Капитанка

Было это в такую  дань-стародань, что ни в сказке сказать, ни пером описать…. Жила в ту пору одна Капитанка, так её все звали, потому   что  только она кого увидит-услышит,  как тут же трясётся и орёт по сторонам:
Ажно дрожит вся от удовольствия,   будто конфет наелась.
Вот прорва! И не уймётся же никак. Вреднючая-ааа…. Замуж бы её, да кто такое добро возьмёт? Медведь давеча завалился в гости в избу её, чисто обознатушки получились,– и что? Прогнала! Да так прогнала,  что только пятки у косолапого сверкали да шуба заворачивалась!
И сидит она сама по себе в избушке своей, и  всё горюнится в одиночку, и ничего поделать с собой не может. Так бы и вопила до сей поры, если б не Чиндрачуча.
Вот явилась Чиндрачуча из ночной темноты, окутала Капитанкову избёнку,  торчком встала посередь дымовой трубы. Ждёт-пождёт. Насторожилась Капитанка в избёнке своей: в окно не видать ничего, туман кругом. Дым из трубы назад пошёл, в избу, глаза щипет так, что плакать хочется. Что-то не то. Не того. Неправильно. Вот как.
Подождала хозяюшка до утра. Потерпела. И на крышу полезла. Вот ползет Капитанка по крыше и видит: из трубы Чиндрачуча торчит, скорчилась вся, а не вылезает. Скособочилась Чиндрачуча из последних сил, напыжилась и как гаркнет: «Амарабати-амарабати чандрика! Кинтамари-кинтамари ишвара!»
У Капитанки от неожиданности тут же крыша съехала. Из-под неё, конечно. И повисла Капитанка сама не своя - между землёй и небом.  Чиндрачуча из трубы вывалилась. И сразу оттуда опять дым пошел, как раньше, пока Чиндрачучи не было.
Захлопнулась волшебная Чиндрачуча в капитанковом жилище, огляделась и тут же ощутила, как одиноко, как худо здесь было бедной Капитанке. И заохала Чиндрачуча Капитанку жалеючи.
А та всё висит в воздухе, глазками хлопает. Услышала Чиндрачучу - заворошилась. Зацепилась она за трубный дым и назад , на землю соскользнула, зашла тихонечко в свою избушку, обняла Чиндрачученьку, утешать начала. Вот они и подружились.
Давно это было, ох, давненько. А до сих пор помнится.