В нашем лесу. - детский рассказ-сказка

     Я зайчонок. Живу в нашем лесу.

     Вы не знаете, что такое лес? А, да-да... Лес – это когда деревьев много. Ну, так много, что неба не видать. Кругом они, эти деревья, и со всех сторон: справа, слева, сбоку.

     Я люблю наш лес – в нем всегда можно от кого-нибудь спрятаться. Однако сейчас я иду и нисколько не прячусь. Почему? Да потому, что позади идет медвежонок! Он мой друг, самый большой, он весит... весит... ох, я еще и считать столько не умею.

     – Ух-ух-ух, – пыхтит медвежонок, ну вылитый Винни-Пух. – Зайчонок, не беги так!

     А я и не бегу. Я просто прыгаю. Спешить, впрочем, и вправду некуда. Мы с медвежонком идем к лисенку – в салочки поиграть. А в футбол играть не будем! В футбол я один раз играл уже, и мне не понравилось... Ну, кому это может быть приятно, когда тебя пинают и справа, и слева, и со всех сторон?

     Неинтересная игра этот футбол.

     – А ты зря согласился быть мячиком, – говорит медвежонок и снова пыхает: – Ух.

     Не знаю... Я ничего не соглашался. Волчонок так решил. Он сказал: "Кто-то должен быть мячом, кого-то мы должны пинать". И все стали пинать меня.

     – А кто еще был с волчонком? – спрашивает медвежонок.

     С волчонком много кто был. Еще один волчонок, лисенок, еще незнакомый лисенок, и еще кто-то, похожий на бурундука. Скунс. Он не местный.

     – Я не люблю скунсов, – сообщает медвежонок и морщится.

     Правильно морщится. Этот скунс и пинался больнее всех, злой он очень.

     Да-а... Но сейчас мы идем к лисенку, в салочки играть.

     Лисенок живет под самым толстым деревом в нашем лесу. Там мама-лисичка вырыла преглубокую нору, и в ней они живут. Питаются куриными окорочками, которые завозят в наш лес из Америки. Еще из Америки завозят бананы и апельсины, но лисенок их не ест, а только морщится.

     Медвежонок же не морщится, он ест все. Он даже мед ест, и это самое удивительное, ведь мед такой... липкий.

     – Мед не просто липкий, – говорит сзади медвежонок. – Он еще и вкусный, сладкий, ароматный.

     Вот я и говорю: цветами пахнет. Мы, с мамой, цветы едим только когда в лесу голод, но, благодаря Президенту нашего леса, мы и слово такое забыли! Спасибо товарищу Президенту за наше счастливое детство!

     Это меня мама так научила. У меня мама умная зайчиха.

     Не то, что у волчонка. У волчонка мама... ух какая! Тогда мы играли в футбол, играли... И вдруг из кустов выходит серая мама волчонка и говорит: "Славно, славно, сегодня у нас добрый ужин будет. Пинай его сюда, Вовка!"

     Медвежонок сзади чем-то недоволен.

     – Зря она так сказала... насчет ужина.

     Я тоже думаю, зря. Ведь я так и не понял, что она имела ввиду. Мне даже показалось... Но тут скунс очень вовремя меня пнул – я покатился, покатился... и укатился в самые дальние кусты.

     Волчонок закричал: "Аут! Мяч наш!" – И кинулся следом.

     Но меня там уже не было. Я решил покинуть поле совсем – вроде красную карточку получил.

     Волчонок сразу застрял в каком-то кусте, и лисенок застрял, и другой лисенок, а скунс расхохотался и сказал: "Только не кидайте меня в терновый куст!" Ему дали по шее, а он ка-ак...

     Впрочем, что сделал скунс, я не знаю. Я уже далеко был, когда они драться начали.

     – Ты молодец, зайчонок, – говорит медвежонок. – Только больше не связывайся с такой дурной компанией. До добра она тебя не доведет.

     Наверное, медвежонок прав... Только я не связывался, они сами привязались.

     – Уй-я! – из кустов вдруг выскакивает КТО-ТО. – У-а-у-а!!

