29

Шел 29-й... То ли год, то ли век... Виктор уже не помнил. Да и надо ли? Воспоминания никогда не приносили ему особой радости, особенно теперь, когда вокруг не осталось ни одной живой души на многие тысячи километров. Тишина и напряженное ожидание. Как во вчерашнем отрывке "ожидание восхода солнца, который с замиранием сердца встречали люди". "Солнце... Виктор не знал, как оно выглядит, и почему люди так его ожидали. Но буквы так сливались в слова, что его сознание неотвратимо следовало за повествованием, выискивая намеки, зацепки, стараясь сделать набросок....

Это было похоже и на многие другие картины, которые он представлял себе, перечитывая в своей портативной личной библиотеке фрагменты книг далекого прошлого. Он читал про закаты и рассветы. Упивался оттенками каких-то немыслемых человеческих чувств, страстей, вновь и вновь перечитывая незнакомые слова и пытаясь понять, хоть краешком сознания проникнуть в их тайну. Любовь, нежность, волнение, дружба....что это? Как это? Виктор не знал. Да и не должен был знать. Его детство прошло в одном из бункеров, где люди слились с механизмами, стирая последние грани между живым и неживым. Он привык жить по инерции - кто-то включил мотор, который работал, пока был исправен.

Но однажды он нашел непонятное устройство на самом нижнем уровне бункера. Когда-то здесь прятались повстанцы, но  они уже давно были истреблены, а это место многие годы оставалось заброшенным. Виктор сюда приходил в детстве...просто от скуки.
Найденное устройство еще функционировало и содержало в себе миллионы, миллиарды фрагментов прошлого. Мегабиты, мегабайты,терабайты информации. Маленький светящийся экран словно распахнутое окно в другой мир выдернуло Виктора из реальности. Он стал жить книгами. Вернее их обрывками. Теми, что удалось сохранить за последние 7 веков непрекращающегося хаоса.      

Все чаще и чаще он стал приходить в заброшенные тоннели, чтобы иметь возможность побыть наедине с новыми знаниями, неизведанными и затерянными мирами. Однажды он ушел навсегда. Все глубже и глубже - туда, куда ныне живущие еще долго не решатся спуститься. Провизии, оставленной повстанцами ему должно было хватить надолго.

А вокруг лишь кровавые напоминания о резне "за правду", следы бессмыленных убийств тех, кто не хотел подчиняться режиму и продолжал читать, сочинять, развиваться. Деятели искусства, объявленные вне закона, покинувшие этот мир, но оставившие ему кусочек тайны.

Тайны, которая никогда не будет похоронена, но вместе с тем, никогда не будет раскрыта.