Дверь в никуда

Продавши дом в российском захолустье,
В плену надежд и свете перспектив,
Своим талантам новый путь открыв,
Забыв и про осеннее распутье
И про друзей, когда-то дорогих,
Он в путь отправился и был безмерно рад
Переселиться из глуши в столичный град.

Прощаясь с детства милыми местами,
Невольно сердцем о былом скорбя,
Он им шептал «прости», в душе любя,
Чтоб к ним вернуться мыслями и снами
Когда-нибудь, чтобы найти себя.
И вот, примерно в настроении таком
Он покидал родимый край – свой отчий дом.

Но кто же он? – Один из очень многих:
Такой как все, а может не такой.
В погоне за изменчивой судьбой
Готовый проложить и две дороги,
Лишь был бы толк хоть в чём-то, хоть какой.
Не догадались кто же этот gentel man?
Весьма удачливый российский bisiness man.

Мерзлов, с обычным именем Алёша.
Неглупый и уже не молодой,
Но покамест не старый и седой.
Из тех, кто не идти вперёд не может.
Не связанный ни долгом, ни семьёй,
Свободный в выборе работ и смене мест,
Решивший, наконец, покинуть свой насест.

Он – наш герой и потому, как тени,
Незримо мы последуем за ним:
В его купе, где он сидит один,
Не удручённый тяжестью сомнений
И легкою дремотою томим.
Уснём и мы, затем чтоб завтра, с новым днём
Нам пробудиться сразу в городе другом.

***

Привет тебе, Российская столица!
Отрада наших душ, лицо страны,
Где русскому нельзя не умилиться
При виде краснокаменной стены.
Привет, Москва, страны родной краса и свет!
Живи и здравствуй ещё много сотен лет!

И вот, конец пути. Состав подходит.
Колёса издают протяжный стон.
Из душного вагона на перрон
Одним из первых Алексей выходит,
Тяжёлым чемоданом нагружён.
Взглянув на суету, царящую вокруг,
Идёт ловить такси наш новый друг.

И едет погостить к своим знакомым,
До той поры, пока не купит дом.
Но, оставляя это на потом,
Сидит с хозяином за чаем с ромом,
Довольный и приёмом и столом.
Наговорившись вдоволь, все ложатся спать,
Предоставляя гостю лучшую кровать.

А утром, не будя его, уходят.
И пролежав часов до девяти,
Мерзлов встаёт – ему пора идти.
И незаметно целый день проходит.
И возвращаясь вечером к шести,
Вблизи Москвы находит он старинный дом.
Не видя света за его резным окном,

Предполагает он, что дом пустует.
И оглядев его со всех сторон,
Остался им приятно поражён.
- «Выходит, день потрачен не впустую!»
Весьма довольный тем, что выбрал дом,
Решив узнать, кому же он принадлежит,
Наш Алексей к своим друзьям теперь спешит.

На следующее утро пробудившись
И возвратясь туда, где видел дом,
Он у соседей узнаёт о том,
Что сельской тишиной не соблазнившись,
Его хозяин не бывает в нём.
Что он в квартире комфортабельной живёт,
А этот дом на всякий случай бережёт.

Сумев довольно быстро всё разведать,
Взяв телефон и сразу позвонив,
Представился Алёша, объяснив
В чём дело, предлагая пообедать,
А заодно, и дело обсудив,
Решить, как выгоднее будет поступить:
Не уступить друг другу или уступить.

И вот, ведя неспешную беседу
Внутри англоязычного кафе:
“What do you wont?” в ответ: I’d like prefe…”
Заказывая вина и котлеты,
С комфортом разместясь на канапе,
Они довольно-таки коротко сошлись
И, без труда договорившись, разошлись.

И, в долгий ящик дел не отлагая,
Условились на следующий же день,
Не наводя зря тени на плетень,
И нужные бумаги оформляя,
Покончить с этим делом, коль не лень.
Прошли недели, и Алёша осознал,
Что он теперь уж больше не провинциал.

Пока из дома вещи вывозились,
Он оставался у своих друзей,
Сам покупая множество вещей,
Которые так в руки и просились,
Мечтая заселиться побыстрей.
Дни пролетели и заветный миг пришёл
И он хозяином в старинный дом вошёл.

