То ль далёко, то ль не очень...

   I
То ль далёко, то ль не очень,
То ль недавно, то ль давно –
Не припомню я, короче –
Хутор был али село.

В том селе людишки жили,
Млад и стар спокон веков,
Каждый год детей плодили
Умных. Реже – дураков.

С верой в Бога аль в Иуду
Поклонялись небесам –
Знать – не знаю, врать – не буду,
Хочешь знать – придумай сам.

Перестройки там не знали:
Люд был сытый, не босой,
И младенцев не пугали
Ядовитой колбасой.

Дружно сеяли, косили,
Изнывая в борозде,
Песни пели, водку пили,
В общем – жили, как везде.

Свадьбы весело играли
(Оды – пламенным очам),
По утрам зарю встречали
Да грешили по ночам.

Не хитро дурное дело –
Только кончить да зачать.
Тело. Сверху снова тело.
И пошли кровать качать.

Согрешили. В результате
Непосильного труда
Родился мальчишка в хате,
Третьей слева от пруда.

Мать звала его Степаном.
Невелик с мальца был спрос:
Самым первым хулиганом
Он прослыл, когда подрос.

А уж вырос он не мелок:
Крепок, прям, хорош собой,
Брил усы да лапал девок,
Словом – был не голубой.

По лесам бродил с ружьишком,
Карасей ловил в пруду,
Приобрел ума с излишком
На осьмнадцатом году.

Дальше – больше: в гонках брачных
Возмужал, заматерел,
В стычках да боях кулачных
Будь здоров понаторел.

Молодецким мог ударом
За ништяк свалить быка –
Вот такая сила даром
Охмуряла мужика.

      II
Как-то раз по воле рока
На окраину села
Недобитая сорока
Весть лихую принесла

Про далёкие пожары –
Нечисть, мол, войною прёт:
То ль монголы, то ль татары,
То ль ишшо какой народ.

Кто-то охнул, кто-то вскрикнул,
Землю воплем огласил,
Кто-то залихватски гикнул
(Аль икнул что было сил?)

Кто попятился в испуге,
Кто на дуб пытался влезть –
Тем не мене по округе
Разнеслась дурная весть.

Раскудахтались бабёнки,
Зачесали языки.
Мужики на сход в сторонке
Собралися у реки.

Обстоятельно решали:
Что да как, да почему –
Ведь такой вопрос едва ли
Властен всякому уму.

Жаркий очень, хоть и зряшный,
Спор вели и так, и сяк,
А вопрос ведь не пустячный –
Не решается никак.

Тут какой-то дед столетний,
Что сидел допрежь молчком
Да вполуха слушал сплетни,
На круг выступил бочком.

Покряхтел, три раза плюнул
Через левое плечо,
За ухо цигарку сунул,
Молвил: «Слушайте-ка, чё:

Знаю – есть в глуши избушка,
Что у чёрта на рогах,
В той избе живёт старушка
По прозванию Яга.

Даром то, что старовата –
Ей от роду семь веков,
Но – активна, таровата,
Лихо дурит простаков.

Бабка много где летала,
Всё-то знает наперёд,
Только взяточница стала –
За советы мзду берёт.

И в угоду ейной блажи
Ежли ей чаво поднесть –
Можа выручит, подскажет,
Как от нас беду отвесть».

Мужики загомонили,
Враз – улыбки в пол-лица,
Покумекали, решили:
Надобно заслать гонца.

Только кто ж пойдёт, однако,
В мир незнамых нелюдей?
Ведь в походе может всяко
Приключиться, ей-же-ей!

И Яга-то, грят, пройдоха,
Учинить могёт обман –
Всем тогда ведь будет плохо!..
Кто ж пойдёт?.. Как кто? Степан!

Не пустеет свято место,
Мужики и ну просить:
«Ты, Степан, сходил бы в лес-то,
Чтоб с Ягой поговорить.

Мы ж тебе услуги энтой
Не забудем ни за что,
Отработаем с процентой
И за это, и за то!

Нелюдь всякую до кучи
Позадобри да уважь,
И подарочком покруче
Старушенцию подмажь!»

Что тут делать? Согласился
Быть Степанко ходоком,
Собрался да в путь пустился,
Как уж водится, пешком.

     III
Разогнав на небе тучи,
Скрылся ветер под кусток.
Уронило солнце лучик,
Указуя на Восток.

День настал, заря пропала.
Мимо нашего села
Вдаль дорожка пробежала,
Пробежала-пролегла.

Пела иволга о том, как
По дороге шёл Степан:
За спиною флаг с котомкой
Да на шее барабан.

Чтобы, значит, не скучалось,
Было весело идти –
Наш Степанушко, случалось,
Барабанил по пути.

Долго ль шёл – никто не знает,
Но пришёл однажды в лес,
Где и Леший заплутает
Аль другой нечистый Бес.

Мрачен, тёмен лес дремучий,
Там не водится зверьё,
Не видать и птиц летучих,
Зябко, страшно, ё-моё!

Почесал Степан макушку
И промолвил: «Вот беда!
Как же здесь найти избушку,
Коль не видно ни черта?»

Сонно-сладкою отравой
Обволакивал туман
И шептали тихо травы:
«Брось ты всё! Усни, Степан!»

Самолюбие, однако,
Не даёт ему заснуть
И подсказывает (бяка!):
Надо сверху, мол, взглянуть.

Стёпа как-то враз окстился,
На ладошки поплевал,
Три раза перекрестился
Да на ёлку влазить стал.

