Без названия

Деревья всегда остаются большими.

Дома всегда остаются большими.

Небо - уютная скорлупа.

Вы помните ли то время,

Когда вы не верили в смерть?

Смерть - это что-то постороннее.

Это что-то, что никогда не случится со мной.

Чужие похороны, чужие гроба.

Страх, сродни щенячьему любопытству (высунуть нос, посмотреть, спрятаться), ощущение, что видишь что-то почти непристойное.

Оркестры, заунывные трубы ( вы обратили внимание, как тихо хоронят теперь?), дребежжание медных тарелок.

Время невинности.

А если небеса миловали и никто в семье не умирал, - то невинности полной.

Но однажды - в шесть, семь, восемь (нужное подчеркните)

вдруг накрывало и било

знание,

что, как чужие дяди и тёти, все эти странные люди,

и вы

будете лежать на белом и под белым.

Уже не утешишься детской страшилкой: вот умру я и будете вы горевать, а я послушаю,

как вы по мне все горюете,   а потом как встану!

Понимаешь - не встанешь, не услышишь.

Вечный страх, вечный кислый привкус страха на языке, вечная оскомина на языке.

Вкус, перебиваемый табаком, алкоголем, кровью, потом и спермой.

И не перебиваемый ничем - до последнего часа.

Вкус того недозрелого дичка, чей сок сулил, что мы будем, как боги.