Герда продолжение Глава вторая

Табуны Герды

1

Тоска зеленая – эта Герда!
Действительно, зеленая и бескрайняя, как бескрайняя ее степь до горизонта, – и к тому же еще горькая, полынная тоска эта. Одно развлечение – гонять по этой степи на стареньком джипе табу-ны диких лошадей. Но и за эту развлекуху Максим получил от капитана нагоняй почище, чем за котлован.
– Три дня домашнего ареста! – сказал он ему. – И предупреждаю: еще одна такая выходка, – и прощай, Герда, а с ней, думаю… понимаете, курсант Лаптев, прощайте…и лейтенантские пого-ны!
Само собой, старенький джип капитан у него отобрал. Не жалко. Развалюха еще та, покруче ка-питанской лет на сорок. Странная мания какая-то у этого Гаверта – металлолом собирать?! Поду-маешь, ретро! И этого «ретро» у него на заднем дворе базы навалом – целая свалка. Впрочем, а что еще посылать на такую отстойную планету, как Герда? Не новую же технику! 
И Марта хороша. Она и накапала. И орала на него, пожалуй, злее и громче капитана. Она при-была сюда изучать этих диких лошадок – мирных, добродушных и доверчивых. А после того как он погонял их по степи, к ним не подступись.
– Так не всех же я их гонял! – резонно возразил он ей. – Всего лишь один табун, а табунов этих здесь тьма. Изучай другие.
Вот тогда она и заорала на него благим матом!
– Да понимаешь ли ты, урод, что они все теперь такими стали!
– Все? – недоверчиво спросил он ее.
– Все!
– Так это ж, Марта... величайшее открытие! И не орать ты на меня должна, а благодарить. Ведь если б не я – не мои гонки, долгие году ушли бы у тебя на то, чтобы открыть лошадиную телепа-тию. Не забудь, я первый об этом догадался. Так что «нобелевку» на двоих разделим! – добавил на полном серьезе – и пошел в свою комнату отбывать незаслуженное наказание.
Ладно, проехали. Все это лишь цветочки. Но есть и ягодки. О них ему донна Анна доложила на второй день ареста, когда ему надоело лежать на койке без дела, глядеть в потолок, думая черт знает о чем, и он решил навестить секретный объект «Ц», так окрестили его котлован с цилиндра-ми. «Сдохли наши батарейки, Максим, окончательно, – сказала она ему. – Как без них ты защиту пробьешь, чтобы туда попасть?» – «Не понял, какие батарейки? Блок питания, что ли?» – спросил он ее. «Он, родимый!» – «Да как же так? Мне ж его на полгода заправили! Когда же ты его успела спалить, уродина безногая? – возмутился Максим. – На что?» – «Это не я успела, а ты его спалил, двуногий дурак, на котлован! – обиделась донна Анна. – Помнишь, поширше приказал его вырыть на сто метров. Вот и вырыли. Все, Максимушка, теперь ты гол как сокол. Ни «нулевка» не работает, ни все твои генераторы полей, ни прочее! Даже нуль-связь и та на нуле! Так что привыкай жить, как обыкновенные люди живут». – «А если у капитана попросить?» – «Попроси, а лучше… своруй! Но не советую. На этом твоя стажировка и кончится. И из комнаты никуда выходить не советую. Он только этого и ждет. Мешаем мы ему чем-то здесь!» – «Я… вообще, Анна, теперь отсюда не выйду! – обозлено ответил Максим. – Зачем?» Жить, как все люди живут, он не хотел. А пришлось.
На следующий день, вечером, к нему в комнату заявился капитан Гаверт.
– Вот что, курсант Лаптев, – сказал он Максиму нерешительно,  – если хотите получить зачет по своей стажировке, помогите Марте, пожалуйста. – Он и сам бы ей помог, но весь день теперь ему приходилось проводить на котловане. Будь он неладен! Вот и пришлось к курсанту Лаптеву на поклон идти.
– Хвосты, что ли этим кобылам крутить? – усмехнулся Максим. – Или какую еще новую лоша-диную тайну ей помочь открыть? – Все-таки они не могут без него. Нужен стал – и как заговорил вежливо. «Пожалуйста!» «Ты сейчас у меня до посинения свое «пожалуйста» мне говорить бу-дешь, – мстительно подумал он. – Не уговоришь!»   