Вдыхая запах времени и пыли,
В обилии осевшей по углам,
Расшвыривая всевозможный хлам,
Он чувствовал, как стены говорили
С ним о годах, что протекали там.
Отдавшись мыслями дыханью старины,
Он ночью видел удивительные сны.

Поскольку дом в ремонте не нуждался:
Он был отделан деревом внутри
И кирпичом снаружи, слоя в три,
Алеша сам в нём быстренько прибрался
И, наведя порядок изнутри,
Стал потихоньку весь свой скарб перевозить
И постепенно дом в порядок приводить.

С умом занявшись обустройством дома,
Не нарушая замысла игры,
Приобретя старинные ковры,
Заказывая мебель под хоромы,
Он занимался им до той поры,
Пока не возродил старинный дух и стиль,
Отбросив всё неподходящее в утиль.

Уладив все дела с торговой фирмой,
Что он в Москве планировал открыть,
На новом месте привыкая жить,
И дома на диванчике за ширмой
Придя с работы, время проводить,
Добившийся того, о чём давно мечтал,
Он со спокойною душою отдыхал.

Летели дни. Его дела шли в гору.
Но по ночам, укладываясь спать,
Алеша стал с досадой замечать,
Что странный сон, в одну и ту же пору
Его не забывает посещать.
И в этом сне он видит дверь внутри стены,
Как замурованную с внешней стороны,

Так с внутренней забитую досками.
И словно бы она его зовёт.
Как будто одного всё время ждёт,
Чтобы открытой быть его руками.
Навязчивость видения гнетёт.
И от него стремясь избавиться быстрей,
Найти решает это место Алексей.

И в выходной, простукивая стены,
В гостиной, что на первом этаже,
Недалеко от книжных стеллажей,
В углу, где он повесил гобелены,
По звуку понимает сразу же,
Что здесь находится та дверь, что он искал.
И в самом деле, когда доски отодрал,

Увидел эту дверь и удивился:
Кто и зачем её замуровал?
Быть может, тот, кто строил, полагал
Здесь сделать чёрный ход, но изменился
Первоначальный план и труд пропал?
Но почему потом с петель её не снял,
А так оставил и в стене замуровал?

Пытаясь разъяснить себе мотивы
Поступков тех, кто до него здесь жил,
Алеша дёрнул дверь, но не открыл.
И снова дёрнул, напрягая силы,
Но всё равно её не отворил.
В пустых попытках дверь открыть и снять с петель
Он только зря потратил весь субботний день.

В конце-концов махнув на всё рукою,
Поняв, что дверь так просто не открыть,
Решив её в стене оставить гнить
И заново отделать всё доскою,
Алеша вышел в сени покурить.
Досадуя, что выходной вот так прошёл,
Он принял душ, затем поел и спать пошёл.

Но не спалось. Прохладный воздух ночи
Язвительные мысли бередил:
- «И я всю эту кашу заварил
Лишь для того, чтоб стену раскурочить?!
Ну, надобно признаться, учудил!
Ну что же, раз ума палата, где уж нам
Не потакать каким-то непонятным снам!»

Но мысли постепенно отступали,
Всесильный сон вступал в свои права.
Шуршала облетевшая листва,
И где-то в отдалении звучали
Забытых песен старые слова.
Но только-только стал Алёша засыпать,
Как резкий скрип покинуть вынудил кровать.

Спросонья ничего не понимая,
И с сердцем, сильно бьющимся в груди,
Алеша встал, затем чтоб вниз сойти
И посмотреть, напрасно не гадая,
На то, что там могло произойти.
Но в тот же миг, как он в гостиную вошёл,
Застыл, как если б на него столбняк нашёл:

Дверь, размурованная им, открылась!
Непроизвольный ужас сердце сжал.
Но он его усилием прогнал,
И чтобы это как-то объяснилось,
Он подошёл, немного подождал
И заглянул за дверь, но только темнота
За ней царила и пугала пустота,

Которая незримо ощущалась.
- «А ведь должна была бы быть стена!
Быть может, она просто не видна?» -
Так думалось Алёше и казалось,
Что стоит руку протянуть, стена,
Как и положено, окажется за ней.
И вот, в душе себя настроив, Алексей

Шагнул за дверь, чтоб в этом убедиться,
Одной ногой переступив порог,
Но, не нашедши стену, как игрок,
Что вовремя не смог остановиться,
Прошёл ещё в пугающий острог,
Помимо воли любопытством изводим.
И в тот же миг дверь резко хлопнула за ним.

