Дерзость

Гендос, привстав с корточек и достал из кармана новую партию сэмок. Всё выражение его лица, поза, пластика, явно указывали на невыносимую скуку, поселившуюся в душе Гендоса. Пацаны, сидевшие, рядом находились примерно в такой же прострации. Славик, Саня, Бритый, Седой, Батя, Толяныч и Мамедыч, тоже были приисполненны скуки.
- Тьфу, блять! – Плюнул кожуру от сэмок, Гендос. Ну, что пацаны, чем будем заниматься? Пошерстим малец?
- Может по тёлкам?
- Да ну, в ****у!
- Я жрать хочу! – Сказал Мамедыч. Вы, как хотите, а я хочу жрать!
- Да, в натуре, - поддержал его Гендос, я бы тоже захавл «двойную курочку»!
- Сэмачку! – Оборвал его Батя.
- Нет, надо в этот раз что-то по солидней. – Поддержал Тояныч.
- Я, пацан, когда в качалке начал заниматься, мне тренер сразу сказал – кушай курочку, и всё типа будет заебца! Типа белки и прочая ***ня! – Опять вставил Мамедыч.
- Ага, и Шнур даже поёт «Покушай курочку»! Чоткая тема! Ну, что пацаны, до гриля? – Гендос окончательно выпрямился, и светанул деревянными четками.
Все пацаны поддержали тему. Ребята встали с корточек и направились к заветному ларьку. За грилям стоял старый знакомый – Гиви Абельманович. Не смотря на то, что пацаны любили перетереть за то, как «чурки засрали Россию», к Абельманычу они благоволили, впрочем, как и ко всем знакомым кавказцам.
- Братва, а водочки-то надо к курочке? – Метко подметил Седой.
- Чотко мыслишь! Но, с баблосами напряг. Мне вчера отец только 200р. дал. – Сказал Гендос.
- Ну да, если бы твой батя бомбил по чаще, а не у себя на заводе сидел, то мог бы по круче баблосы зашибать! – Вставил Мамедыч.
- Ты чо, я не понял?! – Возмутился Гендос. - Не здравый пацан чтоли? На моего батю наезжаешь? Он этот район ещё держал, когда тебя еще даже не собирались стругать! Понял?! Все задравые пацаны уважают предков!
- Чотко сказано! – Подтвердили почти все хором.
Мамедыч заткнулся.
Тем временем Гиви завернул каждому по курочке, и пацаны, с традиционным «благодарю», приняли их почти, как дар.
Заточив курей, ребята осознали, что без водки всё это как-то не по пацански. Но денег на водку не было, а трубы горели жуть! Удивительно эта поросль сочетала в себе любовь к спортивным штанам и глубокий алкоголизм, столь характерный для молодёжи провинциальных городов и окраин мегаполисов. Те кто не был поражён чумой алкоголизма, крепко сидели на наркоте, в то время, как власти успешно рапортовали о «популяризации здорового образа жизни», а по телеку периодически радовали глаз малолетние шлюшки, рассуждающее о вреде зелья, с рожами, явно знакомыми с томпсоновскими «часами катотаничского отчаяния», «кокосиком» и несомненно ПЛАНом. Но, наши ребята были лишены лицимерия, они не привыкли скрывать, то, что вчера очередной негр с Патриса Лумумбы снова дико разбадяжил герыч, от чего пришлось догоняться «Жигулями» под сэмки. Негров за такое, как правило убивали, как и таджиков. Гендос и его друзья, были очень ровными пацанами и не терпели наебалова.
И вот, когда желание жирануть достигло своего апогея, горло пересохло и начало сводить спазмами, зоркие глаза Гендоса заметили у ларька на другой стороне дороги – бобра! О, сама судьба послала им этот подарок! Роскошный бобёр в дорогом шерстяном пальто в окчах от «Прада», покупал какие-то дешёвые гондоны в киоске. Парень очень торопился. Ему на вид было лет 20, судя по тому, как он покупал презеры, с этим делом (а именно с покупкой) он был не слишком знаком. По виду он напоминал студента МГИМО, рук у него дрожала роза и зонт-трость как у Джона Стида, он всё пытался не сломать цветок, лихорадочно лазая в карманах в поисках мелочи на презеры.
- Помочь? – Обратился к ему Гендос. И парня тут же обступили пацаны. У парня, в кармане зазвонил телфефон, и он было хотел ответить, но Гендос предостерёг его от этой дерзости: «Не хорошо прерывать разговор! Не по пацански это»!
В это время из ларька высунулась пропитая женская харя, и скрипучим, ужасно низким голосом прохрипела: «А ну, блять! Пошли отсюдова! Заебали, суки, тут стоять!»
- Тёть, Зин! – Улыбнулся Гендос! - Всё чотко! Пошли отойдём, - сказал о уж парню. Тот начал было возбухать, что-то пытался парировать, но надвинутые на брови кэпки пацанов, ясно дали понять, что в данной ситуации возражения не уместны.