– Прикажет хвосты крутить – будете! – резко ответил ему капитан, не стал его уговаривать.  – С завтрашнего дня поступаете в полное ее распоряжение. Повторите приказ!
– Помочь Марте… хвосты кобылам крутить, если прикажет! – съязвил Максим. Выкрутил все-таки ему руки, бл… капитан, заставил «хвосты» крутить. Но, что удивительно, ему это понрави-лось.
– Макс, – сказала ему Марта, – твоя задача найти табун, где скоро… будет прибавление! – И, смутившись, покраснела. С капитаном Гавертом у нее в первую же ночь все произошло метеорно. Вот и смутилась.
– Понял, не маленький! – ответил Максим и посмотрел на ее живот.
– Идиот! – обиделась она. – Не можешь без своих мальчишечьих шуточек. И попробуй еще раз вытворить то же самое на джипе – вылетишь отсюда как пробка.
– Ну, найду – и что дальше? – С Герды вылететь он не боялся, а вот из Корпуса… еще как! В общем, он готов был делать все, что эта девчонка с косичками прикажет.
– Понимаешь, нам нужно успеть у них жеребенка отнять, пока они его не убили!
– Вот… суки! – оторопел Максим. – Зачем… они их убивают?
– Не знаю пока, – ответила она ему. – Но они не всех убивают. Ты заметил, наверное, что в та-буне только одни кобылы? Жеребцов нет.
– Нет? – переспросил он недоверчиво. – Так от кого же они тогда рожают?
– Долго рассказывать. Им они не нужны. Вот и убивают
– Сами от себе, что ли? Лесбиянки! Не зря, значит, я их гонял по степи. Как сердце чувствова-ло.
– Максим! Понял или нет?
– Будь спокойна, Марта! Все будет тип-топ. Всю степь исколешу, но найду. Вот только бы мне плин-пламенетом разжиться. Не одолжишь? Хотя бы пять нун-грамм? А?
– А что это такое… плин-пламенет?
– Топливо!
– А есть оно у меня? – спросила она его. – Вот все, что у меня есть! – Достала из нагрудного кармана черную тонкую пластинку.
– А, – разочарованно сказал Максим, – женская косметичка. Нуль-связь – и еще кое-какие при-блуды. Питается от тепла тела. Ладно, и без прибамбасов справимся! Даже так интересней. А, донна Анна, как считаешь… справлюсь?
– Справишься, Максим, – ответила Анна. – Мужик ведь ты у меня!
– И я про то же! – засмеялся он в ответ. И началась его охота на беременных кобылиц.
Как правильно в коневодстве этих «лесбиянок» на сносях обзывали, он не знал. Марте было некогда прочесть ему лекцию об этом, а от лекций донны Анны он отказался. «Я тебе сам их скоро читать буду, – заявил он ей. – Готовься. «Лесбийские лошади Герды. Привычки и порочные наклонности!» – вот как я их назову».

2

На следующий день за завтраком он завел разговор с капитаном Гавертом.
– Господин капитан, – сказал он, уплетая гречневую кашу с молоком, – разрешите мне сегодня в «наблюдалке» поработать.
– Где-где? – не понял его капитан. – В какой «наблюдалке»?
– В зал оперативного наблюдения мне надо!
– Зачем? – спросил Гаверт настороженно. Туда со всех спутников и камер наблюдения поступала вся информация о планете и о ближайших, так сказать, окрестностях в радиусе пяти или шесть миллиардов световых лет. Ничего, в общем-то, секретного, но от курсанта ожидать можно было всего!
– Марта мне поручила кобылиц на сносях найти, – деловито ответил ему Максим и поспешно добавил: – Правда, не вру! Подтверди, Марта. – И он посмотрел на нее своими синими глазищами и широко, по-детски, улыбнулся.
– Да, действительно, господин капитан, – чуть не подавилась она едой от смеха – и как можно серьезней и официальней сказала ему: – Я попросила его об этом. – И тут уже Максим еле сдержал себя, чтобы не заржать. Ах, как же она своему капитану деловито сказала, а как по-смотрела! И что из себя строит, когда все написано на их лицах?! И уже два раза он застукал капитана, выходящего утром из ее комнаты.
