мой город

Струится ветер от гольца
И холодит лицо и шею;
Отряд бурятского князьца
Коней торопит к Енисею.
Уздечки бронзою горят,
Изображаючи довольство,
От инородцев, от бурят
Верхами движется посольство.
Хватают лёгкие озон,
Холмы сменяются лугами,
Чу, мелодичный перезвон
Над Енисейскими волнами,
Острог сосновый на брегу.
Глазеют дикие, робея,
На государеву руку –
Форпост Руси на Енисее.
Зерно в парящей борозде,
Казаки, долею довольны,
Амбары, струги на воде,
Кресты, звонницы, колокольни,
Пищали, пушки из бойниц --
Гроза несмирного народа,
Разбойный тать на плахе ниц,
Кафтан богатый воеводы...
Не меч покорной голове –
Буряты в пояс поклонились
И воеводской булаве
Свободой дикой попустились.
Ясак хвостами по ногам
Струит лисица- серебрянка,
И Красноярским казакам
Речёт бурятский  князь  Ойланко:
-- Нас жгут и режут, что ни год,
За что же нам такая кара?
Казак, страдающий народ
Спаси от злобного мунгала,
Не позволяй вершить разбой,
Не обрекай народ на муку,
Приди, стань твёрдою ногой,
Подай нам дружескую руку.

      ***   ***   ***
Пороги, вёсла на воде,
В речах смешались быль и враки;
Плывут на стругах по Уде
Ребята славные – казаки.
Страшна красавица-Уда;
Два струга в щепы...  Вот так речка!
Но позади камней гряда.
Нашли красивое местечко,
На брег усталою ногой,
Саднит разбитая коленка;
Остановились под горой,
Назвав горушку Вознесенка.
Острог – убежище и кров,
Срубили наспех от набега
Середь непаханых лугов,
Середь семнадцатого века.
Давно Сибирь покорена,
Давно ушли первопроходцы,
Гордится озимью весна,
Своими стали инородцы,
Грибы – опята по колкам,
Где лютый зверь когда-то крался.
Что ж, честь и слава казакам,
Они ушли, а град остался.

     ***   ***   ***
С  тех пор немалый минул срок,
Не удержать годов забега;
Стоит наш славный городок
Без малого четыре века.
Всё пережито, враг и мор,
Война  и в госпитале койка,
И наводненья, и террор,
И (страшно вспомнить) перестройка...
У нас седая голова;
Доцент, смекнул, что это значит? –
Мы помоложе, чем Москва,
Но Петербург пускай поплачет...
Напрасно кичишься, доцент –
К губе приклеена усмешка...
Что Нижнеудинск не облцентр,
Тому виною только спешка.
Славна плеяда земляков:
Герои, Родины солдаты,
Поэт безбрежности Усков,
Певцы, министры, депутаты.
Вспять потечёт Москва – река,
Когда питать не будут жабры
Подачки-спесь из-за « бугра»
И Нижнеудинские кадры.
Нам без культуры не прожить,
Не только выпить да покушать --
В субботу есть, куда сходить,
А также есть, кого послушать.
У поколенья из-за парт
В уме не только пепси-кола;
Есть интереснейший театр
И два (заметь, народных) хора.
Кобзона слушать есть резон,
Не клипы – музыки овраги;
Кобзон, конечно же, Кобзон,
Но коль на сцену вышел Брагин...
Улыбки, радостный настрой,
Звучит аккордище пьянящий,
А микрофон и « золотой»
У нас поёт, как настоящий.

    ***   ***   ***
 Мы не растяпы,  но в одном
Столицу нам не переспорить:
Мы за Уральским бугорком
Не научились бутафорить,
Хамить, ершиться, угрожать.
В столице напрочь всё разбили
(Встречали висельников рать,
Иль смерч в общественном сортире)...
Нет, вандализм нам не с руки,
Не поспешим за тем, что модно;
Вопрос «дороги – дураки»
Решён у нас бесповоротно.
Зачем былое проклинать,
Испепелять, круша в лепёшку? --
Пусть перестроечная рать
Ломает памятники в крошку...
Больших не надобно мозгов,
Чтоб поучаствовать в скандале;
Мы не сломали НИЧЕГО
И не ПЕ-РЕ-И-МЕ-НО-ВА-ЛИ.
Злодей, убивец, не герой?
Так что с того, ума палата,
Зачем же памятник --  кайлой?
Ужели кукла виновата?..
Поговорили про « балет»,
Порассуждаем о дорогах:
По самой значимой из бед
Мы дефилируем на дрогах.
По нашим улицам невест
Катают джипы вроде танка,
А по центральной (вот те крест!)
Проедет даже иномарка,
И не увязнет башмачок,
Но рядом, в пику прокурору,
Чуть где свободен пятачок,
Навалим мусорную гору.
Ущерба пакостников рать
Наносит городу немало,
Ведь мусор надо убирать,
А не валить куда попало.
Втираешь в нос одеколон,
Ломая смрадные оковы,
Но гордо гадят на закон
Достопочтенные коровы!
Проснись, закончилась зима,
Украсим город лепестками,
А не завалами дерьма,
А не коровьими шлепками.