Ель качалась, точно спьяну,
Да чем выше – тем страшней.
Всё ж залез. Глядит – поляна,
Огонёк горит на ей.

Ночь повисла чёрной прядкой,
До поляны путь далёк.
Стёпа слез, вздохнул украдкой,
Да попёр на огонёк.

Увязал в болоте топком,
Продирался через лес,
Ни одной не видел тропки
В окруженье гиблых мест.

Брёл Степан, сбивая ноги,
Поминал едрёну мать,
Но не сдался – видят Боги –
Терпежу не занимать.

Брёл, шатаясь, зло, упрямо,
А дошёл – повеселел.
Только вылез на поляну –
Глянул… Чуть не ошалел…

Не избушку, это точно,
Наш увидел молодец –
Посреди поляны прочно
Там стоял почти дворец!

И уже совсем ни к месту,
Даром то, что гиблый лес:
У парадного подъезду –
Шестисотый «Мерседес».

Оглядел Степанко дачу,
Аж на цыпочки привстал,
А глаза-то по лбу скачут:
«Можа не туды попал?»

Постоял. Решил: «Проверю.
Любопытство – не порок!»
Приоткрыл тихонько двери
И шагнул за тот порог.

Растудыть такая матерь –
Ошалела бы сама:
Всё, чё было в дивной хате –
Иностранная фирма!

Баба – иностранка тоже –
Так и прёт нерусский дух,
Тянет виски, жабья рожа,
Отгоняя жирных мух.

В мягком кресле «Шпанелоне»
Развалилася карга,
В фильдеперстовом капроне
Золочёная нога.

Угольки швыряет шустро
В электрический камин
Да читает «Заратустру»,
Образованная, блин.

А над ей «Шанель» витает,
Обволакивая дом.
Стёпа только успевает
Головой вертеть кругом.

Бабка хоть и постаралась
Тень навесить на плетень –
Всё равно ж Ягой осталась,
Как её не разодень.

Тут она, почуяв что-то,
Жадно носом повела
И, внезапно гаркнув: «Кто там?» -
Даже виски пролила.

Удивясь, пробормотала:
«Русский вроде запашок…»
Приосанилась, привстала:
«Ну-ка, объявись, дружок!

Хто ты есть? Какого роду?
Дьявол али Херувим?
И почто мою природу
Портишь запахом своим?»

Делать нечего, решился
И шагнул Степанко в зал.
Улыбнулся, поклонился.
«Здравствуй, бабушка!» - сказал.

Бабка это услыхала –
На дыбы взвилася так,
Ажно вся заполыхала,
Аки тот варёный рак.

«Ты, поганец, ляпнул сдуру», -
Костерила молодца. –
«Никакой в тебе культуры,
Деревенская овца!

Слушай, дурень, в оба уха:
Я, негодный, вовсе там
Никакая не старуха,
А почтенная Мадам!»

Злилась бабка – просто прелесть –
Мухи сыпались со стен,
И фарфоровая челюсть
Отвисала до колен.

А Степан устало мнётся
(Эк, свалял же дурака!),
Ждёт, покуда проорётся
Разъярённая Яга.

Но старуха фарс держала,
Злоба била через край –
Так неистово визжала,
Прям хоть уши затыкай!

Тут как раз и приключилась
С бесноватою беда:
Челюсть лязгнула, открылась –
Ни туда и ни сюда…

Что-то, видно, там заело
В челюстях – таки дела –
Бабка силилась, пыхтела,
А закрыть-то не смогла.

Видит Стёпа – ейны губы
Закатились под кровать,
А фарфоровые зубы
Можно все пересчитать.

Враз тогда приободрился
Разудалый молодец,
Гневно на Ягу воззрился –
Сразу видно, что храбрец.

Говорит он ей: «Ты, бабка,
Али как тебя… Мадам!
Не маши своей культяпкой,
А не то по шее дам!

Не владеешь ты правами
Так-то путников встречать,
Непотребными словами
В Бога душу величать!

Встретить надо было с лаской,
Напоить да накормить,
Как в любой нормальной сказке
По сюжету должно быть!

Истопила бы ты баньку
Да помыла молодца,
А ведь ты ж валяешь ваньку
От начала до конца!»

Стёпа больше для порядку
Агитацию развёл,
Подошёл к столу, с устатку
Рюмку виски упорол.

И уже не злопыхала
Бабка – тут уж вой не вой –
Только жалобно вздыхала
Да качала головой.

Ублажив свою душонку,
Стёпа глянул сверху вниз
И хромую старушонку
Стал склонять на компромисс.

Видит – бабка не опасна –
Помогу, мол, так и быть.
Та на всё была согласна,
Лишь бы рот могла закрыть.

И Степанко, зная дело,
Тресь по чайнику Яге!!!
Та к камину отлетела
На своей хромой ноге.

Был радёшенек до пяток
Наш герой, что зубы спас:
Выбил-то всего с десяток
На ухоженный палас.

Челюсть хрустнула, закрылась
И… поехала – пошла.
А Яга-то отключилась,
Чуть концы не отдала!..

Но очухалась, привстала,
Заползла на табурет,
Просто шёлковая стала
В первый раз за много лет.

Уж она подсуетилась,
Чтоб Степану угодить:
В баньке вымыть подрядилась,
Напоить да накормить.

Сказку на ночь рассказала,
Уложив героя спать.
Правда, шамкать снова стала,
Ну, да ей не привыкать.

Стёпа утром, как проснулся,
В потолок глаза завёл,
Сладко-сладко потянулся
И такую речь повёл:

«Ты, бабуля, знаешь много,
На такой вопрос ответь:
Как у нашего порога
Нам вражину одолеть?»

