Колесование мракобреда

      
       Заинтересовавшись работой кабинета критики, ведущего прием крайне редко, я решила рассмотреть историю болезни моего главного критика Дебря Бреда (Де Ка Дансе Мракабред ), ожидая в очереди своей участи. На сей раз я целиком и полностью разделила мнение  специалистов. Сделаю более детальный разбор представленного материала, пропустив объект через томограф. Описывать картины будем по частям.

1.
«Стенных часов неумолима мясорубка
Секунды капают со стрелки словно кровь
С меча горящего, что охраняет хрупкий
Эдем предвременья, в бездонный, хищный ров»,

     Я, конечно, не настолько нахожусь в безвременье, чтобы поглощать всю литературу  без разбора, и потому некоторые понятия мне попросту неизвестны. В данном случае, я не представляю, что означает «предвременье». В этом мне не может помочь  даже Ожегов. К более древним ученым я и обращаться не буду, допустив по составу слова, что это было тогда, когда о времени никто не имел понятия из животного мира. Пятый день сотворения мира или еще более ранний период истории нашей планеты.
    Теперь от понятий перейдем к предметам в данном случае кухонного обихода или в худшем случае военно-полевых действий. Кого рубят стрелки часов, остается загадкой, поскольку многие ждут с нетерпением того или иного часа, и потому время для них тянется разбитой телегой. Сказать, что секунды куда-то капают, тоже не умно. Даже движение стрелок происходит в разных направлениях по отношению к полу, потому и капают, то вниз, то вверх, в зависимости от полушария  часов – левого, правового. Кровь на анализ мы брать не будем, потому что она искусственная. Ужасы растут не по дням, а по часам, ибо меч, убивающий объект ненависти, еще и горит синем пламенем. А, вероятно, автор притянул сюда Ангела с огненным мечом, охраняющего дерево жизни в Эдеме. Ну, тогда кровь должна капать авторская, что, собственно, и объясняет его агрессию. Выражение «Эдем предвременья» - глупость, возведенная в квадрат невежеством, поскольку Ангел поставлен там после изгнания Адама и Евы из рая. Каким образом ров стал хищным, не укладывается в голове. Вероятно, Бред вспомнил Даниила, брошенного в ров со львами. В целом картина совершенно не прорисовывается, ибо представляются часы, висящие на дереве жизни, рядом с которым стоит Ангел с огненным мечом, с которого капает змеиная кровь в ров, находящийся под ним. Ну, просто картина Крылова «Свинья, подрывающая дуб». Иначе я назвать эту мракобредятину не могу.

2.
«В копилку жадную могилы, вновь и снова
И друг на друга громоздятся в высоту
Столпотвореньем сталактита ледяного,
В минуты тяжкие сливаясь точно ртуть».

Троп «копилка жадная могилы» - вызывает разные ассоциации. Копилкой принято называть то, где накапливается что-либо ценное. Не думаю, что могила алчет гостей, чтоб поглодать костей. И вообще им все равно и копилке, и могиле, кто там и зачем. Фраза «вновь и снова» при таком пафосном раскладе слов звучит комично. «Опять и снова» - ироничное выражение, используемое в качестве насмешки. Далее мысль спотыкается о «снова и друг на друга громоздятся». Скорей всего, автор таким неудачным образом залатал  звуковую дырку.  Кто не понял, о каком действии вещает бред в этом четверостишье, я напомню, что речь все еще идет о секундах, капающих, словно кровь, в ров, громоздясь друг на друга в высоту вавилонским столпотворением сталактитно-ледяного периода. Одним словом, «не думай о секундах свысока», их доля нелегка. Ртуть пусть не обижается, ей в этом древнем периоде нет места. Пусть постоит в сторонке. И  без ее помощи понятно, что температура у обследуемого выше среднего, несмотря на пещерный климат, позволяющий созревать сталактитам. Как можно капать в высоту, да еще громоздясь, знает только тот, кто это нагромоздил. Хотя тем самым он полностью оправдывает свое имя. Здесь, к счастью точка. Высказался. Можно отдохнуть.

3.
«Последняя венчает шаткую громаду
И, погребя собой руины тишины
Беременной, тяжелый грохот часопада,
Впадая в сутки, по ночам стучится в сны.

