бЛюдям

Били её, пинали ногами,
Плевали в лицо желчью злобы.
И те, что раньше звались богами
Стали уродливей неудачной пробы.
Платье белоснежное в грязь втоптали,
Прутьями лжи отбили почки.
И те кто её всю жизнь воспевали,
Не помогли небесной дочке.
На хрупком теле оставляли следы,
Кровоподтёками новых ударов.
И каждый думал, что они правы,
Сияя впадинами, кровавых оскалов.
Обрезали ей косы длинные
Ножницами своего бессердечия,
Забывая заветы старинные,
Верили в ложь своего красноречия.
Думая, что так спокойней будет,
Вливали ей воск расплавленный в уши.
А она их никогда не осудит,
Она все равно спасёт эти души.
Резали плоть бархатно-белоснежную,
Своей озлобленности кинжалом.
Травили жестокостью её такую нежную,
Молоко человечности их давно сбежало.
Выбили зубы её кристальные,
Выпуклостью своего ботинка.
Продолжая поступки свои аморальные,
Не заметили, как тихо падала её слезинка.
Вырвали сердце её, в клочья порвали,
А она продолжала дышать.
И в то время, пока другие стонали,
Позволяла им себя истязать.
Насиловали её с похотью грязной,
Лишенных разума кобелей.
И даже тогда она не была безобразной,
И без сомненья была их живей.
Рыли себе могилы, в глинистой земле,
С каждым ударом, с каждым граммом свинца.
Каждый убил человека в себе,
Но любовь не смогли убить до конца.