И в ответ Яга Степану:
«Знаю, как помочь беде.
Точно-точно, без обману,
Я ведь должная тебе!

Есть у Лешего, соседа,
Потаённый оберег.
Ты сходи да побеседуй,
Да останься на ночлег.

Да возьми-ка вот в заначку
Ты янтарное вино.
Мой сосед таку подачку
Уж оценит, как должно.

Ежли с им договоришься
И получишь оберег,
То с любым врагом сразишься,
Не видать свободы век!»

Стёпа: «Верю! Успокойся!
Эк, вольна ты голосить!
Ты меня… Мадам… не бойся…
Да, ещё забыл спросить:

Хто ж тебе хоромы эти
Здесь, в такой глуши, возвёл?
Чьи таки бисовы дети?»
Бабка: «Есть один орёл…»

«Иностранец?» - «Что ты! Русский!
Молод очень да безус,
Но лопочет по-хранцуски
Что тебе любой хранцус.

Он тады родного брата
Облапошил до сумы,
Помогла я супостату
Отвертеться от тюрьмы.

А папашка вертухая,
Что поднёс мне сей презент,
То ля в Думе заседает,
То ля вовсе президент…»

«М-да-а… Дела-а… Мошенник, значит», -
Угадал Степаша влёт. –
«Ты б просила к энтой даче
Не авто, а вертолёт!

Тут ты, бабка, оплошала –
Надо ж знать, чаво просить!»
Бабка плечиком пожала:
«Да пущай ево стоить!»

«Что ж… раз так хозяйка хочет…» -
Стёпа бабке: «Не забудь
Мне в дорогу дать клубочек,
Что указывает путь!»

Бабка снова присмирела:
«Так ить… от ить… он негожь…
Тот клубок-то моль поела,
Можа конпасом возьмёшь?

Не клубок, но всё ж… наука!
Всё укажет по уму.
Мне-то эта странна штука
Вовся даже ни к чаму.

Да и Лешего, повесу,
Долго нечаво искать.
Он не шастает по лесу –
Тут ить некого пугать.

Он на северной опушке,
Без труда его найдёшь,
Но ты ушки на макушке
Всё ж дяржи, када пойдёшь –

Обхохочет до инфаркту…»
Стёпа: «Ладно, не пужай!
Поглядим, как лягут карты…
Что ж… спасибо и прощай!»

И пошёл искать он нелюдь –
Снова в путь и снова в лес,
Ну, да что уж тут поделать,
Коль в ярмо такое влез.

        IV
Шёл он, шёл, пока катилось
Солнце по небу. И вот,
Как под вечер тьма сгустилась –
Он зашёл за поворот.

А за этим поворотом,
Под берёзами, в кустах,
Слышит Стёпа, будто кто-то
Чертыхается впотьмах.

То ли плачет, то ли стонет,
То ли воет на луну.
Стёпа ближе. Ветку клонит.
Что же видит? Ну и ну!

Живописная картина,
Хоть сейчас садись рисуй:
Под кустом сидит детина –
Здоровенный обалдуй.

Создал Бог его неловко
(Ладно, мол, сойдёт и так!):
Джинсы, кепочка, кроссовки
Да малиновый пиджак.

Бородавчатая рожа,
Брит затылок и висок,
А златую цепь, похоже,
С Лукоморья уволок.

Намотал себе на шею,
Аж согнуло пополам,
Рёбра, словно батарея,
Выпирают тут и там.

Взгляд вдали блуждает где-то,
Снизу – вверх да поперёк,
Точно малость он с приветом,
Али вовсе недалёк.

Пальцы веером расставил,
Матюгаясь на весь лес –
Исключение из правил
Представлял нечистый бес.

Запашок стоял несвежий,
Перегаром теребя…
«Прям какой-то новый Леший», -
Думал Стёпа про себя.

А Лешак, меж тем, хватает
Кислород поганым ртом,
Матерится, причитает,
Об корягу бьётся лбом.

Смотрит Стёпа и дивится:
«Эк, нечистый мельтешит!
Как же нужно разозлиться,
Чтобы так, от всей души,

Не жалея перепонок,
Трёхэтажным покрывать?»
(Даже маленький ребёнок
Поминает реже мать!)

«Эй, Лешак, чаво бушуешь?» -
Стёпа голос свой подал. –
«Пинжачком своим рискуешь,
Аль чего-то потерял?

Да не рви одежду в клочья
И нервишки успокой!
Можа чем смогу помочь я?
Поделись своей бедой!»

Леший взглядом водит пьяно:
«Хто подкрался, словно тать?»
По привычке он Степана
Захотел обхохотать.

Встал… и тут же сел, скривившись,
Раз всего и хохотнул,
Да, за голову схватившись,
Снова матерь помянул.

Стёпе жалобиться начал:
«Я намеднись перепил,
Подлечиться чтобы, значит,
Мужичков в лесу словил

Да отправил недалече
Их за бражкою скорей –
Бражка-то похмелье лечит
Лучше всяких лекарей.

Тут-то вот промашка вышла:
Возвернулись те гонцы –
Напужал, едрёна дышло,
Чуть не отдали концы!..

Мужички-то оклемались,
Даже дёру дать смогли,
А вот жбан, как ни старались…
Всё жа не уберегли…

И моё лечебно зелье
Всё до капли пролилось –
Вот теперича похмельем
Мне помучиться пришлось…

А башка трешшит, падлюка!..
И на кой я их пужал?
Вот теперь такая мука…»
«Да уж, точно оплошал», -

Пожалел Степан беднягу. –
«Только это – не беда!
То, что вы пролили брагу –
Вовсе даже ерунда!