И с той поры Мерзлова Алексея
Никто не видел. Поиски вели,
Но даже тела так и не нашли,
Хоть сил и средств на это не жалея,
Его сестра искала. Дни прошли
С потерей брата примирясь с большим трудом,
Его наследницей она вступила в дом.

***

Она была намного младше брата,
Но замужем. Имела двух детей:
Дошкольников погодок-сыновей.
Жила не бедно, но и не богато.
И несколько не по карману ей
Был дом, но чтобы память брата не предать,
Они решили этот дом не продавать.

Хотя вначале их слегка смутили
Размеры дома, но его краса,
Со всех сторон сосновые леса
Сердца непроизвольно восхитили –
Казалось, здесь таились чудеса.
Но тех чудес, что этот дом готовил им,
Никто из них не пожелал бы и другим.

Но всю семью давно пора представить:
Без их имён не клеится сюжет.
И самым первым просится портрет
Того, кого мне хочется избавить
От всех прошедших и грядущих бед.
И это есть портрет Алёшиной сестры
Пановой Люды, безымянной до поры.

Ей тридцать три, но выглядит моложе.
Довольно привлекательна, добра.
Как женщина, по своему мудра,
Верна, как только женщина быть может,
Своей семье и дому, но пора
К её супругу нам наверно, перейти –
Мужчине лет, так эдак тридцати шести.

Высокому и стройному брюнету,
Характером своей жене под стать.
Не из таких, что любят выпивать,
Предпочитая улизнуть к соседу,
Когда по дому нужно помогать.
Итак, его зовут Олег, и вслед за ним
Портрет семьи мы сыновьями завершим.

Один из них Сергей, ребёнок первый,
Ему уже исполнилось шесть лет.
Шалун, каких на свете больше нет!
Подвижный слишком и немного нервный,
Но в целом, очень милый «шпингалет».
Поскольку он легко читал и мог писать,
Его уже хотели в школу отдавать.

Второй ребёнок, Павел, - пятилетний.
Спокойный и покладистый малыш.
Из тех, кого ничем не разозлишь.
Безмерно добрый, даже безответный
И безобидный маленький глупыш.
Вот и предстала перед нами вся семья
И свой рассказ теперь могу продолжить я.

А он у нас таков: однажды ночью
Сергею сильно захотелось пить.
Тихонько, чтобы Павла не будить,
Он вышел, не включая свет, наощупь,
Стараясь ни на что не наступить.
Спустился вниз, скользя по контуру перил,
Прошёл по залу и на кухне свет включил.

Напившись сока, он уже собрался
Отправиться во тьме в обратный путь,
Как вдруг заметил, что совсем чуть-чуть
Открылась дверь. Сережа растерялся,
Но всё равно решил пойти взглянуть.
Ведь он же слышал, папа маме говорил,
Что эту дверь их дядя намертво забил.

И подойдя к манящему проёму,
Толкнул рукой загадочную дверь
И пасть за ним захлопнул чёрный зверь…
Как не было свидетелей былому,
Так их не оказалось и теперь.
Лишь содрогнулся дом от резкого хлопка,
Да штукатурка облетела с потолка.

Родители проснулись от удара.
И, думая, что в дом забрался вор,
Олег, с собою захватив топор,
Жалея, что не приобрёл «Мухтара»
Отправился в рискованный дозор.
Но убедившись, что никто к ним не залез,
Вдруг обнаружил, что их старший сын исчез.

Он прочесал весь дом – безрезультатно.
Тревога наплывала как волна.
Звонила участковому жена.
Стучало сердце гулко и невнятно.
Казалось, это часть дурного сна.
Но и рассвет ночной кошмар не прекратил,
Сергей пропал и он во всём себя винил.