- Ну, чо? Вот ты такой модный, с зонтиком ходишь… Может угостишь нас водкой?
- С какой это стати?! – Очень не дружелюбно ответил студент.
- А ты чо такой дерзкий!?
Студенту надо было отдать всё, что у него было, включая одежду и ****овать на все четыре стороны как можно скорее, благо был сентябрь, и вероятность простудить яйца сводилась к нулю. Но, парень ведь шёл на свидание! Кровь кипела, а осознаие собственной значимости зашкаливало. Ну и что, что его обступило 8 человек? Ну и что, что они в кэпках а в карманах, что-то недружелюбно позвякивает? Разве это имеет значение, когда тебя любят и ты влюблён?! Когда ты предвкушаешь секс во всех самых извращённых и запретных позах, когда ты уже почти чувствуешь в своём рту язык возлюбленной, как он там ворочается, подобно осеннему медведю, улегающимуся в берлогу. Тогда отступают все страхи, как впрочем, и здравый смысл. Любовь погубила студента. Он имел неосторожность маюгнуться:
- Блять, пацаны, дайте дорогу, нах!
Пацаны могли бы сразу отоварить его ногами по голове, но Гендос решил немного постебаться над этим мажором.
- Дадим дорогу, правда братва!
- Прааавда! – Все поддакнули.
- Вот только скажи, ты чо как пидор ходишь?
-Я? – Изумился студент.
Ну не я же, внатуе!? Вот зчаем тебе этот гребень для волос? Такой только бабы носят? Ты чо баба?
- Нет.
- Значит ты пидор?
- Нет!
- А кто? Если ты не баба, то чо ты ходишь в бабских вещах?
Повисла пауз,а студент понял, что его развели, как лоха, а Гендос, отвернулся и через плечё подмигнул Мамедычу: «Это меня дядя Сеня научил! Недавно откинулся! Так на зоне петушар разводили»! Тут снова зазвонил мобильник студента, и он уже на автомате сбросил звонок, даже не посмотрев на номер абонента.
- Какой-то ты не ровный пацан, студент! Уж не пидорас-ли ты?! На нашем районе пидорсов нет и не ходят они сюда!
Тут Гендос заметил айпод на шее у мажора. – А ну-ка, дайка сюда айподик, заценим музон! Надеюсь ты правильную музыку слушаешь.
И тут студент реально очканул! Зачем-то он именно сегодня залил на свой новенький айпод полную коллекцию альбомов Пенкина «Чувсвтва» и первый альбом Моисеева «Дитя порока»! Ну нравилась ему эта песня! А его девушка любила Пенкина, да и сам он был достаточно музыкально подкован чтобы закрыть глаза на ориентацию «Принца Серебрянного», отдав дань его голосу.
Гендос, поднёс наушники к ушам и услышал… Пенкина! – «Ни *** себе, пацаны! А вы знаете, что эта сука, слушает!?»
- Чо?
- Пенкина, блять! Это пидорас ****ый! А ну как гляну ка, чо там ещёу тебя на айподе? Сука, если сейчас на одном диске с Пенкиным окажется Владимир Высоцкий, тебе – ****ец!
Но, на диске обнаружился не Высоцкий, а Моисеев, чем ещё больше вызвал ярость Гендоса.
- Пацаны, он Моисеева слушает! Сука!
- Пидорас! Ты кому цветы купил? К пидору идёшь что-ли? Ах, ты сука, не бывать у нас на районе пидорасам! – Зарорал Мамедыч.
Гендос схватил мажора за грудки и начал почти по отечески лупцевать проштрафивовшегося юнца. Братва с удовольствием поддержала благое начинание Гендоса по искоренению педерастии на районе. Через несколько секунд тело мажора уже валялось бездыханным за ларьком в окружении правильных пацанов.
- Всё, братва, снимаем пальто, лепень, шерстим карманы и ***чим отсюдова! Скомандовал Гендос, вынув из кармана пальто покойника мобилу, которая снова разрывалась от звонка. Мамедыч мастерски извлёк портмоне.
- Атас, менты! – Послышался голос бати, и пацаны побежали врассыпную.
К трупу подошли менты, присели над ним на корточки, переглянулись, вызвали скорую… Гендос наблюдал за этим из магазина на против. Ребята уже брали водку, «Жигули» и сэмки «От Мартина»! На крутой мобиле мажора красовалось одно непрочитанное сообщение. Гендос решил полюбопытствовать, и нажал на опцию «Прочитать». На экранчике появился следующий текст: «Привет, Андрюша, я хотела тебе сказать это при встрече, но так и не дождалась тебя. Возможно, ты всё сам понял. Нам нужно расстаться. Не спрашивай почему, дело во мне. Прощай».