Облака
клокастых, рваных облаков,
нет - в чашу синюю куражась
кобылье плещет молоко.
Отсель реально только видеть,
да вздёрнув голову застыть ,
но не схватить, но не обидеть,
но ни о чём не попросить.
Дома, сады, проспекты, реки,
мосты, соборов купола :
что им, живущим в вечном беге,
больного города бедлам.
А потому они беспечны ,
что вне законов, вне управ!
И смотрит старый человечек
седую голову задрав.
Им безразлична перекличка
листвы бессонных тёмных лип,
тем - не прорваться к их величью
не выдрав корни из земли.
Напропалую, в хвост и в гриву,
и , отражённые в реке,
с такой-же страстью и надрывом,
и бесподобно налегке.
Наискось пролетают в стёклах
почти заброшенных домов,
так - только урки из острогов
иль пленницы - из теремов...
Всей дикой волей Тохтамыша,
свободой холмов и степей,
они проносятся над крышей
убогой хижины моей.
Свидетельство о публикации №109020606120