История с Мерзловым повторилась:
Сергея так нигде и не нашли.
Родители смириться не смогли,
В их душах что-то с хрустом надломилось,
Но это всё, к чему они пришли.
К тому же Павлик стал каким-то не таким:
Он стал бояться оставаться спать один.

И говорил, что видит, засыпая
Открытой замурованную дверь,
И в темноте за ней стоит Сергей.
И он зовёт и манит, приглашая
Прийти туда, где он живёт теперь.
Отец и мать сначала думали, что он
На них свалившимся несчастьем оглушён.

Но как-то проворочавшись в постели
Без сна, с тяжёлым чувством на душе,
Они почти забылись сном уже,
Как в тишине шаги прошелестели
Беззвучно, словно бы в папье-маше.
- Наверно Павлик просто вышел в туалет.
- Пойду схожу проверю, там он или нет.

- А я пойду проверю его спальню.
И вместе они вышли в коридор.
В окно им виден был пустынный двор.
Всё было так спокойно, так нормально,
Лишь сухо шелестел сосновый бор.
Проверили: ни там, ни там ребёнка нет.
Тогда они спустились вниз, включили свет.

Одна деталь их сразу поразила:
- Взгляни на дверь! – А кто её открыл?
Не Пашка ж - у него не хватит сил!
Не ты? – Да нет, я к ней не подходила.
- Я думал, что твой брат её забил,
Поскольку сам пытался, но открыть не смог,
Ну и решил, что там внутри висит замок!

И тут они увидели сынишку:
Он подошёл к открывшейся двери
И вдруг шагнул в проём. – Ты посмотри,
Какой у нас безбашенный мальчишка!
Да мало ли, что будет там внутри!
- Иди сюда! -  Но мальчик не ответил им.
И тут, внезапно, дверь захлопнулась за ним.

Они рванулись к ней. – Сынок, в чём дело?
Зачем ты дверь захлопнул за собой?
В ответ им тишина. – Пашуль, открой!
Олег толкнулся раза два. – Заело!
- Быть может там внутри запор какой?
- Она бы не открылась, если б он там был!
- Да, ты же сам об этом говорил, забыл?!

- Ну, я не знаю! Пашь! – Его не слышно!
- Да что за чёрт! Слетай за топором,
А я пока попробую ножом.
- Олег, боюсь худого бы не вышло.
- С чего – гнилая дверь и старый дом?!
- Вот то-то и оно, что дом довольно стар,
Быть может, там внизу какой-нибудь подвал.

- Так, подожди. Не паникуй напрасно:
Случись чего, нам был бы слышен крик.
- Ты думаешь? Чего ж сейчас он сник?
По-твоему, ему совсем не страшно
Там в темноте?! – Он просто озорник.
- Не замечала что-то этого за ним!
- Когда откроем дверь, тогда и поглядим.

Иди, возьми топор! Олег нагнулся
И только начал ковырять ножом,
Как дверь, скрипя, открылась. – Ну, и дом!
Ребёнком я б, наверно, ужаснулся.
И он шагнул в открывшийся проём…
Вернувшись вскоре из кладовки с топором,
Нашла Людмила опустевший зал и дом.

Она перепугалась и смутилась.
Давила гробовая тишина.
Она вдруг осознала, что одна
И что с Олегом что-то приключилось.
Но нет, она пугаться не должна!
Его пропажа объясняется одним:
Он дверь открыл, но дверь захлопнулась за ним!

«Всё очень просто и давай без нервов!
Раз он открыл, и я смогу открыть!
Но нужно повнимательнее быть,
А то я буду далеко не первой,
Кого она сумела поглотить!»
Но не успела Люда подойти к двери,
Как та открылась, сантиметра так на три.

Людмила испытала облегченье:
- Ну, слава богу, ты её открыл!
А я боялась – мне не хватит сил!
Но муж молчал. Её взяли сомненья:
- Олег, язык ты что-ли проглотил?!
Мне не до шуток! Не молчи, прошу тебя!
Она толкнула дверь, кляня за страх себя…