Отдыхать пришлось недолго, ибо после  того, как мы узнали состав горы, известие о ее шаткости настораживает. Что такое последняя минута, я объяснить затрудняюсь. Апокалипсис еще не объявил о своем скором приходе, потому придется войти в него преждевременно. А это открывает нам тайну «предвременья». Потом  время, сейчас его нет. Достоинство «последней минуты предвременья» увеличено ее огромными размерами, позволяющими ей погрести руины тишины. Хотя у нас такого не создалось ощущения на фоне игры «Царь горы». И даже особое, щекотливое положение тишины не дает ей преимуществ у здравого смысла. Грохот  «часопада» (приходите вчера), впадающего в сутки, как в реку, еще и стучится кому-то в сны.  Вероятней всего, тому самому царю горы бреда.

4.
«А гирьки взвешивают жизнь бесстрастно, четко
И, перетягивая время озорно,
Перебирают, что монахи, звеньев четки,
И свищет маятник секирой вновь и вновь».

Открытия в области торговли  вызывают шок, усугубленный ртутными парами и капающими вверх сталактитами. Обычно взвешивают весы, а не гирьки. Это орудие труда продавца используется как противовес и то в каменном веке. В наш век это понятие уже архаизм. Весы Фемиды не могут быть пристрастны, потому выражение звучит риторически глупо. Четкость взвешивания не зависит от гирь ни на йоту, как  скорость машины не зависит от количества дверей у нее. Откуда взялись на ртутной горе гирьки, и каким образом они влияют на время, перетягивая одеяло на себя, я не вижу.  А гора уже принимает очертания Афона упоминанием о монахах, перебирающих четки. Выражение «звеньев четки»  неудачно. Четки – бусы. «Четок звенья» можно употребить, но не наоборот. По примеру – кусок масла, куска масло. Последний троп звучит еще глупее, поскольку мы еще не успели забыть, что имеем дело с мечом. А нам при помощи обстоятельства  времени «снова» дают понять, что мы склеротичны. В целом та же картина  под названием «Игра в погремушки», значения которых как младенец в люльке автор не понимает. Гирьки взвешивают, перетягивают, перебирают. Создается впечатление, что бред таким образом хотел объять необъятное. И потому хочется напомнить ему выражение Козьмы Пруткова «зри в корень»!

5.
«Все смелют в прах те жернова, вперед гонимы
Суть неизменным ураганом перемен.
Часы гримасничают в лунной pantomimos,
Морщин стигматы отражая в полутьме».

Метаморфозы понятий уже начинают порядком утомлять, но до вершины доберутся сильнейшие. И мы, стиснув зубы, отринув ропот, продолжаем покорять эту гору вверх ногами, согласно заданной программе. Цепь меч-секира  пополняется новым мельничным звеном – жерновами. Итак, маятник – родоначальник этого инквизиторства, гонимый властью перемен, продолжает свои злодеяния.. Троп  - «суть неизменным ураганом перемен», кажущийся автору высоким слогом, на самом деле напоминает петушиные выкрики, настолько не благозвучна и даже смешна эта фраза. Ураган (ветер) ассоциируется с непостоянством, и дать ему такие характеристики, по крайней мере, глупо. Ураган, скорее, флюгер перемен.  Жерновам (они же секира и меч) можно посочувствовать. Правомочность применение связки «суть» тоже сомнительна,   поскольку режет слух. Дальнейшие пантомимы тоже ни к селу, ни к городу, поскольку луна гримасничает с гораздо меньшей скоростью и большим диапазоном кривляний. От «стигматов морщин» у меня  скривилась физиономия. Где эти пятна морщин отражаются, я даже спрашивать не буду.

6.
«И содрoгаемые нервным тиком мелким
Со звонким таком, не спускают с нас глаза.
Глядят надсмотрщиком, подхлестывая стрелкой.
Жестикулируют и пальчиком грозят».

Пробираясь через эти барханы к оазису здравой мысли, я все больше понимаю вредность работы кабинета критики. Даже молоко не облегчит  участь мудрецов, и потому вполне соглашусь  с невозможностью более частого приема. Действительно, такого пациента и одного хватит на неделю. Заглянув назад (вперед), понимаю, что добраться до вершины смогу только ползком. И в надежде на второе дыхание продолжу сей нелегкий путь по тропам дебрей мракобреда.
Итак, жернова, свища, в нервном тике направо и налево(маятник) со звонким таком (тик уволен) не спускают глаз с нас. Главное, чтоб руками не трогали. Взгляд мы выдержим даже Вия. Данный Гоголевский персонаж сейчас отдыхает, ибо жернова с глазами и плеткой – мечом выглядят куда устрашающей. Пальчиком они скорей всего крутят у виска. Тоска. Картина «Боярыня Морозова в гневе» или «Утро стрелецкой казни». Страшно, аж жуть. Многорукие жернова грозят гневом Ивана Грозного своим ничего непонимающим домочадцам.

