Пять рублей

Ох, давно это было,
Где-то при царе Горохе, -
Жил, в деревне, был
Да молодой мужик – Тимоха.
Пахал-сеял денно,
Собирал на гумно,
Рожь, да злато пшено
На оброк все ушло.
Щи без мяса хлебал,
Да картопель едал,
С утра к ночи пахал,
Да коня погонял.
А раз бедно жил,-
Значит, жил - не - тужил:
Самогон варил,
Медовуху любил.
Как получит пятак-
Сразу шасть, …и в кабак,
Танцевать был мастак,
Да попить за дармак,
Рыжий чубчик плясал,
Отрываясь,
Взглядом небо стяжал,
Ухмыляясь.
А на утро ходил вроде смирно,
Или землю пахал себе мирно.

Во деревне его все любили,
Только изредка бабы корили:
«Пропадешь однова ты, Тимоха!
Оженить бы тебя на Авдохе!»
А Тимоха, в ответ, все смеялся,
Да щербатым-то ртом улыбался.
Виновато чесал на затылке
И сморкался, как лошадь, в утырку.
«Эка невидаль, глупые бабы,-
Отвечал им Тимоха в досаде.
-Паровоз увидать мне когда бы.
В Петербурхе, брехали надысь,
На железных коней забрались.
А от бабы-
Сплошная морока,
Жреть, да мелет,
Как энта сорока.
Я хлебнул бы сейчас-ка кваску
И айда погулять, на Москву!
Поглядел бы на царски паланты,
На Кремлевские,  да на Куранты.
По прешпекту там дамы, да франты
Тратють деньгу на цацки и банты.
Там енералы в тарантасах разъезжають,
Все мужики на встречу шапки им ломають.
Дома стоять,
Аж по пять етажей,
И на парадной каждого - лакей.
Под золото
Обшлаги у леврей,
На башмаках
Мелькает блеск огней.
А бакенбарды-
Божьи облака,
Такие у Прокопа,
У нашего дьяка.
Еще, в столице, - пиво есть,
Сортов под тыщщу,
Аж не счесть.
Когда во крынку наливают,
Полбанки  пеночка смешная:
Мочой блазница на донцах,
И пеной пышной на усцах.
На дысь Петруха мне брехал.
Что каждый там как енерал:
Кафтаны носют, словно косють,
По три рубли за платье просють.
Там три копейки стоит гусь,
А две с полтиной за картуз.
Сапог литой там по рублю,
За штоф водяры – только тьфу.
Эх, мне б в столицу, по нужде
Назад вернулся б на коне:
Тот, что с резиной колесница,
Пыхтит, ревет, гремя десницей.»

Вот так и жил
Тимоха-пахарь,
Чесал за ухом, -
Мечтать был знахарь.
Мечта нас греет,
Зазнобой веет.
Не то, что дышло:
Раз- два и вышло.
Мечта нас мает
И окрыляет,
Как по лбу вдарит:
Не отпускает.
Нет хуже тяжести
Или оков,
Мечтою свяжется
Дверной засов.
Тимоха - труженик,
Тимоха - мученик.
Мечта - отлучница,
Мечтой обручится.
Душа сияет,
Огнем пылает.
Огнем зерцает,
На сердце тает…
А за ней:
Ни кола, ни двора,
Только ржанье,
Да стук топора.

Раз пошел со двора наш Тимоха.
За рассолом ушел, до Авдохи.
По дороге идет-
Солнце жарит,
Пыль колючую
Ветер гоняет.
Пыль-метелица,
В ноги стелится,
В ноздри лезет,
Глаза режет.
Белой дымкою,
Белой пенкою,
Белой змейкою,
Белой лентою.
Обметает метель
Ноги босые,
Заметает следы
Мягкой росою.

Глядь, в пыли, блеснув подковою,
Оказалось ажно пять рублев целковые.
Так лежат, на солнце улыбаются,
Серебром Тимохе отражаются.
Подхватил деньгу, наш Тимошенька,
Грязны руки обтер, осторожненько.
Послюнявил мальца, стер тряпицею,
А на ней рельеф, да с царицею.
«Мати-Святы, чего ж это деется,
Да во сне каком не примлеется,
Да в хмелю чумном не пригрезится,
Не привидится, не ответится».
Так Тимоха кругом
Лыбой скалится
И деньгою при всех
Не нахвалится.
А народец вокруг
Собирается,
На него, в сердцах,
Озирается:
«Вот свезло дураку,
Взял недорого,
Ведь пропьеть, вахлак,
Все недолога».
А Тимоха, дурак,
Улыбается,
Только небо в глазах
Отражается.
«Пять Рублев –
Это долгия деньги,
Их пропить,
Мне не хватит терпенья.
Перво-наперво,
Для огольца,
Для себя
И моего лица,
Прикуплю кой-какого-нибудь
Барахла, оденца…
Чтоб в деревне прослыть не последним,
И не стыдно сходить до обедни.
Закажу у Захара сапожки,
Хромовы,
Точно по ножке.
Матриял на кафтан
Прикуплю,
И картуз, как у Прошки,
Сошью.
Десятину отдам на алтарь,
Чтобы Богу воздать за пятарь.
Что меня, дурака, не забыл
И десницей своей посетил.
А что пропью,
То не судите,
Ведро проставлю, -
Заходите».