     Я не боюсь. Я просто падаю и закрываю глаза. Пусть медвежонок с этим КЕМ-ТО разбирается.

     – Р-р-р! – говорит еще этот КТО-ТО, но медвежонок спокойно отвечает:

     – Здравствуй, лисенок.

     Я открываю глаза. Точно – он. У лисенка на голове пустая тыква с нарисованными глазами и зубами, но рыжий хвост никуда не спрячешь.

     Лисенок снимает тыкву.

     – Не повезло, – говорит он. – Не испугались.

     Я думаю – повезло. Ведь мог бы выскочить и настоящий КТО-ТО, а это – просто лисенок.

     – Куда вы идете? – спрашивает лисенок. – В футбол играть?

     – Нет, – отвечает медвежонок. – В футбол вот вчера зайчонок играл, говорит, до сих пор бока болят.

     – Ага... это потому, что он в штангу часто попадал. Не надо было ему в штангу попадать.

     Штанга – это дерево. А рядом еще одно – ворота называется.

     – Мы, – говорит медвежонок, – в салочки с тобой хотели поиграть.

     – Ага, – снова говорит лисенок. – Но я сало не люблю. Да и нет на нем сала-то.

     – На ком?

     – На зайчонке.

     Мы немного молчим. Я ничего не думаю, а о чем думает медвежонок, не знаю.

     – Нет, – наконец, говорит он. – Мы передумали. Не будем играть в салочки.

     – Ага, – опять говорит лисенок и надевает свою тыкву. – Будем играть в привидение. Я буду вас пугать, а вы будете бояться.

     Я не боюсь. Когда рядом медвежонок – я ничего не боюсь.

     Медвежонок, похоже, тоже не боится.

     – Нет, – отвечает он. – Это неинтересная игра. Но если хочешь, я могу стукнуть тебя по тыкве.

     Лисенок сразу снимает ее с головы.

     – Может, ты хочешь примерить? – спрашивает у меня и кладет тыкву сверху. – Стукай, – говорит медвежонку. – Зайчонок хочет.

     Я не хочу. Но я не могу снять тыкву – я у нее внутри.

     Медвежонок снимает с меня тыкву.

     – А где зайчонок? – спрашивает у лисенка. – Это что, фокус?

     Я не знаю, фокус или нет, но я по-прежнему внутри тыквы. В ней темно, но вкусно пахнет. Я немного откусываю... какая вкусная тыква!

     – Он там, – доносится голос лисенка. – И чего-то жует уже... Ай! Тряси сильнее, он мою тыкву ест!

     Медвежонок трясет тыкву. Я вываливаюсь. Все смотрят внутрь тыквы.

     – Ничего, – говорит медвежонок, – он немного съел.

     – Ага, ничего! – лисенок чуть не плачет. – Говорила мне мама: не связывайся с такой компанией...

     Медвежонок смущенно смотрит в сторону. Лисенок отбирает у него тыкву, прячет в кусты и закидывает сухими листьями. О чем-то думает.

     – Ладно, – говорит наконец. – Зайчонок не виноват, что он зай...

     – У-а-р-р! – из кустов снова выскакивает КТО-ТО.

     Я опять падаю и закрываю глаза. Жалко, что я не в тыкве!

     Лисенок говорит:

     – Здравствуй, волчонок.

     Я открываю глаза. Точно, он. Но... ох, как же от него воняет!

     – Скунс с вами? – спрашивает волчонок и щелкает зубами.

     – Нет, – отвечает медвежонок.

     – Плохо. А то бы я его сейчас...

     Воняет – жуть, вроде как он яиц тухлых объелся. Нет, еще хуже.

     – М-да... – говорит лисенок и отворачивается. – Ну, мы пошли. Извини, волчонок, нам некогда.

     – Я с вами! – говорит волчонок.

     – Нет-нет! – отвечает лисенок. – Мы без тебя.

     – Ах, ты, рыжий! – вдруг сердится волчонок. – Ты виноват!

     Он бросается на лисенка, но тот шустро отпрыгивает, и они оба исчезают. Убежали.

     – М-да... – говорит теперь и медвежонок.

