Мартовский кот

 Она несёт мне молоко. Свежее, утреннее. В белом блюдце с серебристой каймой из старого сервиза начала века.
Её зовут Марта. И она весьма хороша собой. И сегодня, как и всегда, махая рукой, и не следя за дорогой, очередной молодой молочник заденет кого-нибудь, или въедет в булочную.
Она улыбнется. Потом поставит молоко прямо передо мной. Её золотистые волосы
спустятся с шёлковых плеч, и пухлые губы нежно чмокнут меня в старый розовый нос.
И ненадолго задержавшись взглядом на её пышной груди, я примусь за мой завтрак.

 Сегодня первый день весны. На улице - солнце. Балконная дверь открыта, и через неё, в комнату врываются свежие звуки, запахи и солнечные зайцы. Может быть, от этого молоко становится особенно вкусным, хочется его безостановочно лакать, и под конец трапезы вылизать старый фарфор до зеркального блеска, чтобы увидеть своё довольное отражение.
 
 Затем начнутся утренние ванны. Меня умоют, расчешут, хорошенько вытрут
и оставят сушиться на балконе.
 Сегодня много голубей. Выходной. В маленьком кафе исчезают свободные столики.
Официанты надушены и милы. С утра люди счастливы и охотно кидают им крошки.
Разумеется птицам, хотя и официантам тоже. И за такой солнечный день, к вечеру
можно заработать не на один батон.

 Любил гоняться за птицами. Мчался как ветер. Молодой, быстрый, неистовый.
По крышам, по мостовым, перепрыгивая через улицы, лужи, солнце, отражённое в них...
через облака, как птица...
 А сейчас я больше напоминаю старую подушку, которую таскают с места на место.
кладут на колени, обнимают, когда радостно или грустно... Не выбрасывают,
только потому, что слишком стар, да и вроде привыкли. Как к любимой вещи...

 Но иногда меня могут забыть. На том же балконе, в тёплый февральский денёк. А к вечеру, от возможности замёрзнуть, и остаться ночевать ледяным изваянием, с удивлением в замёрзших глазах, слегка припорошенным снежком, спасает отчаянное "Мааа", выдавленное несколько раз.
 И тогда меня опять обнимают и целуют. Кутают в тёплый плед,
и кладут перед телевизором... Это такой странный ящик, в котором меняются
картинки, появляются звуки, и горит лампочка. Всё бы отдал, чтобы поменять его
на камин  или на аквариум с рыбками.

 Хочу вам заметить, что я ещё на многое способен. Я даже при большом желании
могу передвигаться из комнаты в комнату. Но приятней, когда о тебе кто-то заботится.
 
 Бывает, когда меня совсем не замечают. Чаще, вечером. Такой день сразу заметен.
Марта спешит, всё происходит быстрее, чем обычно. Её мысли далеко. Она может
что-нибудь случайно забыть, пропадать где-то несколько часов, вернуться другой…
Выглядеть по-другому, по-другому пахнуть. И когда появятся звёзды и в кафе начнёт
играть музыка, раздастся звонок. В коридоре появятся новые туфли, запах цветов
и чего-то ещё, еле уловимого, среди сигаретного дыма.
 Не смотря на то, что туфли появляются разные, судя по всему - это кто-то один,
и он её очень любит. Потому как, я не могу долго звать на помощь, радостно вилять
хвостиком и лаять... его туфли иногда становятся мокрыми, а я виноватым.
Она при этом вздыхает, целует его в щёку, и возвращаться ему приходится
в тёплых домашних тапочках, которые забавно смотрятся с его строгим костюмом,
аккуратно перепрыгивающим лужицы. Потом тапочки появляются снова, вместе с новыми туфлями.
  Когда-то я тоже любил приударить за молоденькими кошечками. Пел им серенады.
Лез на балконы. Получал порцию воды из ведра. Убегал по крышам и водосточным трубам. Торчал под дождём ради нескольких минут.
 Любовь - чувство сумасшедшее, кидающее на подвиги и откровенные глупости.

 А теперь я - старый мартовский кот. Никому, кроме неё ненужный, умеющий только
мешать и "Макать"... Хотя я ещё не лишился рассудка, способен приносить мимолётную
радость, отмочив какую-нибудь неловкость. И каждое новое утро с ней - ярче и счастливее.
 И если бы я мог говорить, я бы сказал ей "Спасибо".