7.
«И по часам кукушка склевывает жизни,
Всегда внезапно, точно жаренный петух.
Часы по времени убитому бьют тризну,
И друг за другом утекают в пустоту».

Ужасы продолжаются. Кукушка склевывает человеческие жизни как червей дождевых да еще по часам – в особом режиме, да еще налетая как ОМОН без предупреждения.  Жаренным петухом клюет в то место, каким думает данный шедеврант и соискатель критики, затем справляется тризна по жареному петуху, и отправляется к копилке могилы похоронная процессия, провожающая на тот свет время, убитое на это неблагодарное дело.

8.
«Разрезав, с круглого стола большой тарелки
Снедают заживо полудня каравай
Двенадцать римлян-часовых, тасуя стрелки
Как нож и вилку. Что же, вьюга, накрывай!»

Метаморфозы продолжают нас удивлять. Еще не успев прийти в себя от прежней «кукушка - жареный петух», нам предлагают следующее блюдо – «тарелка-стол», приготовленное по рецепту:  «скатерть – самобранка».  А это напоминает мне кривляния девиц, пытающихся уподобиться Василисе Премудрой. Далее заметно, что автор устал не меньше рецензентов, ибо не весть что разрезав, все же снедают это НЛО – неопознанную тарелку, причем заживо, причем коллективно. Откуда здесь взялись римляне, спрашивать бессмысленно, потому что автор претендует на мировую славу. А тем более звучит бармалейски фраза про тасовку ножа и вилки в руках часовых римлян. К кому взывает автор обращением «вьюга», понятно и без пояснений.  Это погоняло одного из охранников.

9.
«Как белки в колесе по кругу убегаем,
От стрелок, что с собой несем как документ,
Как идол Кроноса. О, истина нагая!
На стены вешаем иконы перемен!»

Здесь речь уже идет о нас. Пони бегает по кругу, чтоб догнать свою подругу. Не думаю, что этот бег может быть применен к человечеству, даже учитывая афоризм Вознесенского о значимости времени – «По утрам надев трусы, не забудьте про часы». Представить стрелки ксивой, от которой может зависит наша жизнь, очень трудно. Идолов вспоминать, тоже нет смыла. Оставим это на совести автора. Вычурное  выражение «О, истина нагая», напоминающее нам фразу «О, друг Гораций» выглядит комично на фоне тасовки ножа и вилки часовыми. Метафора  «иконы перемен» тоже самое, что «ураган перемен» и «звеньев четки». Иконы – реликвия, присущая определенному времени. Вешать на стены все иконы перемен одновременно нам не позволит чувство меры, полностью отсутствующее у данного пациента кабинета критики.

10.
«На стрелок троице распяты, что есть мочи
Бежим. Вглянув на них, о милости моля,
Молитвы нервные, невнятные бормочем.
Вкруг них, недвижимых, вращается Земля!»

Ощущая себя галерным рабом под палящим солнцем разума и укусами москитов, я завершаю это путешествие по мертвому морю мыслей автора. Но чем дальше, тем страньше. Бред усиливается даже быстрее, чем ветер перемен. Будучи распяты, мы, используя по полной бензобак, бежим. Направление не имеет значение – « вперед гонимы  суть неизменным ураганом перемен» и  «как белки в колесе по кругу убегаем». «Бесцельный вьюн» напоминает нам самого автора, мечущегося по тропам в разные стороны, даже не успевая осмыслить их направления. А бежим мы, согласно теории о времени, разработанной Бредом мрака,  с распятием, потому и оглянуться назад, труда не составит. Главное при этом, не «сесть в лужу», как сделал это автор, предложив бред на всеобщее прохождение. Обобщение все больше начинает раздражать, и мы нервно бормоча эти строки, спешим к выходу. Почему молитвы недвижимы, понятно только  хозяину бреда, поскольку его молитвы в копилке могилы, учитывая богоборчество автора. И Земля его вращается вокруг мрака бреда.

