Голосок

Я слышу ваши голоса,
Но не вижу ваши лица.
Я слышу, как поет весна,
Но не вижу что за птица.

Мокрой от слез и ран,
Мне, через плотный слой марли,
Видна только темнота.
И ту целиком не дали.

Дуновение ветра,
Я чувствую неприкрытой рукой,
Скрип половицы от меня в метре,
Кто ты такой?

Еще не согретой с улицы,
Дай почувствовать ладонь,
Мне это нужно. Крупицами.
Холодный, необходимый огонь.

По рассказам четырехугольное небо
Покрыто созвездием ржавых пятен,
С охотой я верю в это,
И опять жду жжения ссадин.

Попадает растревоженная пыль,
Не в глаза, но на руки и губы
Но хватит ли оставшихся сил
Пересечь эти медные трубы?

Меня ночь о своем наступлении
Извещает стоном соседа,
И я падаю в желаемое забвение,
Иду за кошмарами следом.

Каждый тик отдает в голове,
(Хода стрелок часов, которых не видно)
Спрятанной в промокшем бинте,
Рассыпанной на молитвы.

И всю ночь засыпай-просыпайся,
Считай стуки сердца и старых часов,
День от ночи не отличался
Ничем, кроме утреннего боя колоколов.

Слабые попытки слов сквозь песок
Слабое шевеление пальцев руки,
Но всегда зовущий, тихий голосок,
Олицетворения моей мечты.

Я не буду идти! Не могу!
Дайте черной воды испить!
Мне б весну, но пока я в снегу,
Ищу чем его растопить.

Сорвали повязки с пустого лица,
Свет люминесцентов порезал зрачки,
Но я привык к темноте. Я закрываю глаза.
Похороните меня, дурачки.