Это даже не задачка –
Так… цветочки… На-ко вот…»
Стёпа бабкину заначку
Из котомки достаёт.

И Лешак, при виде зелья,
Ну крутиться и плясать,
Был готов в пылу веселья
Душу Дьяволу отдать!

Дале действие не ново –
Пробку лихо открутил
И бутылочку спиртного
В пять секунд приговорил.

Отдышался, крякнул глухо:
«Эх, пошло бодяжить кровь!»
Рукавом своим занюхал:
«Есть! Попал! И в глаз и в бровь!»

По макушечку накачан,
Чёрт лесной повеселел,
Улыбаться даже начал,
Гопака сплясать хотел.

Со Степаном обнимался –
Так намял ему бока –
Тот насилу отбрыкался
От дурного Лешака

И кричал: «Уймись, болезный!
Не то мигом проучу!
Я ить вовсе не железный!
Я ишшо пожить хочу!»

Леший сдался уговорам,
Попритих… И то пора!
За душевным разговором
Ночь летела до утра.

Леший, видно по привычке,
Перед Стёпой пальцы гнул:
«Ты, братан, мужик отличный!
Мне, в натуре, подмогнул!

Вижу крепкую породу –
На карахтер зело крут!
За тебя – в огонь и в воду,
Только свистни – я уж тут!»

Стёпа слушает, смекает,
Что к концу идёт ночлег,
Потихоньку начинает
Разговор про оберег:

«Обещаешь ты богато…
Вот намедни одному
Говорила мне Яга-то
Про штуковину одну.

С энтой штукой, мол, не страшен
Даже самый лютый враг.
Не скупись, Лесной папаша,
Подари мне сей пустяк!»

«Знаю я об этой штуке!» -
Леший сказывал в ответ. –
«Называется в науке…
Как же?.. А! Брони-жилет!»

«Ишь ты, блин, в науку вышел!» -
Удивляется герой. –
«Про жилет я, вроде, слышал,
А про «брони» - так впервой!

Вот уж чудо – так уж чудо!»
А Лешак в ответ: «Фигня!
Оберег – железа груда –
Надевают на себя

Под рубаху али тельник,
Чтобы ворог не достал.
Водяной-то, мой подельник,
Аж под шорты надевал!

Мы с им дело провернули –
Лестно вспомнить – красота!
Энту штуку и стянули
У поганого мента.

Да в придачу у него же
И дубину увели,
Ею можно и по роже
Смазать, ежли допекли.

Кто уж сильно барагозит –
Можно просто убивать,
Можно печень отвалтузить,
Можно почки опускать.

Из резины энта штука,
Отметелит – не вопрос!
Жаль, что Водяной, гадюка,
Под шумок её унёс!»

Ежли что – разыщешь гада
Во-о-он в болоте, под горой,
Передай поклон от брата…
Заболтался я с тобой.

Мне пора – уж солнце в небе –
Вдруг какой-нито мужлан
Мимо нас с тобой поедет –
У меня ить тожа план!»

«Что за план такой? Откуда?» -
Стёпа выкатил глаза.
«Да Кащеюшка-Иуда,
Забодай его коза,

Обложил оброком строгим
И работой до зари,
А не то, мол, вырвет ноги…
Рынок!.. Чёрт его дери!..

Я и рэкет тут наладил
Промеж местных мужиков,
Уж отправил всякой клади
В город сорок сороков.

Ну, пора, братан, в натуре.
Забирай вон свой жилет –
Облачайся по фигуре.
Да… Ещё один совет:

Водяной-то – хитрый дядя,
Хоть глядится дурачком,
Чуть зевнёшь – на шею сядет.
Да играет он в очко.

Согласись сыграть с ним. Только
Прихвати колоду карт –
Тут краплёных ровно столько,
Чтобы выдержать азарт.

Коль со случаем поспоришь –
Обыграешь, может быть,
А иначе тебе, кореш,
Той дубины не добыть.

Ну, прощай, братан!» - и сгинул
Наш Лешак в березняке.
А Степаша снова двинул
В путь-дорожку налегке.

         V
Шёл теперь он на болото
За резиновой чумой,
В голове одна забота:
Как-то встретит Водяной?

Нечисть нынче вся в обновах
Ходит – просто не узнать!
Что ж сейчас от Водяного
На болоте можно ждать?

Шёл Степан и всё дивился,
Волоча свою суму:
«Как же мир преобразился,
Отчего и почему?

Раньше было всё понятно:
И Яга… И Леший тож –
Просто посмотреть приятно!
А сейчас ведь фиг возьмёшь

Нечисть голыми руками –
Попадёшь тотчас впросак.
А людей-то дураками
Почитают, мать их так!»

Мысли на ухо свистели
Ядовитым голоском.
По болоту еле-еле
Брёл Степан почти ползком.

В духоте тонули звуки,
Лишь шуршали камыши
Да лягушки там со скуки
Глухо квакали в тиши.

Уж он в самой середине
Той болотины; и вот –
Что-то словно бы в трясине
Создаёт круговорот.

«Что-то там, никак, маячит?» -
Напрямик Степаша прёт. –
«Что могло бы это значить?
Ну-ка, ну-ка? Тфу ты, чёрт!

Вишь, оказия какая –
Тут рехнётся всякий зверь:
Нечисть вся, как попугаи,
С прибамбасами теперь!

Вот и наш блюститель водный
С модой нонешней знаком –
Потягался б с кем угодно –
И с Ягой, и с Лешаком!»

