Чёрная смерть

(из хроник XIV века)

В уютном алькове в просторном дворце
Под пестрой парчой балдахина
С игривой улыбкой на нежном лице
Спит юная дочь властелина.
Спокойствием веет от сомкнутых глаз,
Дыхание чисто и ровно;
На теле её распустились сейчас
Два розовых чудных бутона.
В чертах совершенства святой красоты
В стыдливом блаженстве алеют цветы;
Но в утренних тенях с пришедшей зарей
Они потемнеют, как почва весной.
Лицо цепенеет и пусто в груди...
Никто не посмеет на помощь придти:
Отцу не подвластна державная твердь -
Отныне здесь царствует черная смерть!

Небесная казнь - инфернальный покров
Окутал страну мерзким смрадом;
Удушливый дым карантинных костров
Гуляет по весям и градам.
К концу приближается жизненный ход,
Кровь сгусла от сильного жара;
Созрел и набухнул изысканный плод
Лиловым пахучим нектаром.
И в членах прибавилась жгучая боль,
И кожа окрасилась черным, как смоль,
И демоны кружат в горячечном сне,
Родные от ужасе жмутся к стене.
Украдкой у двери в погибельный дом
Священник без веры читает псалом;
Бессмысленной мантрой звучит его глас:
Чья очередь завтра - ответ он не даст.

С кряхтящей повозкой сквозь серую гарь
Плетется хромая кобыла.
Хозяин её - пожилой золотарь,
Философ с ухмылкой дебила.
Давно не хоронят усопших в гробах -
Не в моде такая бодяга,
И грузит покойников он на баграх
С напарником вором-бродягой.
Сегодня богатый поспел урожай,
И ржавой лопатой подвыровняв край,
Небрежно бросается в яму улов;
Клоакой воняет гора мертвецов...
Друзей не тревожит опасная дрянь -
Их милует божья тяжелая длань;
И после работы вдвоем от души
Напьются до рвоты святые бомжи.

Весь день совершает по улицам тур
Магистр герметических знаний.
Он знает рецепты целебных микстур
И текст колдовских заклинаний.
Искусством своих тренированных рук
Он выведет тело из криза,
Он вылечит ваш безнадежный недуг
Вам тушкой ободраной крысы.
Он смел, милосерден, красив и умен;
Он спорит со смертью - распухший бубон
Вскрыт острым ножом и прижжён кочергой.
На спекшейся коже вскипающий гной
Шипит и плюется миазмом гнилым;
Больной не умрет - значит будет живым!
Но ночью, на взлете научных удач,
Полёт оборвёт заразившийся врач.

Опаханы всюду жилища селян
Широким магическим кругом;
Но в поле не видно вспотевших крестьян -
Их разум в оковах испуга.
Заглох перестук молотков в мастерских,
Смолк звон серебра по базарам,
Хозяйственный пульс государства затих
От яда чумного угара.
Монархом суровым подписан приказ:
"Лишь только больного заметят у нас,
Чтоб сбавить поветрия пагубный вред,
Всех близких немедля свезти в лазарет
И сжечь, по возможности, скарб и жильё!"
Подняв неотложно всё войско своё
Несчастных собрали на грязный пустырь
И стадом погнали в пустой монастырь.

Была многолюдной полгода назад
Обитель мужей непорочных.
Но срок подошел - и монахи лежат
Смиренно во рву водосточном.
А вскоре заполнились кельи и храм
Толпой новоявленых нищих;
Для них ежедневно приносят сюда
Корзины с припасами пищи.
Они, нет со мненья, не выживут тут -
В кольце оцепленья их скорбный приют;
Там сутками верная стража не спит:
Кто выйдет за стены - тот будет убит.
Смердящие трупы и жалобный звук
Заполнили тупо унылый досуг;
И люди рыдают в кошмарном плену,
В слезах проклиная родную страну.