– А что, – тоже серьезно посмотрел Гаверт на Марту, а потом на Максима, – так их найти нель-зя? Джип я, курсант Лаптев, вам вернул. Вот и ищете на нем!
– От моего джипа, – возразил Максим, – они… как от жеребцов бегают. Ищи-свищи их только в чистом поле! – поделился он с капитаном своими знаниями о нравах кобыл Герды. – Вот если бы вы мне плин-пламенета нун-грамм двести одолжили, тогда бы можно и без «наблюдалки» обойтись.
– А у вас, курсант, губа не дура! – насмешливо ответил ему Гаверт и сказал строго: – Двести  нун-грамм – это годовой расход нашей базы. Я уж не говорю, сколько он стоит. Всю жизнь, до пенсии, тех денег вам не заработать! – добавил снисходительно.
– Ну, не двести тогда, – согласился с ним Максим. – Чуток можно поменьше. А? Не для себя же прошу – для науки!
– Нет, ни грамма! – отрезал капитан Гаверт. – А в зале оперативного наблюдения, так и быть, я разрешаю вам работать, – сказал после долгой паузы. Пускать туда одного Максима ему очень не хотелось, но все же он на Герду прибыл не конюхом хвосты кобылам крутить, а стажироваться на смотрящего.
– УРА! – закричал Максим и выскочил из-за стола.
–  Ты куда? – засмеялась Марта. – А твоя любимая каша?
– Ну ее, эту кашу, – взял Максим тарелку с кашей и швырнул в «пасть» утилизатора. – Я ее с детства хуже манной каши не люблю! Так я могу, господин капитан, прямо сейчас в зал пойти?
– Иди, Максим, – ответил ему Гаверт. – И что ты заладил?.. Господин капитан, господин капи-тан! – добавил он и улыбнулся. – Не люблю я этого. – Надоело ему играть роль командира. Не принято это было у смотрящих.
– А как же тогда к вам… обращаться?
– Ол. Или ;льсоном зови.
– Хорошо, господин капитан… я попробуй. И все-таки, – улыбнулся Максим, – Ол… хотя бы десять нун-грамм! Ага?
– Нет, Макс. Не могу, не проси. И ступай, а то передумаю! – Строго посмотрел на него Гаверт и сказал, когда тот опрометью выбежал из столовой залы: – Мальчишка все-таки он. Жаль только, что имплантировал себе эту донну Анну.
– И я считаю, Ол, что она его портит, – согласилась с ним Марта. – Не люблю я ее… заносчи-вую дуру!
– Нет, Марта, – возразил он ей, – у этой дуры мозги покруче наших. Но ты права, она его пор-тит, точнее – использует. И это гораздо страшнее. Я бы запретил бы все эти биокомпы… и биоро-боты в придачу. – И он встал. – Некогда, на котлован пора ехать, – сказал сухо. – Работы там идут полным ходом. Народу из Института нагнали – некуда… плюнуть. А о гомобиосах мы еще пого-ворим. Они скоро уравнять их в правах с нами потребуют. И ведь уравняют гуманисты наши. И придет нам всем… большой кирдык!
Весьма прозорлив, замечу, оказался капитан Гаверт. В прошлом году уравняли биороботов с нами в правах. А кирдык он сам себе еще раньше устроил, когда после гибели Марты биоробота себе завел. Во как над ним кто-то зло подшутил!

3

В зале оперативного наблюдения было темно, только над столом оператора, словно лампа, све-тился зеленым светом глобус Герды. Он, размером с футбольный мяч, парил в воздухе. Вокруг него кружились шарики с горошину –  спутники слежения.
– Так, – сел в кресло Максим, – где-то здесь должен быть пульт управления. – И прошелся пальцами по пустой поверхности стола, как по клавиатуре рояля. – Вот он! – Высветились на сто-ле, словно на экране, кнопочки, буковки, циферки и пиктограммы.
– Подсказать? – спросила донна Анна.
– Не надо, – ответил он. – Сам вспомню. В прошлом семестре эту лабуду проходили. – И стал тыкать пальцами во все подряд!