Замер Стёпа неподвижен,
Углядев шикарный вид:
Посреди болотной жижи
Яхта белая стоит.

А красавица какая! –
Крутобока и стройна!
На приколе. Но играет
У подножия волна.

Алый парус ветра просит –
Помнит он морскую соль…
«Тож мне, блин, под Грэя косит,
Только я ведь не Ассоль!» -

Думал Стёпа, чертыхаясь,
Даже гнев в груди возник.
По трясине пробираясь,
Вскоре яхты он достиг.

Яхту тоже, знамо дело,
Мастерили за бугром:
Позолотою блястела,
Отливала серебром,

Отдавала солнца жаром,
Ажно резало глаза,
Алым ласковым пожаром
Полыхали паруса.

Влез Степаша, огляделся
И присвистнул: «Лепота!
Бабкин дом дворцом смотрелся,
Но и яхта ещё та!»

Боязливо, как-то боком,
Заходил он на вираж,
Чтоб не сгинул ненароком
Алый с золотом мираж.

Только нашего Степана
Изумляла тишина:
Ни людей, ни капитана –
Яхта плавает одна.

Походил, поудивлялся
Да хозяев покричал,
Но никто не появлялся
И на зов не отвечал.

На корму герой подался,
Снял обувку посушить…
Вдруг какой-то звук раздался
В охмуряющей глуши.

Тина вспухла недалече.
Видит Стёпа – за кормой
Поднялся к нему навстречу
Сам хозяин – Водяной.

Липкий, скользкий, как медуза,
Водянистый падишах:
Размалёванное пузо
Да пиявки на ушах.

Весь зелёный, как лягушка,
Изо рта клыки торчат,
На лысеющей макушке
Головастики кричат.

Вылез Лешего подельник
На прогретые мостки:
Ноги в ластах, рваный тельник
Да линялые портки.

На Степана с интересом
Поглядел и проворчал:
«За каким же, паря, бесом
Ты залез на мой причал?

Можа, ты с каким вопросом?
Как меня ты здесь нашёл?
Али хочешь стать матросом?
Аль ишшо зачем пришёл?

Ну, чего ты рот раззявил?
Отвечай, а не молчи!»
Стёпа сел, усы поправил:
«Ладно, ладно, не ворчи!

Гостем я к тебе явился,
Вёрст с десяток отмахал,
Весь в болоте извозился
Да слегка оголодал.

Проявил бы, что ли, жалость
К гостю из далёких стран –
Покормил с дороги малость…»
«Тут ведь, чай, не ресторан!» -

Оскорбительно-ехидно
Отвечает Водяной. -
«По тебе, герой, не видно,
Чтоб мытарил ты с сумой.

Впрочем… вон, в стеклянной банке,
Во-о-н, на полке, слева в ряд –
Там пиявки со сметанкой
Со вчерашнего стоят.

Да в каюте, под окошком,
С утречка я на плите
Лягушачьи жарил ножки
На тефаль-сковороде.

Выпей, сделай одолженье –
Вот настоечка из мух,
Не взыщи за угощенье…»
Стёпа аж ругнулся вслух:

«Сгинь ты с глаз моих! Укройся!
Чтоб ты за ночь облысел!»
«Что ты, что ты, успокойся!!» -
Бес болотный аж присел. –

«Я ж недавно лазил в бухту,
Камыши там – чисто лес:
Всё из свежего продухту,
Ну, почти деликатес!»

Стёпа Водному с угрозой:
«Не выпендривайся, гад,
А не то щас встану в позу –
Окуну тебя в ушат!

Ежли сразу не потопнешь,
То слегка охолонёшь,
Коль от жадности не лопнешь –
Всё, чё надо вмиг найдёшь!»

Водяной без промедленья
Сгинул с глаз и за порог:
И варенья, и соленья,
И копченья приволок.

Стёпа свой умерил норов,
Примостился на борту
И, без лишних разговоров,
Напустился на еду.

Ел и пил совсем немало –
Почитай, что за троих,
Как наелся до отвала –
Так и вовсе попритих…

Небольшое отступленье
От сюжета сказки сей:
Мужики от сотворенья
Мира и до наших дней

Очень любят веселиться
И особенно пожрать –
Каждой нонешней девице
Эту правду должно знать.

Безусловно: отвлеченье –
Примитив, банально. Но!
Повторенье – мать ученья,
А учиться – не грешно!

Ну, так вот, вернёмся к сказке:
Как наелся наш герой –
Стал он сыт, ленив и ласков,
Так что даже Водяной

Разошёлся понемногу
Али вовсе осмелел:
Сам поел да выпил много –
Моментально охмелел.

Опосля еды усладой
Что является порой?
Ну, конечно! – Зрелищ надо!
Расстарался Водяной:

Хлопнул эдак он в ладоши,
Вдруг, откуда ни возьмись,
Две ну очень непригожих
Там кикиморы взялись.

Перед Водным и Степаном
Ну вертеться и скакать.
Стёпа начал как-то странно
С перерывами икать.

«Эй,.. себе я знаю… цену!» -
Проикал и громко вслух:
«Убири-ка их… со сцены –
Надоел болотный дух!

Подавай сюды пригожих,
Жук болотный, ей-же-ей!
Да чтоб были помоложе,
Покрасившее, постройней!»

Водный даже оскорбился:
«Это ж дочки две моих!
Поглядел бы, мож влюбился
Да и взял одну из них

Себе в жёны…» Стёпа ахнул:
«Ты, блин, гад, в своём уме?
Али кто тебя шарахнул
По безмозглой голове?»

