Белый будда

Это только мерещится… то перебранка ветров,
то их вкрадчивый шепот… и зябкие щупальца речи
ищут призрачный логос, но снова улов не фартов –
горсть одолженных слов, вот и взыщет нездешний процентщик
за растраченный воздух, всё слововерченье – тщета,
чем слышней тишина, тем подробней счета, неоплатней.
Доходяга-январь спешно рядится в белое платье,
чтоб могла обольщать, чуть прикрывшись, его нищета.
Это тоже мерещится… только не вздумай стоять –
ойкумена зимы прирастает по вдоху, по шагу,
прорастает до неба, вселенскому лесу под стать,
и уже не поймешь, облака или снежные шапки
нахлобучили сосны, и кто окликает их так,
что в скрипучих стволах застывают бродячие соки?
Лес, он тоже костьми всех дерев своих ляжет под танк
ненасытного времени, как и живущий спросонок,
догоняющий призраков твой ненадежный связной
между явью и сном, между именем вещи и вещью,
а пока что дыши, выдувай этот воздух сквозной,
это хрупкое счастье на кончике дудочки вещей,
пусть оно лишь мерещится, но обнищавший январь
всё ещё притворяется белым неведомым буддой,
и всё пишет с листа тишины бестолковый словарь,
и ничем не унять вольной дудочки бред беспробудный…