Народ вокруг него теснится
И с советом суетится.
Федот напомнил про должок,
Давно пропитый посошок.
А Фрол, - тот в ноги:
«Караул!
Дай копейку,
Иль помру!
Похмели меня, Тимошка,
Али в землю мне дорожка».
Ерепенятся, кричат,
Шапки мнут,
Слюной брызжат.
Вот народец!
Эка сила!
Стопорилась вся Россия!
Что же делать мужику?
Коли он нашел деньгу?
Столько силы, -
Нет ума,
Прохудилася сума.
Нету кума –
Вот кума,
Мыслей – целы закрома.
Не сойти бы нам с ума,
Так рядится до утра.
За чужое, за добро,
Мы сражаемся хитро.
На чужое все глядим, -
Своего не отдадим.
Вот, смотрите,
Поглядите,
Только руки уберите,
Слюни-сопли подберите.
Взглядом злобным не косите
И в лицо не голосите.
Шум и гам по-над горой,
Толпа идет по столбовой.
Пыль под пятками змеится,
Народ до города стремится.

Тут им на встречу
(«Вот те здрасти!»)
Шел полицмейстер,
Радетель власти.
Семен Прокопыч,
Урядник местный,
Шел с околотка
До крали «честной».
«А ну-ка, хлопцы!
Я к вам с допросом…
Сей миг покажте?
Что там под носом?»
Как увидел деньгу участковый,
Целых Пять Рублей Фартовых:
Задрожали, затряслися руки,
Ну – поминай святых,
Тут не до скуки.
«А ну-ка, дай-ка,
Сюда отраду,
Получишь шкалик
Себе в награду».
Прокопыч к Темке, - 
Тот ни в какую:
«Моя пятерка!
Иди в сухую!»
Толпа затихла
И ждет развязки,
Змеею злоба
Прошла по маскам.
Тут Фрол-собака,
Вдруг слово вставил:
«А может Темка
Кого ограбил?»
Прошла змеюка,
Змеюка-зависть,
Народ взорвался,
Тимоху давит.
Дыхнули в рыло,
Пырнули словом,
Кругом ступили,
Сейчас заставят:
«Смотри-ка, Петька,
Чего тут хаять,
Давай отнимем
И будем править».
«Да что вы, братцы!
Тут нет подвоха,
Нашел вот здеся,» -
Кричал Тимоха.
Ну что тут скажешь,
Башка-два-уха,
Такое дело…
Пошла непруха!
«Да кто ж поверит,
Дурак щербатый!»
«Вали Тимоху!»
«Он тать, робята!»
Сошлись запоем,
В неравной схватке,
Напором давят
И рвут рубаху.
Да с прибабахом,
Со всего маху:
Кулак с размахом,
Ногой по паху.
Пошла потеха,
Занялась сеча.
Тут много крови, -
Молчать здесь неча.
Сначала струйка,
Потом другая,
Побегла юшка,
Сопля двуглава.
Кровь заметалась
По белу свету,
Бузой прорвалась
Не жди ответу.
Ударом слева,
Ударом справа,
Сорвали с шеи
Распятье бело.
В кулак зажата,
Монета злата,
Тимошка крепкий,
Сил маловато.
Слабеют руки,
Слабеют плечи,
Сейчас налягут
И… изувечат.
Мелькнуло небо
В глазах Тимохи,
И вмиг погасло…
Ну, дело плохо…
Какая темень,
Ух, темнотища,
Искрой сверкают
Лишь кулачищи.
Плывут огни,
Шары, виденья,
Вбирая чуткие
Мгновенья…
Раздался голос,
Сотней хриплых глоток:
«Тащи ко мне его,
В околоток».

А дальше – все:
Тюрьма-дорога,
Симбирский тракт
И безнадега.
В тюрьме исчез он,
Иль в Сибири.
Не пашет больше
Он России.
Пропал Тимоха,
Не вернулся,
Болотной выпью
Обернулся.
Вот так, за деньгу,
За пятерку
Судьба накрыла
Да мужичонку.
И, словно утлую лодчонку
Швырнула гордо за моря,
Порвав при этом якоря.
Потухли в церкви образа
Коптит исходностью свеча
По ней прокатится слеза:
Так капля воска горяча.
А где теперь его глаза?
В которых блещут небеса?....