Никого нельзя пускать к себе в голову!

– Никого нельзя пускать к себе в голову! Никого! И не надо смотреть на меня как на дебила, я не псих, просто я это понимаю, а ты нет. Нельзя, понимаешь, нельзя. И надо всячески этому противиться.
Все эти экстрасенсы, гадалки, психологи, они все исчадья ада. Даже если они ничего не могут изменить в твоей голове, они могут поднять все то, о чем ты хотел забыть, все то, что ты ненавидишь и чего боишься.
Но ладно экстрасенсы и гадалки, это ерунда, страшнее всего, это запустить в свой мозг близкого человека. Ведь если он увидит то, что ты так тщательно скрываешь в глубине своего сознания, он… он просто… Я не знаю, что он, что просто, но я знаю, что это нехорошо. Что молчишь? Или ты считаешь, что ты ничего не скрываешь? Любой человек что-то скрывает, какой-нибудь поступок, совершенный им, когда его никто не видел. Или какая-нибудь постыдная мысль…
Я уверен, что даже Иисус что-то прятал от всех в своей голове. Мы ведь о нем почти ничего не знаем. Так, небольшая часть жизни от тридцати до тридцати трех лет и большая история о его смерти. А ведь он тоже был человеком. Очень умным, наверное, добрым, но человеком, а значит, тоже скрывал свои мысли. Он не пускал к себе в голову никого, кроме Господа. Он-то, Господь, может и безо всякого разрешения заглянуть в твои мысли, и ты не сможешь этому сопротивляться. Это очень страшно, потому что мои мысли не так чисты, как мне этого хотелось бы. Так что я советую всем, и тебе в частности, быть как можно более незаметным, и не привлекать внимание Бога к себе. Его внимание можно привлекать только тогда, когда мысли твои чисты…
А почему ты перестал пытаться залезть в мой мозг? Я же вижу, как ты этого хочешь. Ты, ведь, не раз уже там бывал. Я знаю! Я чувствую это! Я вижу, как ты теперь меня ненавидишь и презираешь. Ты знаешь обо мне уже очень много, и от этого я становлюсь тебе противен. Ты, наверняка, считаешь меня: психом, маньяком, сексуально озабоченным придурком и  идиотом. Я и так уже для тебя мразь и ничтожество. Ты хочешь меня еще больше унизить, что бы за счет меня подняться в своих глазах. Да? Или тебе просто доставляет удовольствие копаться в моих мыслях и терзать меня?
Ну, что же ты, урод, что молчишь?! Ты думаешь, ты лучше меня? Если бы я мог залезть в твою голову, я думаю, я бы накопал не меньше грязи, пошлости и всякого прочего говна, чем ты накопал в моей. Да, я несовершенен. У меня много грязных и пошлых мыслей в голове, но я же их не реализую, в отличие от некоторых. Значит я не совсем конченый человек, у меня еще есть надежда, правда?
Ну, ответь мне хоть что-нибудь, хватит молчать тварь. – он ударил со всего размаха кулаком в зеркало, и его отражение дало трещину…
– Вот, теперь ты такой же, как я. – промелькнула чужая мысль с другой стороны зеркала.