11.
«И, что на вертел, насадив на ось косую,
Они планету колесуют, колесят,
Как в центрифуге, и кроят, и полосуют,
Кромсают мир на часовые пояса».

Апокалипсис данного произведения звучит похоронной трубой, и, загремев под фанфары мысли, автор, раскроенный в центрифуге, уже не подлежит колесованию. Но все же я предлагаю вам ознакомиться с мнениями других критиков.

Ответы критиков.

1.
Это, по мне, называется - попытка построить стих на словах-образах с сильными значениями и контекстными связями - и, простите, очень неудачная.
И перебор налицо и дежавю. Э.А.По такого не нагромождал, Ворон - он один, а "Колодец и маятник" - там колодец и маятник.
Вы нас пугаете - а совсем не страшно.
И эклектика - вот, последняя часть с "часовыми поясами", она интересней привычных людских страний от осознания "темпус фугит" и могла бы быть самостоятельной.
Не, не Э.А. и не СенСанс и у кого ещё были ДансДеМакабры...
Если не обиделись на меня - я вам классный стих сюда принесу от Галины Самойловой - про часы, звонкий и страшненький.
Удачи!

Никола   13.01.2009 12:47

Извините, конечно.
Но пока Вы не сумеете нормально написать хотя бы одно 4-стишие, заниматься разборками столь длинных произведений не берусь.
Конкретный совет могу дать только один.
Не пишите ничего длиннее 3 ну в крайнем случае 4 4стиший.
Пока не научитесь.
А всерьез разбирать косолапые поэмы - да никто не будет.
Могу, конечно, разобрать первые 4 строчки. А оно Вам надо?
ну не справляетесь Вы с формой.
Так зачем пытаться писать поэмы...

С уважением

Тимофей Бондаренко   14.01.2009 02:08

2.
форма - это не только рифма и размер (хотя и здесь у Вас не идеально), а еще и правильное построение образов, сравнений, логическая структура, грамматика, стилистика, композиция, работа со звуком.... Умение выкинуть лишнее, добыть нужное.
И умение правильно все скомпоновать.
У Вас, извините, в большинстве компонентов - от стихов веет откровенной "самодельщиной".
И возникает подозрение, что Вы количеством пытаетесь скомпенсировать проблемы с качеством.

С уважением
Тимофей Бондаренко   17.01.2009 18:01

3.
Фантому: Я не люблю много говорить по поводу рифм "банального-небанального" каждый пишет то, что хочет, и имеет на это право.
Стенные часы - образ, требующий особого внимания. Мясорубка - это слово вытащено из другого мира. Секунды капают -и остановиться бы на этом, потянуть в загадку, а Вы :"словно кровь". При чём тут "предвременье", если Вы пытаетесь говорить о времени в настоящем. И так далее. Идея стиха понятна. Исполнение ужасное. Натаскали образов "с миру по нитке".
Но пока что видна только начитанность. Прислушайтесь, Тимофей правду говорит.

Серж Ган   14.01.2009 20:01

4.
Де Ка Дансе, форма, это всего лишь форма. Она, даже при полном совершенстве, хороша только тогда, когда ей соответствует не менее совершенное содержание. Не форма выигрывает сражение, а полководец, который в этой форме находится. В принципе, Бондаренко, ничего не сказав, сказал главное. Хотя, у меня по поводу чистой техники особых замечаний нет. Проблема одна - многословие. Я взял из всего стихотворения четыре строфы (кстати, катренами их называть не стоит, поскольку катрен, это четверостишие, содержащее законченную мысль - отдельная поэтическая форма. Или одно из первых двух четверостиший в сонетах. И ничто другое). Так вот, практически любые четыре строфы, выбранные из вашего стиха, звучат гораздо лучше, чем стих в целом, и ничуть не изменяют смысла. …
Смысл не изменился, но читатель не успевает устать от однообразного разжевывания одного и того же. И (опять-таки, согласен с предыдущими рецензентами)) если стих не сюжетный, т.е. не ведет повествования в стихах, он не должен быть длинным. Если автор не смог выразить свою мысль кратко, значит, он не умеет говорить. Ну и напоследок - пуант в конце, на мой взгляд, очень хорош.
С уважением

Артур Гайдук   15.01.2009 02:38 

Источник информации .http://stihi.ru/2008/10/19/2490