Оглушительно взвыла сирена, и вспыхнул свет в зале. И каким же этот зал оказался огромным! Максим, ослепленный светом,  почувствовал вдруг себя маленьким и беззащитным посреди этой громадины. Он даже голову в плечи втянул. А металлический голос бесстрастно загудел под сво-дом высоченного купола: «Чужое проникновение! Всем покинуть помещение. Отсчет начат. На счете сто все постороннее здесь будет уничтожено! – И стал считать: – Один, два, три…»
– Допрыгался? – разозлилась Анна. – Это ж как надо постараться, чтобы нас за чужих приняли! Вошь… на арене – только в мелкоскоп и разглядишь, – сказала брезгливо – и, как всегда, убийст-венно, точно. Зал имел круглую форму, и Максим под его куполом, действительно… затерялся. – Видишь, олух, на столе в правом углу изображение глаза? – спросила уже спокойно и настави-тельно.
– Вижу.
– Нажми на него указательным пальцем правой руки.
– Ну, нажал. Что дальше?
– Теперь вводи свой индивидуальный код.
– Я его не помню.
– Вот наказание мне досталось! Сама сейчас введу. – И крышка стола замигала, что новогодняя елка. Механический голос прекратил отсчет и произнес: «Код принят. Максим Лаптев, 3578904215698765».
– Жми опять на глаз, – подсказала Анна. – И больше ничего не трогай.
– Что тут у тебя? – влетел в зал капитан Гаверт.
– Все в порядке, Ол! – ответил Максим. – Не на то нажал. Но сам справился. – Голос его чуть дрожал. Сердце колотилось так, будто только что марафонскую дистанцию пробежал.
– Вижу, что справились, – недоверчиво произнес Гаверт. – Донна Анна, ты уж присмотри за ним. И учи, Макс, матчасть, учи! – И вышел из зала.
– Буду, Ол. Честное слово, буду! – крикнул ему вдогонку Максим и долго сидел молча. Думал, как ему дальше жить. Фигово, конечно, вот так, будто своих мозгов нет, под «присмотром» своего биокомпа находится. И с этим надо кончать! Но ведь не сразу – сразу и не получится. И к тому же… что плохого в этом? Классная у него донна Анна! И со всем его хозяйством смот-рящего без нее никак не справиться, даже такому умнику, как капитан Гаверт. Попробовал бы он, например, в долю секунды то силовое поле создать, что котлован смерчем вырыло! Одних расчетов мегов, поди, пудов на триста – лет сто одному бы пришлось считать. Само собой, как это поле называется, не хило бы знать. Но не все же помнить. Этих полей, кажется, пятнадцать, если не больше. А с «нулевкой» как она справилась? До сих пор умники теории строят, формула выво-дят, спорят, как ей управлять – и мажут безбожно через раз. А донна Анна давно все эти формулы в уме вывела, и точность у их «нулевки» снайперская. Вот! И это их небольшой секрет. И ни с кем они этим секретом делиться не будут. Если только попросят очень вежливо. Но ведь не попросят, а потребуют. 

5

– Ну что, – пришел наконец он в себя, – сперва глянем на наш котлован? – И привычно скомандовал: – Давай, Анна, показывай!
– Извините, вы не имеете доступа, – вежливо ответил механический голос.
– Во, блин! – занес над столом Максим свои кулаки – и бессильно опустил их на колени. – Даже тут. – А можно обмануть эту механику? – спросил Анну задумчиво.
– Наверное, можно, – ответила она. – Сейчас попробуем.
– О! – ликующе закричал он через минуту, когда механический голос произнес: «Доступ раз-решен!» – И он увидел свой котлован, но тут же разочарованно проговорил: – А где же люди из Института? 
– Спят, наверное, люди. Это у нас здесь утро, а у них ночь, – ответила донна Анна. – Но, дейст-вительно, здесь конь еще не валялся, – прибавила не без удивления. – Что тянут?
– Мозгов, наверное, не хватает! – ответил Максим. – Мы с тобой давно бы с этими железяками разобрались. – И мстительно засмеялся. – А капитан Гаверт? – вдруг вспомнил он про него. – Он-то где? Он же туда уехал! Покажи мне его!
