Стихотерапия

В этот час я хочу невзначай, между прочим,
Обратиться к духовным ученым и прочим.
Обратиться с по-детски нехитрым вопросом,
Обратиться, быть может, наивно и просто,
Но прошу не сердясь и всерьез
Рассмотреть мой крамольный вопрос.

Неизвестно откуда, но все же известно,
Что когда нам внезапно становится тесно
Там, где орган души расположен у многих,
Мы тотчас вспоминаем с волненьем о Боге,
Ибо знаем всеблагую весть:
Бог един, Бог над нами, Бог есть.

Мне по этому поводу совестно спорить,
Я ищу лишь для жизни надежной опоры.
Я хочу осознать, я хочу разобраться,
Ведь уже не пятнадцать, и даже не двадцать,
Ведь давно уже хочется жить
Без сомнений и внутренней лжи.

Вот вопрос, на который с наивностью Фета
Я упорно ищу, но не знаю ответа,
Но, быть может, мудрейший служитель синода
Мне раскроет ту тайну, что знает Природа:
В человеке, будь добр он иль плох,
Лишь с грехом просыпается Бог?

Покаянно взывает с мольбой о прощеньи,
В истой вере не ведая больше сомненья,
И, казня себя самым последним злословьем,
Обличает себя перед Божьим безмолвьем.
Но пройдет покаяния час –
Бог покинет до времени нас.

И, утешив себя откровеньем минутным,
Мы, окстясь, возвращаемся к хлопотам будним,
Оставляя в холодном надзвездии Бога,
И не ведомы нам ни печаль, ни тревога
До тех самых волнительны пор,
Пока вновь не почуем укор

Из неведомых мозгу глубин подсознанья.
Может это основа всего мирозданья?
Но к чему мы твердим беззаветно и строго:
«В Боге наше спасенье и наша подмога»,
И, усердно на крест помолясь,
Вновь и вновь окунаемся в грязь?

Может это какая-то злая насмешка?
Может каждый из нас лишь убогая пешка,
И напрасно мы Высшую Сущность тревожим
И себя утешаем прощением Божьим?
Может это совсем ни к чему
Ни тебе, ни, тем паче, Ему?

Может нужно, ей богу, побольше стараться
За прощением к Богу не лезть побираться,
А в себе отыскать ту земную частицу,
Что поможет сознанию переродиться?
Может этой частицею есть
Позабытые совесть и честь?

И возможно (заметьте, всего лишь возможно,
Так как все рассуждения могут быть ложны),
Что Всевышнему вовсе до нас нету дела,
И наш мир сотворив и легко, и умело,
Он вложил в нашу тесную грудь
Тот огонь, что укажет нам путь

К подкрепленному знанием перерожденью?
Может это и есть верный путь ко спасенью?
И долой тайный страх пред создателем нашим!
Кто сказал, что Всевышний и грозен, и страшен?
Ведь от первых веков вновь и вновь
Слышим вечное: «Бог есть любовь».

Так зачем же тогда о прощеньи взываем
Мы к Тому, кто сердцами не обуреваем?
Где же логика в наших бездумных поступках?
Может мы попущенья в деяньях преступных
Ищем в этой привычке прощать?
Прощены – и глумимся опять.

Может нам перестать издеваться над Богом,
Словно малый сынишка, у папы под боком
Совершивший обман, чтоб вернуть себе ласки
Укрывающий слезками хитрые глазки?
И журит умиленный отец:
«Ты раскаялся? Ну, молодец».

Может в Боге не чаять нам помощи шибко,
Не терзать его каждой совею ошибкой,
И не мучить себя тем, что нынче мы снова
Не услышали Свыше заветного слова?
Может это все миф и мираж,
И Господь не учитель, а страж?

Он взирает с Небес безучастно и горько;
Нас услышав, плечами пожмет – да и только,
При желании всём нам помочь не умея,
Ибо издревле мы искусились от Змея,
И теперь нам навеки удел –
Быть мирителями душ и тел.

И в бою том наивна надежда на Бога,
Искушение тела сильнее намного.
Высший Разум надежно от грешных запрятан.
Бог для них – совокупность бесформенных пятен,
Ну а брюхо и то, что внизу –
Не фантом, а чувствительный зуд.

