Песня о Говарде и Пете Черешкове

1.

Говард  на  хоккей  ходить  не  трус.
Не  слабак  на  выигрыш  в  пари.
Мускулист,  слегка  зеленоус.
Славный  парень,  что  не  говори.

Говард  наш  –  отменный  футболист.
В  сборную  ведущий  фаворит!
Будет  он  одним  из  тех,  кто  из
Самых  знаменитых  знаменит.

Молодость  своё  всегда  возьмет.
Девушек  пред  ним  велик  отряд!
Говард  же  от  них,  наоборот
В  толстых  фолиантах  скрыться  рад…

Говард  пишет  славные  стихи.
Нищим  на  печенье  подает.
И  за  ним  не  числятся  грехи:
Заповеди  божьи  чтит  и  чтет.

В  трудностях  весом  его  совет.
Каждый  шаг  предельно  взвешен  им.
Нет,  подобных  в  мире  больше  нет,
Чтоб  блаженный,  а  не  подхалим.

Медалист  по  алгебре.  Знаток
Шахматных  дебютов.  Чемпион
Города  по  плаванью.  В  платок
Никогда  не  плачется.  Иппон

Властвует  в  его  руках,  над  всем,
Что  к  нему  выходит  на  ковер.
Зевс  при  ганимедовой  красе
Длани  свои  к  Говарду  простер.

Эхо  вопрошает  средь  камней:
«Не  Нарцисс  ли  это,  светлоок?
Ибо  нет  нигде  таких  людей,
Чтоб  всему  –  пример;  всему  –  пророк».

2. 

Есть  на  свете  Петя  Черешков.
Сорок  лет  как  трезвой  мысли  нет.
В  детстве  он  входил  в  состав  лошков.
Вызывался  Петр  на  педсовет.

Слесарем  работал  года  два.
Книги  в  туалетах  истреблял.
И  употреблял  полуслова,
Лишь  когда  бутылку  покупал.

В  той  бутылке  жил  веселый  Джин,
Согревавший  не  остывший  прах,
Тело,  чье  томилось  средь  руин.
А  душа  витала  в  облаках.

Бил  жену  как  будто  возвращал
Он  судьбе,  испытанные  им
Тяжкие  удары,  в  чем  крепчал
Отвращенья  дух  к  делам  благим.

В  недрах  тела  смерть  сулят  ему,
В  скором,  астма  и  туберкулез.
И  не  достает  его  уму
Искупленья  самых  горьких  слез.

Катафалк  уже  не  за  горой.
Спрашивает  дух,  лишенный  сил:
«Чем  забвенье  хуже,  чем  покой
В  вечности  незыблемых  могил?»

Сколько  на  земле  таких  Петров  –
Знает  Прозерпины  тень,  и  взор,
Что  порой  блуждает  средь  костров
Тлеющих  безжизненно  в  простор.

3.

В  смене  дней  и  в  беглой  смене  лиц
Говард  жив,  и  высыхает  Петр.
Их  роднит  отсутствие  границ:
Разве  Говард  жив?  А  Петр  не  мертв?

Разница  меж  них  одна  –  побег
Не  от  повседневности  глухой,
Но  лишь  то,  что  Петя  –  человек,
Ну,  а  Говард?  Говард  –  Дух  Святой.