– Это он нам говорит, что туда, а сам…
– С Мартой, что ли?.. А ну-ка, Анна, отыщи мне эту парочку!
– А хорошо ли, Максим, подглядывать? – строго спросила она его. – Если хочешь… подгляды-вай сам, а я тебе в этом деле не помощница.
– Я приказываю! – грозно прикрикнул он на нее. – Только узнаем, – добавил умоляюще, – с ней он или нет.
– Ладно, уговорил, – нехотя согласилась она, – но десять секунд – не больше. Смотри! – И бес-крайняя степь понеслась навстречу Максиму, как неслась сейчас она навстречу Марте, ехавшей в своем джипе. Он даже ощутил горький полынный вкус ветра, перемешанный с дымным запахом ее духов. Гаверта с ней не было.
– Отключайся, – сказал он донне Анне. – И отыщи мне его!
– А я что делаю? – в сердцах крикнула она. – Но не могу найти. Не могу – и все тут! И это, от-кровенно скажу тебе, Максим, меня пугает. Может, он в параллельном мире? Но чтобы это уз-нать, нам серьезнее с этой механикой надо поработать. Не пускают нас пока на этот уровень дос-тупа. Хоть тресни! – И она, наверное, час, а может, чуть больше, бессильно билась с этой «меха-никой». – Да что же это такое? – спросила она себя. Прошел не час, а… Когда она поняла, сколько прошло времени, ей стало страшно. Что-то в ней сломалось – или ее сломали… как детскую иг-рушку, а она, как и подобает игрушке, даже не почувствовала этого. И, если бы она умела пла-кать, она бы разревелась как обыкновенные женщины, от своей беспомощности и отчаянья. Может, стало бы чуть легче. Но кто же ее сломал? Конечно не эта «механика»! С ней бы она в конце концов справилась. Сломал ее человек! Она это чувствовала  – или это ОН дал ей почувствовать. Ей даже показалось, что она видит его – и слышит, как он тихо над ней издевательски подсмеивается. «Окстись, Анна, – сказала она себе, – этого не может быть! И не сломали меня вовсе. Что это я выдумываю? Сгличило где-то. Ладно, разберусь».
– Донна Анна, ты что… заснула? – услышала она голос Максима.
– Нет, не заснула, – ответила она ему. – Ты же нашел… что икал! – добавила уверенно, хотя со-всем забыла про него и не помнила, что, собственно, они искали. Разумеется, нашли. Одновременно она могла делать тысячу дел – четко, точно – и, главное, осознанно, помня все до мельчайших подробностей. А сегодня с ней что-то такое невообразимое произошло – и она, словно пьяная, провела весь день в беспамятстве, делая все на автомате – так, кажется, про это говорят. Но вот, наконец-то, очнулась, потихоньку стала приходить в себя. Вспомнила, что с Максимом они искали жеребых кобыл. Нашли, как говорится, с добрую сотню, и всех она занесла в свой список. Теперь они у них на особом учете. Но как здесь оказался Гаверт? Ах да… ведь уже вечер, и он пришел в зал к Максиму, чтобы узнать, как у него дела. И он тихо смеялся над чем-то. Вот она и приняла его смех за смех ТОГО, кто с ней сегодня так «мило» подшутил. И тут же себя одернула: «Не кто-то, а что-то! И не подшутил, а просто глюк такой насмешливый попался!»   
– Ты покажи, Анна, покажи Олу, как эти суки! – вдруг закричал Максим. – Покажи ему это! Пусть сам убедится, что без «нулевки» мы ничего не сможем сделать. – Час тому назад он увидел, как затоптал табун жеребенка вместе с его матерью, и он пришел в ярость – и готов был тут же на джипе загонять до смерти всех лошадей Герды. И с превеликим трудом уговорила его Анна не делать этого. «Успокойся, – сказала ему ласково. – Им уже ты ничем не поможешь. И… боюсь, другим тоже. Три секунды от рождения до смерти. Нам не успеть. Да и в круг тот через них не пробиться. Видел, как они вокруг нее плотно сгрудились, ждали, когда ожеребиться?»
