней когда-то,
Или диезом… Мне б скорей,
Послушно взмаху дирижера
Вписаться строчечкой высокой,
Мне на Земле так одиноко...

Переплетенье разных нот
Рождает разные мотивы:
Кантата, фуга иль фокстрот,
Рок иль сонаты переливы…
Порою, тоже, так разнятся
Пересеченье душ людских –
Война и мир в сплетеньях их…

Даны нам пальцы на руках
Творить добро на сей планете,
За все, что сделаем – в ответе!
Запомнится ль наш труд в веках?
Всевышний, чтобы в том помочь,
Нам десять заповедей дал –
На пальцах их пересчитал…

Штурвал – как переписанный завет,
Дается каждому, чтоб порулить немного
В потоке дней, по направленью, строго –
Исправить что-то – вариантов нет…
В один и тот же порт всегда спешим,
Что обозначен в нем конечной точкой,
Придешь в него и ты, иль днем, иль ночью…

Гроза всех океанов и морей,
Загадочен, зловещ и быстр очень,
И самым светлым днем и темной ночью,
Он появляется со стороны теней,
Неся беду на брошенном борту,
Он для голландца тоже иностранец,
С небес летучий призрачный голландец…

Листая партитуру бытия,
Творец для каждого отводит время
Вступить, чтоб разделить все бремя
Игры… Но, в ней солист – не я!
Родители когда-то расписались,
И фугою подписанного фрахта
Играет жизнь, пока что, без антракта…

Копаясь мыслями, как пальцами, в мозгу,
Творец смотрел на чью-то тлеющую жизнь,
Все время повторяя: «Ну, держись!»…
В ответ услышав: «Не могу…»,
Ее попытался вновь разжечь,
Втянув в себя всю гадость света…
Нет…, догорела…, сигарета…

Камзол, как такелаж пошит, – он строг,
Лег по фигурам палубы усталой,
А кораблю на той спине – не мало
Пришлось перевести… И сотни ран –
Порезами от брошенных тюков,
Зияют, украшая вид трудяги,
Как мушкетера – шрам от шпаги…

Полна таверна груза прошлых лет,
И ходовых огней сверкают стекла,
Налит на стойке купленный билет,
Бродяга дождь скитается вдоль окон…
«На корабле таком!» - сказал мой друг,
«Летим в мечту! И мне не надо карты!
Поди, купи вина еще полкварты…»

Святая музыка вливается в сердца,
Аккордом веры вдохновляет на поступок,
Что резонирует с причастием Творца.
Но, этот мир в душе настолько хрупок…
Устанет музыкант, затмится высь,
И пьяно, пьяно позовет под звезды…
Ты этой музыке святой – держись…

Сверкнула молния… Через мгновенье
Раздастся зов разверзнутых небес,
И, машинально, ждущий чертит крест,
Смотря на это светопреставленье…
Прильнув к земле печальными глазами,
Не Ариадна ли решила опустить,
Блуждающим, сверкающую нить?...

Судьбы неровности, как есть приму,
Смягчив тяжелый пресс несносных будней,
Рессорою улыбку изогну,
И каждый день заметно легче будет…
Услышав слово грубое, тотчас,
Ответною реакцией на это –
Я просто улыбаюсь всякий раз…