Папе на 23 февраля

I.

В стране официальных бумаг и молчаливых протестов,
В бывшей столице собак, в эпицентре вранья,
Я, как положено, солью и тестом
Встречаю 23 февраля.

В городе, что иначе мог называться
(присутствие фальши в себе истребив),
Я поздравляю своего отца
Не буквами лести, а буквами любви.

II.

Волна равнодушия всемирного схлынь!
Пусть день напоминает изверга,
У скучных буден радость вынь.
Как лаву из себя унынье извергай.

III.

Снег растаял, время зимы сократив,
Отношенье к весне изменив. Я,
Славу этому дню раструбив,
Почтенно встречаю 23 февраля.

IV.

Сегодня злу дают отставку,
Осталось лечь ему в кровать.
«Отрезать зло как бородавку!» -
Приказано, и надо исполнять.

Допрыгалось злодейство, земля тебе гвоздями.
В последний путь условились его не провожать.
А чтобы не кормилось зло добрыми вестями,
Приказано на кладбище носа не совать.

Лежит оно, горюет, безвестно, бездыханно.
И нет освобожденья. Проклятье с мира пало.
Острижен и повержен безродный бес – желанно.
Но людям пира мало, им скучно без опалы.

V.

Иные желают много и долго,
К счастью иль нет – не такого я свойства.
Чтоб строки мои были нужного толка,
Я их измельчу, хоть это не просто.

Обычно «всего» желают за раз,
И нечего больше желать через годы.
Таких узколобых избегаю зараз,
Чтоб не заразиться пошлостью моды.

Когда-то, призванный Родиной,
Родину не выпускал ты из рук.
Теперь же в руках вид и род иной,
И в подзащитных сама Кофтанюк!

Себя целиком солнцу выставя,
Желаю тебе не на час и не два
Громоподобного выстрела
В работе твоей без начальства.

К счастью иль нет - не такого я свойства,
Чтоб буквы потоками водными лить.
Желаю, чтоб не нарушали спокойствия
Указы Неба и Законы Земли.