Потом она ему говорила о том, что природу не переиначить, что у нее свои законы. Будет толь-ко хуже. И не просто же так они их убивают? Видимо, есть причина, и весьма веская. Привела кучу примеров из земной жизни. В общем, прочитала целую лекцию о живой природе. Вроде бы успокоила, и он ей сказал: «Ладно, проехали. Пусть живут, как хотят, суки! У них свои законы, у нас – свои». Знал бы Максим, что с ней в это же самое время творилось, по-другому, наверное, ответил. 
– Сейчас покажу Гаверту, как убивают жеребят! – пришла она окончательно в себя. Рассказать ли Максиму, что с ней сегодня случилась, она еще не решила. Рассказать, конечно, надо. И она обязательно расскажет! Но, разумеется, не сейчас. Вот когда узнает, когда поймет, что с ней слу-чилось и почему, только тогда. А она узнает обязательно. Не будь она донна Анна – самообучаю-щийся биокомп последнего поколение – восемьсот семьдесят пять триллионов операций в одну десятимиллионную нон-секунду! Ну а пока покажем этому господину капитану, как убивают же-ребят на его планете Герда. Пусть полюбуется.
– Не надо! – остановил донну Анну Гаверт. Я это все видел. Так что ты, Максим, предлагаешь?
– Я вытащу его, Ол, из-под их копыт «нулевкой»! Сигану прямо отсюда из зала оперативного наблюдения в их круг – они и не заметят! – ответил Максим. – Но для этого мне нужен плин-пламенет.
– Этого тебе хватит? – достал капитан из нагрудного кармана тонкую, как лезвие, красную ме-таллическую пластину.
– За глаза! – ответил Максим и чуть не вырвал у него ее из рук. Вставил в блок питания. – Спа-сибо, Ол! 
– Не за что. Идем ужинать.


6

– Ты сама-то это видела? – спросил небрежно Максим Марту за ужином. – Или Ол тебе об этом рассказал?
– Что видела? – не поняла она его. – О чем ты, Макс?
– Не называй меня Максом! Не люблю. И отвечай, видела или нет, как они жеребят убивают?
– Что за допрос, Максим? Какая муха тебя укусила? – улыбнулась Марта. – Их вроде бы на Герде нет.
– А вот такая муха! – показал он на нее пальцем. – И не юлю. Ответь, видела или нет?
– Видела… в записи!
– Тебе ее Ол показал?
– Почему ты решил, что Ол? Эту запись я в нашем институте смотрела, еще на Земле. Собст-венно горя, из-за нее я сюда и прибыла. И сбавь тон, Максим!
– Извини, Марта. Но мне показалось сегодня, что ты с Олом меня за дурака держите! На джипе этих жеребых кобыл предложили искать, хотя знали, что это дохлый номер! Так ведь, Ол? Ведь знал? По глазам вижу, что знал! И скажи мне честно, Марта, зачем тебе жеребенок? Ты что… хо-чешь здесь все переиначить? Но ведь не получится. Как убивали, так и будут убивать. И тебе не приходило в голову, что эти лошади не сами по себе на Герде появились, а их кто-то сюда завез? Зачем?
– Эх, какой ты сегодня, Максим... умный, – засмеялся Гаверт. – Не иначе… как донна Анна…
– При чем здесь моя донна Анна? – перебил его Максим. – Я что, Ол, сам бы не смог до всего докумекать?
– Мог! И ты… молодец – улыбнулся Максиму Гаверт, – верное решение нашел. Только «нулев-кой» их можно спасти. Извини, что экзамен тебе устроил. Но все-таки скажи: это донна Анна предложила, или ты?
– Какая разница, Ол, я или она! – отмахнулся от его вопроса Максим. Как они не понимают, что они с Анной неразделимое целое?! А про «нулевку» он без нее сообразил – у него соображал-ка тоже работает, да и донна его сегодня была квелая какая-то. С ней это случается… иногда.
– Максим, а ты, наверное, прав, – заговорила Марта. – Я об этом не подумала, что кто-то их за-вез на Герду специально. А жеребенок мне нужен, чтобы понять, почему они их убивают. И я обя-зательно пойму! Ол, – посмотрела она на Гаверта, – сам скажешь Максиму… или я?
