Письмо не Татьяны не Онегину

Я на кухне ложкой мешаю чай,
я не знаю просто, с чего начать,
и, быть может, незачем Вам писать,
только локти с горя потом кусать.
Представляю, будто Вы тоже здесь,
от густого дыма в сетчатке резь.
Настроенья градус ещё поднять.
Я нашла бы точно, чем Вас занять.
Я Вам чашку тёплого налила,
я с варенья пенку уже сняла,
убрала (чтоб видеть) цветы с окна…
Ничего, что снова сижу одна.
Ничего, что снова остынет чай,
я пойду на улицу Вас встречать.
Я пойду на улицу, где Ваш дом?
Обещайте – скажете, но потом.
А пока спущусь на седьмой этаж,
набирая номер мобильный Ваш,
чтоб услышать стоило мне труда:
«Абонент Вас вычеркнул навсегда».
Для письма неважное время дня,
потому что послано от меня,
а иначе можно б ещё прочесть,
я вот думаю – это такая месть?
Вы забыли лето, июнь, ту ночь?
Если что, я вспомнить могла б помочь.
Не пугайтесь. Это всего слова.
Я всё помню. Или схожу с ума.
Было много жутко коротких встреч,
но и их таки не смогла сберечь.
Было б лучше, видно, про Вас не знать…
Остаётся только лишь вспоминать.
Мы напротив были (вина моя),
как всегда смущённо – и Вы, и я,
доходя до точки: ну всё, дерзай.
Так никто ещё не смотрел в глаза.
Одолеть бы память свою суметь,
чтоб спокойно встретить однажды смерть.
Всё равно мне за руку не держать,
так какая разница, где лежать?
Я на кухне ложкой мешаю чай,
я сама не знаю, с чего начать.
Я, наверно, просто боюсь посметь.
Я, наверное, просто смерть…