Велосипед

Рама и два колеса,
я сижу у окна,
зажимая в руке две кругляшки любви,
эгоизма и сна визави,
понимая, что смерть не улучшит портрет,
и ужасного, в принципе, нет в том, что свет
перегнулся вокруг моих снов и подруг и друзей и врагов
хмурой струйкой стихов,
обесточенных без маяков и буйков,
просвещённых, как Будда, сидящий в цветке,
в этой позе безумной мозоля ступню,
обезглавленным сердцем мешая зрачки
в странном супе любви в этом диком раю.

И вроде ужасного в этом и нет –
Рама, два колеса
(но не велосипед).

В левой верхней руке в моей вене твой плеер,
я иду сам в себе, километрами меря
каждый фунт, каждый грамм непролитого не не в себя,
запрещая тебе быть тебе для тебя,
и молчу, шелестя чьим-то тонким «да нет»,
твой вопрос – мой ответ, твой ответ – мой ответ,
я иду растворённый и раствойренный...

С каждым шагом копает могилу ринит.

И вроде ужасного в этом и нет –
Рама, два колеса
(но не велосипед).

(апрель - май 2008)