     Я боюсь как бы он тоже не убежал.

     – Нет, я не убегу... – Медвежонок почесывает затылок. – Но похоже, в этих салочках волчонок голит.

     Мы стоим и не знаем куда идти теперь.

     – Лисенок... волчонок... – бормочет медвежонок. – Скунс...

     Я не хочу идти к скунсу. Он больно пинается.

     – И не только, не только... – задумчиво говорит медвежонок. Потом принимает решение: – Ладно! Пошли, зайчонок, к краю леса. Посмотрим, что там на лугу делается.

     Мне страшно. Там на лугу громадные ревучие коровы, я раз видел их.

     – Нет, они не опасные, – отвечает медвежонок. – Ты их только не трави, и они тебя не забодают.

     Я не знаю, как это травить коров. Они сами траву едят...

     Мы идем к краю леса. Теперь медвежонок впереди, мне так больше нравится.

     – Ух-ух-ух, – говорит медвежонок, в точности Винни-Пух.

     Я молчу. Я вдруг голодный сделался, вспоминаю сладкую тыкву, и мне хочется вернуться.

     – Ух, – говорит медвежонок. – Пришли.

     Я выглядываю из-за его спины и вижу громадное пустое пространство – луг. Жуть!

     Но коров нет. Хоть это хорошо.

     Медвежонок долго смотрит в пространство, потом говорит:

     – Там пчелы.

     Не знаю, что он хочет этим сказать.

     – Я говорю, там пчелы, а значит... мед!

     Еще не лучше.

     Мой друг неловко топчется, потом говорит:

     – Ты, зайчонок, подожди меня здесь. Я быстро.

     Я плачу. Но медвежонок уходит вперед, в огромное пустое пространство. Мне хочется крикнуть вслед: "Не уходи!" – но я не умею разговаривать. Я только плачу...

     Мой самый большой друг идет прочь, удаляется, удаляется... Некоторое время я еще вижу его широкую шерстистую спину, потом и она исчезает.

     Я остаюсь один. Впереди страшно шуршит высокая, как деревья, трава, сзади страшно шумят густые, как трава, деревья. В огромном пустом пространстве висит ослепительный желтый шар. Солнце...

     "Медвежонок, где ты?" – плачу я, но медвежонок не появляется. Наверное, он пропал...

    

     ...Не знаю, сколько прошло времени. Года два, не меньше.

     Впереди, в высокой траве, слышится какой-то шум. Вроде кто-то быстро бежит.

     "Медвежонок? – думаю я, но... с чего бы ему бегать?

     Я привстаю на задних лапках, пытаюсь разглядеть сквозь заросли, но все равно не вижу.

     И вдруг... О-ох...

     Доносится жуткий крик медвежонка:

     – Зайчонок! Беги!!

     У меня сразу отнимаются лапки, и я падаю.

     – Беги-и!! – кричит медвежонок, а я лежу и не могу шевельнуться. Если это такая шутка, то я даже не знаю.

     – Это СО-БА-КИ!! – жутко кричит медвежонок, и тотчас мимо проносятся... ОНИ.

     Я сразу их узнал. Чем-то собаки похожи на волчонка, только еще хуже.

     – Р-РЯ-У! – на ходу говорят они и несутся, несутся. Ой, мамочки...

     Я лежу, и одна собака перепрыгивает через меня. Потом еще одна, а потом...

     – У-и-рр?.. – говорит кто-то над моим ухом, и я вижу...

     ОНА СМОТРИТ ПРЯМО НА МЕНЯ!

     Чего ей надо?!

     – Беги-и...

     Ба-бах! – страшный грохот ударяет мне в уши.

     Это ружье. Я сразу подскакиваю – очень высоко! – и мгновенно оказываюсь в гуще леса. Я бегу.

     Мои ноги – будто не мои, будто их и нет вовсе, а я лечу, как птица. Деревья мелькают мимо, все происходит словно во сне, и собака, мчащаяся следом, – тоже из самого страшного сновидения.

     – Р-р-р! – слышится позади, и я на бегу плачу. Зачем, ну зачем такие страшные звери бывают на свете?!

