Nothing, Черепанов

А знаешь, как-то жутковато,
Когда лежишь в своей постели и потолок не пропускает свет.
Заткнув ушные раковины сладкой ватой,
Обливаешься бурбоном, чтоб смыть с себя последний непридуманный запрет.

Обои сами отлетают..да не странно,
Что все розетки заискрили - пускают отчуждение по проводам.
И 39 градусов, струясь по пальцу безымянному,
Дают все основания для суицида моим врагам.

Открыта моя дверь или закрыта -
Не важно. Даже не скрипит, а иногда так хочется уюта и иллюзорной видимости выхода в поток.
Нелепая блондинка с распродажи в доме быта,
Легко и беззаботно отправляющая сны всё в тот же потолок.

Ты это заслужила[звон разбитого стекла].

Не верю, что можно ТАК, до всепрощения, человека
Впитать до цвета глаз. Моё неверие сейчас ничтожно.
Как и я. Перебиваю запах парфюмерии "Ольмекой",
Чтобы картинка на заставке ожила и стало бы не так тревожно.

[Режим ожидания? Нет, мы не занимаемся подражанием]


Смеёшься.. А я паникую,
Когда глянец покрывает мой письменный стол за неделю.
Знаешь, как в детстве - я им рожу рисую
И не верю, что встану. Хочу, но не верю.

Давление в груди идёт на убыль,
Когда в коллекции покойников от музыки хоть на день прекращается давно идущая война.
Я спрячу свою голову в мешок огромный -
Мне страшно, когда желает дальше продолжать одна лишь голова.

Линолеум не впитывает влагу,
Я, мокрый, даже не дрожу, учась любить приветливый к придуркам пол.
В руке хоккейная убийца крага,
А Черепанов так и не успел взойти на правильный престол.

[На память пустую "Ольмеку" о голень -
Чем больше зарубок, тем дольше мы помним]

Мои впалые плечи жар охватил -
Батарея..кто-то с криком истошным бьёт по трубе.
Через пару минут вынесут мозг - и я still,
Что даёт, безусловно, основания и мне.

[В режиме "Без звука" Я та ещё сука]

Adieu