часовая трилогия

/хозяин/
 
стрелкой, часовой острогой я свободную минуту подцепил, пронзил и строго, да на блюде-циферблате, да к накрытому столу — и услужливое "нате" на изогнутой спине и салфеткою улыбку, исхитрившись, развернул! Не стесняйтесь, Бога ради, я — охотник хоть куда! По секрету: будет надо, я ещё минуток много Вам к обеду изловлю; я охотиться люблю и места такие знаю, где минутки, будто утки, в заповедниках часов, беззаботны, легковерны, постоянно на виду...сами в руки мне идут. Приготовлю в лучшем виде — захотите, будет смех, искры, солнечная радость, или брызги водопада иль прохлада тишины...не стесняйтесь, улыбайтесь, нету Вашей в том вины, что минуты мне подвластны.

/часы/

стрелка пикой обернулась, и отчаянно вращаясь, отбивается как может от минут, часов и суток, от бесчисленных полков атакующих годов, но тоска пружину гложет, растлевает шестерёнки, разъедает механизм...кто же им в бою поможет? А никто, никто, увы. Сдался маятник, повис и болтается безвольно. Ещё месяц, ещё год, вот и кончился завод.
 

/время/


минутам
не вырваться
из капкана часов
как
смыслу — из капкана слов
литру молока — из одноразовости пакета
личности — из общественного корсета
как
чувствам из пластилина лиц:

недоумению — из глазниц
радости — из красного месива рта

подожди меня, пустота!