     Одно толстое дерево стоит прямо на пути. Я хочу повернуть, но не успеваю и ударяюсь об глупую деревяшку: бац! Ай!

     Отскакиваю, как от штанги, лечу в сторону, а потом... становится темно.

     – Р-р-р! – рычит зверь-собака прямо над головой. – Р-р-р!!

     Я хочу бежать дальше, но некуда – я куда-то попал. Ловушка! Кругом все мокрое, скользкое, лапки буксуют, куда ни прыгну, отскакиваю, в общем, конец мне.

     – Р-Р-Р-Р!!! – жутко рычит собака, а потом голос ее... начинает удаляться?

     Нет, она, что ли... уходит? Не может быть!

     Но – может. Зубастый зверь-собака убегает прочь, и сквозь маленькую дырку в ловушке я могу видеть ее куцый хвост.

     Некоторое время не думаю ни о чем.

     Пахнет тыквой.

     С чего бы?

     Откусываю кусочек и жую... Точно – тыква! Такая же, которая лисенка. Ну, лисенкова тыква, он ее еще на голове носил.

     Яркая, как молния, догадка пронзает темноту. Это же она и есть! Та самая тыква! На полном бегу я влетел в нее и застрял! Потому собака меня и потеряла. Не нашла.

     Я радуюсь спасению, откусываю еще и на радостях ем. Как вкусно! А ведь прямо сейчас могли есть меня...

     Вдруг вспоминаю медвежонка. Кусочек тыквы застревает в глотке, и я давлюсь.

     Медвежонок! Как он кричал!

     "Беги! Зайчонок, беги!"

     А в это время... в это время собаки...

     Я плачу. Я больше не могу. Если бы я был большой, как тигр, я бросился бы на этих собак и... голыми лапками! Но я зайчонок...

     ...Не знаю, сколько времени я так плачу. Года два?

     Вдруг тыква начинает сотрясаться и даже раскачиваться. Кто-то еще идет.

     Медвежонок? Медвежонок идет?!

     Но нет... шаги не такие. Это не медвежонок.

     Тыква сотрясается все сильнее, и я со страхом смотрю в дырочку...

     Кусты на дальней стороне полянки раздвигаются, и из них выходит... Ой, мамочки... Из кустов выходит... ЧЕЛОВЕК!

     Человеки – это чудовища. Они всегда ходят на двух ногах, и именно они стреляют из ружей. Есть ружье и у этого человека, но за плечами. Зато в руках... в руках у него я вижу сетку, и в ней...

     В сетке сидит волчонок! И лисенок! И другой лисенок! И еще кто-то.

     Я опять плачу. Чудовище-человек поймал всех моих друзей! Все они мертвы, никто не шевелится. Это конец.

     Двуногое чудовище садится на поваленное дерево и кладет перед собой сетку. Тычет зверят палкой и довольно ухмыляется. Говорит:

     – Попались! От моих собак еще никто не убегал!

     Я убежал. Случайно, правда.

     – Лисята мелкие... – Человек снова тыкает их палкой. – Но за волчонка мне кое-чего отвалят!

     Где-то далеко гавкают собаки. Я продолжаю смотреть в дырку.

     Человек тоже все смотрит.

     – Что-то я не пойму, – наконец, говорит он. – Ну, это лисята... а это волчонок... но это кто?

     Я тоже не могу разглядеть, кого там собаки поймали еще. Плохие собаки!

     – Надо поглядеть, – решает человек и раскрывает сетку.

     Я ожидаю самого худшего. И я прав!

     Дурной чудище-человек запускает руку и вытаскивает... Да скунса! СКУНСА. Человек держит злого скунса за хвост и с недоумением разглядывает черно-белую шкурку.

     – Что за черт? – наконец, говорит себе под нос. – Это же скунс... они в наших краях не водятся.

     Я не знаю, что и сказать. Скунс и вправду не местный. Лисенок говорит, что его вместе с куриными окорочками привезли на пароходе из Америки, но я не очень-то этому верю. Но одно знаю точно: чертову тварь не следует держать так просто за хвост! И даже если она дохлая.

