жолтые тоблетки

было так: прозаег К. Пальтоф вотуж полгода каг немок напесать ничево путново. да и ваапще... жызнь поблекла.  фсё утомляло Пальтова. да он не то што песать  уже и четать толком ничево не мок. Ночнёт стехотворение четать, чует – вроди складно а про што написана -  нипанять. Муза несколька рас прелитала всёш к ниму да бестолку. поняла што  нет у мужыка поэтичезкой эрегции и упархнула, паскольку ****ь.
первоевремя Пальтоф даже атдыхал от мук творчизтва. нимучили они больше ево. лежыт  бывало себе на деване и телек смотрит «исзала суда», хакей,  «довай паженимся»  и разное такое. цветное и замичательное. или на мабильнике в игру играет. Хорошо!
но вот понимношку стал Пальтов на людей раздрожаца. даже на тех кто в теливизоре. надоели они ему. фсе. а ссамим собой ему тоже мутновато стало. очинь скора он поймал себя на том  што ноченает зовидовать сваей сторинной преятельнице  четающей книшки про изциления при помащи комней, соды, перикиси вадорода и прочых падручных сретств. И про удевительных чудо-людей  кои отмечены Вызшими силами  и фсякие чудеса умеют. но не брезгуют нами, немощныме и унылыми, а пишут для нас книшки и книжычки. и тем нас к Космасу и преапщают.
У этой пальтовавой падруги на кухне в трехлетровых банках горделива прела простакваша, взрощоная на внеземных грипках, каторые Вызшие силы зонесли из Космаса падруге этой падруги, а та паделилась. И пальтовава падруга тоже хатела делица и всигда была добрая и щасливая.  вот и Пальтову тоже захателось быть токим прозтым и преапщонным. и верить  што живет гдето в Себири токая Анастосия, ходит сибе зимой голоя по лесу и белочки кормят ийо арешками...
это Пальтова нопугало немношка уже  и он вмезто тово чтобы играца с мабильнеком двинул к доктору.
И говорит:
  - Доктар, чота у меня тово... галова...
  - Што галова? – доктор спрашевает.
   - Чота таво...
  - А-а... – скозал доктор. и дал Пальтову жолтеньких тоблеток.
Пальтоф сразу же и выпел адну  потомушто ему было страшно што он поверит в Анастосию. ну и пашол сибе. и чуфствует, - иму стало сильно харошо. но нетоштобы кайф-преход  а прозта хорошо жыть. паднимается Пальтоф по леснеце, а на ботарее паровова отапления плюшевый мижка сидит. не глюк! - мижка плюшевый... Рибёнком чьимта там посаженый. и токая у мижки этово рожа щастливая, што Пальтоф нарадовацо не мок, видя кокая у мижки давольная рожа и понемая кокая у нево  от ботареи тёплая жопа.  от токова щастья бытея Пальтоф даже сел посидеть пряма там на леснице. он ниторопился. он упойонно медлел в претфкушении встречи. Аназтосия типерь магла курить со сваими белочками. Пальтоф ждал Музу.
Дома он выпил фтарую тоблетку. и лёк спать. но это он зря зделал. Фсе ево мысли, в эмбри анальном састоянии дримафшие в его галове, пад действеем двух тоблеток, памогающих ат болей в руках и ногах (таг было сказоно в анатации), родились фсе и сразу. Они адталкивали друкдрушку и сафсем ниабращали внемания насамого Польтова. Коикак Пальтоф их угомонил и уже было зодримал, устафши, но не тудта было...  Зохлёбываясь от вазторга, премчалась Муза и, абнаружиф бешеную ево творчизкую эрегцию, быстренько овладела им.
Такда Пальтоф и напесал этот росказ.