Водяной, увещевая:
«Погоди, не кипятись!
Тут ить выгода прямая!
Ты подумай и жанись!

Я ж приданое готовил
Ажно десять лет подряд –
Всё болото пробуровил –
Я жа угольный магнат!

Я тебе такие бабки
За невестой отвалю!
Всяки импортные тряпки
В изобилии куплю!

Будешь жить, нужды не зная,
Как заморский падишах,
Ежегодно отдыхая
На Багамских островах!

Ты пойми – такие башли –
Не жизня, а благодать:
Можно с Эйфелевой башни
В Сену кажный день плевать!

Хочешь в Рим там али в Ниццу –
Облетаешь ты весь свет!
Только согласись жаниться…»
А Степаша: «Ну, уж нет!

Поищи себе другого
Ты для дочек дурака,
Мне же счастия такого
Ить не надобно пока!

Всё! Идея беспредметна!
И закончим этот трёп!»
Бес болотный сник заметно:
«Но ты всё ж подумай, Стёп…»

Оба смолкли отчего-то,
Оборвав свой жаркий спор.
Тишина. Лишь из болота
Лягушачий слышен хор.

Посидели. Помолчали.
Дружба – врозь – на волоске:
Водяной в большой печали,
А Степан – в большой тоске.

«Дале надо осторожно,
Тихой сапой», - Стёпа встал,
Из сумы своей дорожной
Карты Лешего достал,

Стасовать их ухитрился,
Разложил пасьянс молчком…
Водный сразу оживился:
«Не сыграть ли нам в очко?

Раздавай без промедленья –
Яхту ставлю я на кон!»
И Степана с сожаленьем
Оглядел со всех сторон:

«Чё с тя взять-то? Ты жа нищий!
Ты и в бизнесе – профан,
И в карманах – ветер свищет…
Разве только барабан?»

Не переча понапрасну,
Придержал Степан ответ –
Карты сами скажут ясно,
Кто удачлив, а кто нет.

И пошли они пластаться –
Кто кого: как повезёт,
И никто не хочет сдаться,
Сильно их азарт трясёт.

«Туз трефовый вышел снова!»
«О, восьмёрочка пришла!»
«У меня валет бубновый!»
«Перебрал. Твоя взяла!»

«Пас. Не надо больше взятки!»
«Да тяну уже, тяну!»
«Дама пик пришла к десятке!»
«Дай-ка мне ещё одну!»

Яхта на кону стояла
С барабаном в один ряд
И хозяев поменяла
За ночь сорок раз подряд.

Отсидев ночную вахту,
Вышел Стёпушка в финал:
Водяной к утру и яхту,
И болото проиграл!

Заюлил – видать, окстился:
«Ну, ещё партейку, Стёп!»
Но герой не обольстился
И в котомку карты сгрёб.

Видит Водный – дело плохо,
Начал Стёпу умолять:
«Пожалей, елёха-воха!
Хоть болото б отыграть!

Жить-то где теперь – не знаю…»
Стёпа был неумолим:
«Ежли хочешь – поменяю
Я болото, иже с ним,

На резиновую дулю,
Аль дубинку… для понта…
Ту, что с Лешим вы стянули
У поганого мента!

Чё глядишь ты обалдело?
Аль задачка так сложна?
Энта штука мне для дела
Очень важного нужна!»

От напрягу стал аж красным
Одуревший Водяной:
«Чё ты, Стёпа, я ж согласный!
Щас!» - и сгинул за кормой.

Приволок он вмиг дубинку
Из глубин своих болот,
Обернул её в холстинку
И с поклоном подаёт:

«Вот, прими-ка, сделай милость!
Лучше ты едва ль найдёшь.
Очень рад, что пригодилась…»
Стёпа: «Ты, зелёный врёшь!

Всё готов, бисово племя,
За болотину отдать.
Ну, да Бог с тобой – не время
Отношенья выяснять.

Да и просто неохота,
Можа позже… как-нибудь…
Полезай в своё болото,
Да и мне пора уж в путь».

С тем и булькнула трясина –
Стёпа пёр обратно вброд
В край родной, где вражья сила
Притаилась у ворот.

      VI
И обратная дорога
Показалась коротка:
Вроде шёл совсем немного,
Вроде не издалека.

В край родной – леса густые
Очень быстро он пришёл…
А места-то… сплошь пустые –
Ровно тут Мамай прошёл.

Стёпин путь бедой отмечен –
Видно, вражескую рать
Где-то очень недалече
Тут и надобно искать

Наш герой идёт всё дальше –
Тишина терзает слух:
Не поёт с утра пораньше
За околицей петух,

Там и овцы не пасутся,
И коровы не мычат,
И пеструшки не несутся,
И собаки не рычат.

Волоокие девицы
Не глядят призывно вслед,
Не нальют тебе водицы
В благодарность за привет.

Не слышны людские толки,
Смех весёлый, молодой –
Словно бешеные волки
Тут прошли своей ордой.

Сплошь – покинутые хаты
Вдоль дороги в ряд стоят,
Навевая боль утраты,
Ставни жалобно скрипят…

Обошёл герой сторонкой
Покосившийся мосток…
Глядь – у крайней-то избёнки
Вроде теплится дымок.

Он – туда скорей. Стучится:
«Эй, хозяин, покажись!
Мне б с дороги приютиться,
Погонять с тобой за жисть!

Разузнать, где вражья сила
Обретается теперь,
Что деревню покосила…
Открывай скорее дверь!»