     Скунс внезапно поднимает голову и смотрит человеку в глаза. Он... живой? Ох...

     – А... э-э... – хочет что-то сказать человек, и тут скунс... ой... Так вот что он сделал с волчонком!

     Волна страшной вони ударяет в тыкву, и я отпрыгиваю к задней стенке. Убежище мое шатается, внезапно переворачивается, и я, внутри тыквы, качусь под ноги человеку. Я пропал!

     Но человеку явно не до меня – он бегает по полянке и вопит во всю глотку. А уж воняет... Вот так скунс!

     Потом запинается об тыкву и падает. Тыква лопается, я выскакиваю наружу. Кричу:

     – Пошел вон из леса! Это наш лес! Он для зверят, а не для тебя, уродина!

     Человек круглыми глазами смотрит прямо на меня.

     – Чего уставился?! – кричу я еще громче. – Не понял, что ли?! Руки-ноги сейчас обломаю, сразу поймешь!

     Неожиданно человек вскакивает и тоже чего-то кричит.

     – Заяц! Говорящий заяц!

     Волосы у него встают дыбом, и человек бросается наутек. С треском врезается в кусты и исчезает.

     – Заяц! Заяц! – только и доносится до меня.

     Нет, до нас! Я оглядываюсь и обнаруживаю, что рядом стоят живые и невредимые два лисенка и волчонок. В глазах у них удивление.

     – Убежал, – говорит мой знакомый лисенок. – Это он... от скунса убежал?

     Скунс невдалеке ухмыляется.

     – Нет, – говорит он. – Я что? Я его только так... А вот зайчонок прямо в глаза все высказал! Ну и здорово ты прогнал его, зайчонок!

     Все смотрят на меня.

     – Но ведь... – говорит волчонок, от которого уже почти не пахнет, – ведь зайчонок не умеет разговаривать! Мы все это знаем.

     Я молчу. Я и вправду не умею разговаривать.

     – Ха! – говорит скунс. – Это он глупости болтать не умеет, а умное, когда надо, скажет запросто! Извини, зайчонок, я больше не буду тебя пинать... никогда!

     Я рад, что все живые. Мои друзья просто притворились дохлыми – такая лисья хитрость!

     Почти всё теперь снова хорошо. Одно плохо – медвежонок. Он пропал, это точно.

     – Куда это я пропал? – из кустов доносится басистый голос. – Медведи так просто не пропадают!

     Мы смотрим, как на полянку, пятясь, выходит медвежонок. Он что-то тащит. Большое и жужжащее.

     – Атас! – вдруг кричит лисенок. – Пчелы! Этот медведь улей тащит!

     Все бросаются прочь. Мигом исчезают в кустах, и на полянке остаюсь один я.

     – Здравствуй, зайчонок, – говорит медвежонок.

     Я хочу сказать: "Здравствуй, медвежонок", – но чувствую, что не могу. Как-то я снова разучился.

     Медвежонок ставит жужжащий улей и садится рядом. Пчелы его нисколько не кусают.

     – Они меня спасли, – поясняет медвежонок. – Когда налетели собаки, пчелы им такого перца выдали!

     "Перца", – думаю я.

     – Именно. Когда появился человек, они и ему выдали.

     "А ты?" – хочется спросить мне.

     – А мне пчелы не страшны! Я слишком толстошкурый. В общем, зайчонок, все хорошо. Давай теперь меда поедим. Мед – он вкусный, сладкий, ароматный...

     "Мед, – думаю я. – Липкий".

     Медвежонок снимает крышку с улья и оттуда клубом вылетают пчелы. Окутывают моего самого большого друга гудящим облаком, жужжат, кружатся, смотрят в мою сторону.

     "Атас!" – думаю на этот раз я и пытаюсь спрятаться в тыкву, но глупый человек ее совсем раздавил. Плохо. Остается только одно...

     На полном бегу я думаю, что надо будет попросить лисенка сделать еще одну такую тыкву, что ему – жалко? Ему пара пустяков, а мне – крыша над головой.

     Ведь это самое главное – крыша над головой.