А. С. Пушкин

Всего одна осталась ночь,
А утром ждет Дантес на Черной речке.
Так тяжело прогнать сомненья прочь
И дрожь унять у изразцовой печки.
Прости, мой ангел, Натали,
Я не сберег тебя от искушенья.
Тебе так много виделось вдали:
Слова любви и вздохи восхищенья.
С насмешкой наглой выплеснута ложь,
В ответ в лицо лжеца летит перчатка,
И боль души, разящая, как нож,
И все терпенье улетело без остатка.
Итак, конец, дороги нет назад,
Сегодня в пять приедут секунданты.
А за окном бушует зимний сад,
В гостиной трижды бьют куранты…
Но сон нейдет, еще так много дел,
И руки сами нежно гладят книги.
Я, все-таки, так много не успел,
А жизнь последние отсчитывает миги.
Предчувствий плен, увы, не избежать,
Но ведь поэт – не ровня дуэлянту!
Так нелегко оружие держать,
Но чести мне не пережить утрату.
Горит и плавится свеча,
И крепкий чай давно остыл в стакане.
Я Натали обидел сгоряча,
И, может быть, она прощать не станет…
О, Господи, спаси и сохрани
Мою любовь к тебе нетленной.
Лишь одного прошу, слезы не урони,
Коль быть случится завтра убиенным.
Но слышу, чу! Играют бубенцы.
Должно быть, это Вяземский, голубчик.
Луна окрасила церковные венцы
И ямщика знакомого тулупчик.
Как хорошо лететь, полозьями скрипя,
Предавшись бегу резвой тройки,
А снег летит и кружится, слепя,
И толстым слоем заметая лед на Мойке.
Вот свет зари – почти, как лик судьбы,
И смотрит в сердце дуло пистолета.
Эх, если б заново все, если б да кабы…
Но пистолета сталь уже рукой согрета.
За болью звук почти неразличим,
А на ладони кровь – липка и красна.
- Донзас, дружище, душу излечи,
Скажи, что эта жертва не напрасна!
Обратный путь так долог и уныл.
В горячке бред, паденье в пропасть,
И милый образ вдаль уплыл,
А Натали еще не знает новость…
Последней ночи тягостный надрыв,
Друзья в ногах и смерть у изголовья.
Крик Натали молитву перекрыл:
- Ты будешь жить, скажи же мне хоть слово!
Но ясный взор уже непостижим,
Он где-то там, в неведомом грядущем,
В оковах тела тих и недвижим,
Почил смиренно гений в мире лучшем…

В тумане дремлют сонные поля,
И монастырь печален Святогорский.
А боль души уже не утолят
Ни славословия, ни лесть, ни траур горький…