прими и вином напои

Кому, как не тебе известно,
уехавшему в эту даль, –
в Крыму сейчас цветёт миндаль;
и если есть на свете место,
куда вернёшься гол и бос,
то вот оно, полупустое,
омытое морской водою
и сжатое в груди от слёз.

***

Дорога, дорога... ещё предстоит перейти
и людную площадь, и комнату, чтоб у окна
сказать своё нежное "милая, только свети"
и снова подумать "а как там сегодня она?.."

Она поднимается поздно и спит на ходу,
читает Платона и ленится, ходит гулять
в ещё неочнувшемся зимнем холодном саду,
чьё тело закрыто серебряной тяжестью лат.

Здесь будто бы город, но если смотреть сквозь него,
то города нет – только снежные воды у скал,
и кто бы дорогу в февральскую ночь не искал,
он только заблудится и не найдёт ничего.

***

Письмо невосполнимее утраты
и не способно точно повторить,
как можно ночь с тобой проговорить,
лишившись сна, как можно просто рядом
лежать и молча слушать мир большой,
по-ту-сторонний,

ветер,

гул с дороги,

и чувствовать, как яблоко тревоги
всё вызревает над твоей душой.

***

Зачем-то мы бережно в памяти нашей храним
морозной зимы розоватый рассеянный дым,
проснувшийся город, и утренний голод, и брод,
когда тебя за руку утро сквозь холод ведёт
и в свет погружает. У памяти есть имена,
названия, запахи, прикосновения, звуки...

...проснулась сегодня от еле заметного стука
и вспомнила,
что просыпаюсь
теперь я
одна.

***

Ещё расстояние не проросло сквозь пространство,
а милый Улисс постигает разлуку и странствий
томительный зов. Он бросает хитон в чемодан
и едет по звёздам, по чьим-то горячим следам.

Спасибо слепому, что зрячие видят в конце,
как резко изменится женщина эта в лице,
и горькая складка разгладится. Долог же путь
утратить, забыть и потом, вспоминая, вернуть.

Итака, Итака, прими и вином напои.
Во времени бродят родные скитальцы твои.