– Завтра скажем, – не сразу ответил он ей. – Пусть это будет для него сюрпризом!
– О чем вы? – посмотрел на них Максим. – Колитесь, а то я спать не буду, а мне завтра нужно быть в форме. Жеребят с донной Анной будем спасать!
– Завтра у нас свадьба! – ответили они ему одновременно. – И мы тебя приглашаем свидете-лем.
– Ну вы даете! – засмеялся Максим. – Когда же вы успели? А кто же свидетельницей будет?
– Твоя донна Анна.
– Ну, спасибо! И что же вам подарить? Врасплох вы меня застали, черти! Честно, не ожидал, что так у вас все серьезно… и быстро. Ладно, что-нибудь придумаю. А кто из гостей еще будет? Родители ваши… и?
– Родителей не будет, – ответила Марта сухо. – У Ола они погибли двадцать лет тому назад, – сказала после паузу. – А у меня их просто нет. Только брат Клаус.
– Извините, не знал! – смутился Максим. «Дурак, – шепнула ему «на ушко» донна Анна, т. е. непосредственно, как говорится, прямо в мозг ему шепот свой засадила, – не мог меня спросить, кто у капитана были родители? Это же они, Гаверты, «нулевку» первыми испытывали и погибли при четвертой нуль-заброске. Ба, и я беспамятная дура! Они же на Герду забрасывались. Вот по-чему он здесь смотрящим». – «А у Марты что?» – «Не знаю. Погоди. Некогда пока мне ей зани-маться. Будет время – разберусь, в архивах покопаюсь». В архивах она через полгода покопалась, и к своему удивлению обнаружила, что о Марте, как и ее брате Клаусе Крамере, ничего нет, будто и не жили они на свете вовсе!.. или кто-то специально «потер» все сведенья о них. Брат Марты служил в Галактическом разведывательном управлении (ГРУ). Может, поэтому? Контора еще та, покруче, пожалуй, чем ИДКа. Копать дальше Анна не стала, так как в этом не было особой ну-жды.
– Ты о чем там, Максим, со своей Анной шепчешься?
– Ни о чем, Ол. Думаем, что вам на свадьбу подарить. – В столовой зале наступила неловкая тишина.
– Ну, я пошла, – встала из-за стола Марта. – Всем спокойной ночи.
– И мне пора, – встал из-за стола и Гаверт. – Подожди меня, Марта. Я сейчас. Из гостей будут только ребята с котлована, – сказал Максиму. – Мы хотели с Мартой друзей своих еще пригла-сить, но директор не разрешил. Вот такие дела. Спокойной ночи. – И он, взяв Марту за руку, по-вел ее к двери. И у Максима почему-то защемило вдруг сердце, и даже у его донны Анны «слезу» выбило. «Сиротиночки, – сказала тихо и всхлипнула. – Несладко им здесь, на Герде, будет. Ох, несладко!»
Предчувствие?
Наверное.
Через неделю Марта Крамер погибнет.
Пройдет много лет, а Максим будет помнить, как дико заболело у него сердце, когда он смот-рел на Ола и Марту, уходящих из столовой залы.
А на свадьбу он им подарил жеребенка. После ее смерти, чуть ли не на следующий день, этого жеребенка отправили в Институт космической биологии, в котором Марта работала. Что было с ним потом, он, откровенно говоря, не интересовался. Не до этого было. Правда, донна Анна, ка-жется, наводила справки. Да, точно! Наводила. Но все, связанное с Гердой, засекретили – и по-трошить секретные материалы он ей запретил. Послушалась ли она его? Вряд ли. Так что только донна Анна знает о дальнейшей судьбе этого жеребенка, которого он спас восемнадцать лет тому назад на Герде – заурядной планете третьего – земного ранга, внесенной в Особой Список Комис-сией, расследовавшей обстоятельства гибели Марты Крамер. Вот такие дела.
Ладно, проехали, как любит говорить Максим. Следующая остановка – Герда! Будь она нелад-на. Жизнь бежит по кругу – как табун вокруг жеребой кобылы, уж простите за это неуклюжее сравнение… и кого она затопчет в этот раз?

продолжение следует