Дверь открылась, Стёпа входит:
«Где хозяин? Где обед?»
Хату взглядом он обводит…
Ба!!! Знакомый старый дед!

Тот, что давеча мирянам
Присоветовал послать
К бабке нашего Степана
Про вражину разузнать.

Вот у печки рядом с дедом
Примостился молодец
И повёл политбеседу:
«Ну, здорово что ль, отец!

Как до лесу я подался –
Так не знаю ничаво.
Возвращаюсь. Глядь – остался
Ты один и… никого…

Обскажи-ка, что случилось
Нонче с нашими людьми?
Что в округе приключилось?
Где народ-то, чёрт возьми?!

Может быть, с утра поране
На собранью убегли?
Аль надысь на поле брани
Всей деревней полегли?

Али в речке утопились
За Рассеюшку, за мать?
Аль по пьяни забурились
В сельсовет голосовать?

Али где «Спартак» играет –
Так болеют всем гуртом?»
Дед Степана прерывает:
«Что ты! Что ты! Всё не то!

Как подался ты в леса-то –
Через день там али два
Началась в селе осада:
Мы ить выжили едва!

Пёр вражина туча-тучей,
Как на красну тряпку бык,
А народ у нас дремучий –
Ко всему, видать, привык:

Присмирел да покорился,
Продал земли за пятак,
Дань платить уж согласился…
Только вышло всё не так!

Люд сердешный разбежался
Кто куды, когда вчера
За деревней гром раздался!..
Грохотало… до утра!

Тут случилась заваруха:
Спешка – как при ловле блох!
Я, Степаш, на оба уха
Чуть со страху не оглох!

Слух прошёл – Горыныч это…
Опосля мы от врага
Ни ответа ни привета
Ить не слышали пока!

Вот сижу один, скучаю:
Ни сельчан и ни врагов,
И Горыныч, слышь, я чаю,
Пошумел – и был таков.

Ты б разведал, что ль, Степаша,
Показал бы всем пример:
Чьё село-то?.. Ихне?.. Наше?..
Царь над нами али… мэр?

Да какая стала такса
На валюту-то теперь?
Франки, фунты али баксы
Покупать, чтоб без потерь?

Да поднять бы флаг неплохо,
Штоб правитель не серчал…»
«Ты, блин, дед, гляжу – пройдоха!» -
Наш Степаша отвечал. 

«Что ж, узнаю, что известно,
Хто навёл такой погром?
Мне ить тожа интересно –
Дома я аль за бугром?

Прощщевай пока!» - и вышел
На дорогу от села
Поискать, кто видел-слышал
Про недавние дела.

     VII
Вышел Стёпа в чисто поле
Неприятеля искать,
Разузнать хотел: доколе
Будет тот народ пугать.

Глядь – а поле-то изрыто,
Сплошь колдобины кругом,
Да железное корыто
Там стоит размером с дом.

«Словно кто-то копошится
Там?» - за холм Степан присел,
Подойти-то он страшится –
Право слово – оробел.

Всё жа смелости набрался,
Потихонечку, молчком
Он в два счёта подобрался
К той железине бочком.

Бог японский! У корыта
Дверь на крыше! Спущен трап
Прямо наземь… Дверь открыта…
А оттуда… мощный храп

По округе раздавался!
«Кто-то спит, никак, внутри!» -
Наш Степаша догадался. –
«Загляну-ка… Раз. Два. Три…»

Пересиливая робость,
Стёпа внутрь заглянул:
«Что там? Да-а-а… Вот это новость», -
Он от смеха аж икнул.

С облегченьем, очень сочно,
От души захохотал:
«Не такого, это точно,
Я врага-то здесь искал!»

В том корыте, бляха-муха,
Примостившись на бочок,
Подложив кулак под ухо,
Спал плюгавый мужичок!

Влез в корыто наш Степанко,
За плечо его потряс:
«Эй, ты, бледная поганка!
Просыпайся, лоботряс!

И откеле ж ты здесь взялся?
Русский али басурман?»
Но мужик не просыпался,
Как ни тряс его Степан.

Видит Стёпа – труд напрасен,
Призадумался герой:
«Можа он, як тот Герасим,
Отродясь глухонемой?..

Погоди же!..» - и дубинку
Из холстины достаёт
Да плюгавого по спинке
Он не очень сильно бьёт.

А потом по селезёнке
Да по почкам напихал –
Сел мужик, открыл глазёнки,
С перепугу зачихал:

«Пчхи-и… Чаво ты тут дерёшься?
Пчхи-и… Совсем с ума сошёл?
Как щас дам! Чаво смеёшься?
Нафига сюды пришёл?

Пчхи-и… А можа, ты с приветом?»
Тут дубинку разглядел:
«А-а-а… ты мент переодетый!
Дык… Скажи, чаво хотел?»

Наш Степан тираду эту
Даже счёл за комплимент
И оставил без ответу
Погоняло – мент так мент!

Как назвали – так и ладно,
Лишь бы делу было впрок,
Всё ж, чтоб было неповадно,
Он нахмурился, как мог,

Молвил грозно он: «Засоня!
Хрена ль делаешь ты тут?!!»
А мужик-то был спросонья,
Приуныл: «Сейчас побьют!»

«Дык… Я вот… Вчерась набрался», -
Мужичок залопотал, -
«Так до дому не добрался,
Тут вот и заночевал…»

Стёпа снова хмурит брови,
Прямо оторопь берёт,
Взглядом мужика буровит:
Правду чешет али врёт?

Говорит всё так же грозно:
«Погоди, не мельтеши,
Правду-матку всю сурьёзно
По порядку расскажи!

