Далеко-далеко...

На губах твоих -
волосок нотной линейки, -
"ля"...
Дойдёшь до "соль", -
поймёшь,
что не "соль земли",
бля...
Далеко-далеко.
В чернозём
побелевшей ракушкой
исчезнувшего
миллион лет назад
моря...
Далеко-далеко.
Black & White -
а море-то,
по-прежнему шумит...
Спишь
в городе на другой стороне.
Земли.
Далеко-далеко.
Мосты, небоскрёбы, -
но снится другое.
Мы.
Много лет назад.
Красное радио.
Голуби.
Стоянка под окном.
Стряпня эконом-класса.
Далеко-далеко.
Лето.
За ним -
следующее.
Реже вспоминаешь запах.
Запахиваешься в махровое.
Эти негры играют
для души
лишь в Орлеане.
У тебя под окном -
для денег только.
Пошли далеко-далеко
всех,
кто думает,
что можно купить
всё...
Далеко-далеко.
Не можешь зайти
в свой почтовый.
И до тебя достучаться
даже кувалдой -
как достатуи свободы
до..баться
мадригалами.
Далеко-далеко.
Манная каша во рту...
Как это по-русски?
Целуй его по-французски.
Здесь даже тараканы
другие.
Киношные матюги.
А хочется трёхэтажно.
Среди небоскрёбов.
Далеко-далеко.
Какого?
Они...
улыбаются.
Долбо..бы.
Обнимаешь
любого
подвернувшегося Ивана.
Или "N"...
Далеко-далеко.
Кто помнит
молоко в треугольных пакетах?
Помнишь?
Родной!
С каждым годом,
ночник
с пирожными-трубочками
удаляется
в геометрической прогрессии.
А во сне - там.
Далеко-далеко.
Но не доносишь до пробуждения.
Не верится уже и в самолёты.
Может машину времени придумать?
Думашь что-то изменит?
Или негры под окном
станут играть душевнее?
Далеко-далеко.
Сворачиваешь в трубочку
серо-зелёный прямоугольник.
Улетаешь.
Далеко-далеко...