Хватит лгать в покаяния круговороте,
Ведь давно не секрет, что грешить нынче в моде.
Надоело терзаться за каждый проступок!
За мелькнувшую мысль о любви проституток,
За «глазел на чужое добро»,
За «не дал сесть старушке в метро»,

За «вчера зажал милостыню побирушке»,
За «хотел изменить своей верной подружке»,
За «с клиента содрал почти вдвое дороже»,
За «почти дал в мечтах депутату по роже»
И т.д., и т.п., и всё проч.
Прочь сомненья, смятение прочь!

Сколь ни каялся я пред собой и пред Богом,
Пребываю как прежде на пару с пороком.
Отовсюду нам рожицы строят соблазны,
Мы себя побороть перед ними не властны.
И тревожат, и сладко манят,
И того и гляди соблазнят.

Сколько лет мы растратили в праведной битве!
Больше времени нет для смиренной молитвы,
И борьбы с искушеньем прилежный радетель
Забывает небрежно творить добродетель.
Благородное кредо его –
«Ах, не вышло бы как бы чего».

Я не знаю, что скажет мой бедный читатель –
Допускаю, что вспомнит в сердцах мою матерь –
Но я просто хочу наконец разобраться,
Как, куда и зачем мне по жизни скитаться,
Если Бог мне не в силах помочь
И повсюду кромешная ночь.

Если все под сомненьем и все ненадежно,
Если с Богом – нет сил, а без Бога – безбожно…
Зря я начал. От жалоб не стало спокойней.
Я поддался опять моей сути безвольной.
Захотел разделить мыслей груз -
Результат – неизбежный конфуз.

Ведь сто раз зарекался, надеясь на чудо,
Что писать о себе, хоть убейте, не буду,
Что пора отучиться возвышенно якать,
Отцепить от борта своей самости якорь,
Но пускаюсь опять и опять
О несчастьях своих рассуждать.

Никого эти строки, бесспорно, не тронут,
Всех мутит от моих причитаний и стонов.
Это просто такая себе терапия
От бессилья, пишу как лекарство стихи я,
И хоть средство, признаться, фуфло –
За семь лет пару раз помогло.

Но вернемся к забытому нами предмету
(Все же хочется кончить рефлексию эту).
Если мы перестанем грехом убиваться,
Станет легче тогда от него избавляться.
Искушенье усытил – и вот
Оно больше тебя не гнетет.

Ну пускай согрешил, ну пускай соблазнился –
Не грозит тебе путь злополучного Нильса.
Превращать в лилипута уж верно не станет
Тот, кто рек о любови святыми устами.
И в душе неспокойной твоей
Не поселится пусть: «я – злодей!».

Сколь бы ни был тяжел грех, тобой совершенный,
Не исправить проступок с душой угнетенной.
Хватит пафосно корчить скитальца святого!
О безгрешных – не врать! О пречистых – ни слова!
Все мы носим частицу вины,
Все, кто больше, кто меньше, грязны.

Но еще безнадежней греха искупленье,
Если верить в идущее Свыше прощенье.
Откупиться раскаяньем – малая плата,
Богу этого счастья задаром не надо.
Нет прощенья – но нет и вины
Перед Богом, пред Ним все равны.

Лечит выгодней, чем наказанье любое,
Осознанье ответственности пред собою.
Оступился? Ну что же, такое бывает.
Важно, что человек свой просчет понимает.
Но терзаться подспудной виной –
Это, знаете ли, параной…

-------------------------------------------
Очень долго писал я в сердцах эту ересь,
В своих мыслях и чувствах на срок разуверясь,
Ведь кому же польстит сознавать себя мразью,
В зеркалах созерцая свое безобразье.
Нет уж, лучше душой покривим
И зерцало признаем кривым.

Я прошу, умоляю вас всех о прощеньи
За возникшие невесть откуда сомненья.
Все же есть, видно, смысл в излияньях подобных.
На бумаге теплей, чем на плитах надгробных.
Отпустило, спасен, не увяз.
Редкий факт. За семь лет третий раз.