Где, когда и с кем набрался?
И с чего вдруг одичал?
Как ты в поле оказался?
И кого ты тут встречал?

Что гремело здесь намедни,
Распугав честной народ?
Да не вздумай свои бредни
Обсказать наоборот!

Ну, выкладывай, сердешный,
Правду – всю, как на духу!» 
Мужичонка скис, конечно:
«Дык… Я чё… Там… наверху

В нашей Мэрии случился
Небольшой переворот:
Наш-то, главный, разучился
Закрывать свой жадный рот –

Вот его-то и сместили…
Словом – снова выбора!
Ну, народ и угостили,
Чтобы, значит, на «ура»

Мэра нового встречали…
О-от такая дребедень!
Вот вчера и отмечали
Мы с друзьями судный день –

На троих сообразили…»
Мужичок на Стёпу – глядь:
«Но с тобой, кажись, не пили…
Так какого ж, в душу мать,

До меня ты докопался?
Ничаво я не украл!
И налоги государству
Все исправно отдавал!

Али нервы мне щекочешь?
Али вешаешь лапшу,
Мент поганый? Щас схлопочешь!
Щас как за нос укушу!»

Ерепенился плюгавый:
«На чины не погляжу!
И тебе, чудак лягавый,
Боле слова не скажу!»

Стёпа сдерживал долгонько
Все эмоции подряд…
Не сдержал… Тряхнул легонько
Мужика и вдругоряд

По хребту ему прошёлся
Да слегка поправил нос.
«Ишь ты… вона… разошёлся!» -
С удивленьем произнёс.

Мужичок угомонился,
Только охал да вздыхал,
Да испуганно косился
На Степана. Вот нахал!

И Степаша вновь сердито
Вопрошал: «Откель взялось
Здесь железное корыто?
Ты причастный тут, небось?

Хлам железный! Ишь… разбился…»
Мужичок: «Какое там!»
А потом вдруг оскорбился:
«Это вовсе и не хлам!

Я вчерась на энтом танке
Вёрст сто тридцать отмахал,
Чтоб я сдохнул в лихоманке!
Поле – вишь – перепахал!»

Стёпа: «Да уж, порезвился!»
А мужик: «Дык… понесло…
Ну, подумаешь – разбился!
Башню вон, кажись, снесло…»

«А не врёшь ты часом, друже?
Мож приснилось всё к утру?» -
Наш герой припёр потуже.
А мужик орёт: «Не вру!

Вот те крест – всё так и вышло!
Ну да сам же говорил –
Грохот, мол, в округе слышно
Было – так то ж я творил!

Я ить всё тебе, как другу…
Чё гришь? Танк зачем угнал?
Ну, так это с перепугу,
Чтобы Васька не догнал!

Васька страшен, как собака,
Хоть слывёт он дураком,
Как напьётся – лезет в драку –
Сразу в харю кулаком!

Больно очень…» - Наш Степанко
Улыбнулся наконец:
«Довела беднягу пьянка –
Ишь, дерётся, молодец!

Ну, чаво там дале было,
Как от Васьки-то слинял?»
Мужичок глядит уныло,
Храбрость всю порастерял:

«Дык… не помню я всего-то…
С похмела какой уж толк?
Помню только про охоту
На рогатых…» - и умолк.

Интерес, не зная лени,
Стёпу очень подогрел:
«На лосей али оленей
Ты охотиться посмел?»

Мужичок заозирался:
«Не-е. Не на лосей пока!
Тут рогатый люд собрался –
В касках все, на их рога!

Можа, здесь кино снимали…
Ну, и я тут, как на грех –
По кустам они скакали,
Как макаки – просто смех!

А-а-а! Так ты меня за это
Что ли заарестовал?»
Но остался без ответа
Сей вопрос. Степаша встал,

Почесал себе макушку,
Оглядевши мужика:
«Ну дела-а-а!.. Тебе игрушки,
А ведь ты нас от врага

Окончательно избавил –
Утекли ведь господа!
Я б те памятник поставил –
Да пропьёшь ведь – вот беда!

Мда-а-а… Пока я там чудачил
Вместе с нелюдью в лесах –
Этот дядя одурачил
Даже Бога в небесах!

Зря я, значит, исхитрялся
Да нечистых ублажал,
По болотам развлекался…
Всё одно ить оплошал –

Опоздал на поле боя
На оставшуюся жисть!
Впрочем, воля – не неволя,
Всё ить к лучшему, кажись!

Ну, ты вот что», - повернулся
К мужичонке наш герой, -
«Ты бы, что ли, возвернулся
С бурной ночи-то домой!

Там, поди, уж все в тревоге:
Как бы што не натворил.
Ты давай-ка, делай ноги,
Пока впрямь не отчудил

Ничаво…»  Глазами хлопал
Мужичонка, ошалев,
Встал, собрался и потопал,
Так и не уразумев,

Кто такие люди были,
Коих по полю гонял,
Да за что его хвалили
До конца не разобрал,

По какой такой причине
Мент до дому отпустил…
С удивленьем на личине
Сгинул он… и след простыл.

И Степан домой подался.
Все заботы на потом
Отложились. Как добрался –
Так заснул мертвецким сном.

Что уж там герою снилось –
Я не знаю, господа.
Может быть опять случилась
С им какая ерунда.

Можа, снился лес дремучий
Али битва за село,
Аль ишшо чаво покруче,
Знать того нам не дано,

Потому как сказки этой
Здесь закончился куплет.
Продолжение сюжета
Может, будет, может – нет…
                2000.