ЛАЙ

По мелочам-копейкам свою судьбу разбазарили…
Седой туман да зарево алое после себя оставили…
Теперь в глухой пустоте серым табачным дымом
Воем реквием по дням былым и подругам любимым…
Поминаем угольком сигаретным товарища, ушедшего в август вечный…
Таскаем две гвоздики кровавые на тот пыльный километр конечный…
Воскрешаем мечты в чистой фате и июльском подвенечном платье…
Возвращаемся в столицы, выходя из вагонов осенним ненастьем…
Срываемся с рябин рыдающих и кружим сухим октябрьским плачем…
В скуке ноябрьской исходим блевотой да лаем собачьим…
Потным льдом темнеем, новогодним похмельем глядим свысока…
Возвращаемся в столицы… над головами нависаем, как облака…
В чайных ложках дрожащей рукою греем морозный порошок января…
Холод бредовый пускаем по венам, с кровью мешаем героин февраля…
Набухаем острой щетиной весенней… Бежит по щекам нашим соленый март…
Возвращаемся за город, в клиники… Прячемся в глуши апрельских палат…
Но убегаем в столицы… В волосах седых блестит июнь золотой…
Разрываем рубахи смирительные… Тянем страстно сладкий сигаретный запой…
И в глухой пустоте черным и злым табачным дымом
Лаем реквием по друзьям ушедшим и подругам когда-то любимым…
Что с того, что по глупостям да рублям свою славную жизнь разменяли?
Вспоминайте! Дышите! Дарим вам дым табачный, алое зарево, туманные дали…