Читая Герцена

«…Гёте понял ничтожность века – но не мог стать выше его; он сам осудил и век, и себя, сказав: «Древние искали факт, а мы эффект; древние представляли ужасное, а мы ужасно представляем», - тут все выражено. Мы восторгаемся для того, чтобы печатать восторги; мы чувствуем для того, чтобы из чувств строить журнальные статейки; живем для того, чтобы писать отрывки нашей жизни, как будто действовать есть что-нибудь низшее, а писать – цель человека на земле; словом, мы слишком авторы, чтоб быть людьми…»


Не думается ли нам теперь то же самое о литературе той, серебряного и золотого века русской литературы? Не кажется ли нам теперь, что это они «искали факт», а мы лишь находим эффекты?
И не наша ли это проблема – «мы чувствуем для того, чтобы из чувств строить журнальные статейки»? Мы, все те, кто пишет статьи, ведет дневники в интернете, занят стихами или прозой, разве не оказывается, что именно так у нас нередко и бывает? Словно писать – это, в самом деле, предназначение человеческое. Писать, а не жить.
Но если так – что же изменилось в мире за двести лет? И изменилось ли что-то, кроме платьев, кроме того, что вместо гусиного пера и пергамента у нас ноутбук?
Изменились ли люди? Или все это лишь вечное «а раньше небо было голубе, деревья зеленее и птицы звонче пели»? Проще говоря, «отцы и дети». А на самом деле мы такие же, как они, а они были такими же, какие мы.
И, выходит, не хуже мы, чем древние?
Или, теперь, все-таки хуже?...