Ронин

В моем краю не сакуры цветут,
сады туманом белым укрывая,
святые да опричники живут
и в старо-русском стиле умирают.
На кладбищах по-прежнему кресты
из дерева да плиты из гранита,
которые и скорбны и чисты
настолько же,насколько и забыты.
Вот по натуре я-христианин,
но с каждым днем все больше замечаю,
что из меня на мир глядит ронин,
привычный к острию меча и вкусу чая.
Парадоксальный Чань или иначе,Дзен
настойчиво стучится в мою душу,
он проникает через поры стен,
пронзая космос,воздух,воду,сушу...
Мой тати в ножнах,вот он,под рукой,
но не познает вкуса плоти или крови.
С рожденья обреченный на покой,
он все же насторожен,наготове.
Я правлю лезвие и острие клинка,
и рифма просится и кисть черпает краски.
Свободный воин шел издалека,
немало повидал,не верит в сказки.
Довольно грамотен и так же нелюдим,
он строки из Пустого извлекает.
Так быть должно.На то он и ронин.
Вкус одиночества и цену ему знает.
Оно со вкусом чая сплетено,
в нем два пути-к забвенью и к познанью.
Лишь одиночеству отшельника дано
познать те силы,что находятся за гранью.
Отшельничаю с кисточкой в руках,
пишу картины и рифмую строки.
Вот только в строках отпечаталась тоска.
И мысли о непознанном Востоке.