Ночь

Город. Ночь. Яркие, режущие глаза, вспышки за окном. Грубые, полные непонятной злобы, выкрики снаружи.
Я сижу на диване, прислонившись спиной к холодной стене, уставившись в одну точку. Напротив – окно, за которым я тщетно мечтаю увидеть звездное небо. Но вместо него – искусственный свет фонаря, заливающего двор своим мертвым свечением.
Я подхожу к окну, поворачиваю ручку, чтобы его открыть. В мою комнату врывается ветер, несущий прохладу и особый, ни с чем не сравнимый, запах ночи. Это напоминает мне дом…. Место, которое я когда-то считала домом… На секунду закрываю глаза – пытаюсь представить, восстановить то, что я чувствовала раньше. Давно, еще в «прошлой» жизни. Мягкий, серебристый свет Луны, освещающей долину; туман, плавно поднимающийся с болот и расползающийся вокруг, словно белое, медлительное животное. И воздух, особый, пропитанный запахом трав и листы, не отравленный бензином и шумом…
- Ах ты, сволочь, б***!!! – обрывает мои мысли чей-то вопль. Стеклянная бутылка с шумом разбивается об асфальт. Я слышу, как ее осколки разлетаются в стороны.
Я высовываюсь из окна, несмотря на то, что на улице совсем не жарко. Они не видят меня (лампы я не зажигала) – двое мужчин неопределенного возраста, дерущихся из-за выпивки. Один бьет другого по лицу, тот со стоном  падает на тротуар. Через минуту упавший поднимается, хватаясь за бордюр, огораживающий клумбу перед домом. Второй берет его за рукав куртки и, отчаянно матерясь, тащит по направлению к магазину. 
Наконец, я задергиваю шторы, твердо решив заснуть. Но в очередной раз не могу… Мне кажется, что каждый шорох, каждый звук режет нервы, словно нож. Топот шагов внизу отдается от стен, я чувствую движение - вибрация стен передается каждой клеточке кожи. Начинаю прислушиваться к происходящему там, у НИХ. Чтобы создать полную картину, не нужно ничего делать – надо просто закрыть глаза.
Два часа ночи. Поворот ключа в замочной скважине. Муж молча снимает ботинки.
- Где ты шлялся!? – то  ли утверждает, то  ли спрашивает ОНА.
ОН, ни слова не говоря, проходит в гостиную.
- Да как ты можешь! Я же все-таки твоя жена! Мразь! Подонок! – кричит женщина.
- Здесь, в этой квартире, нет ничего твоего. Если тебе не нравится, как я поступаю – можешь убираться к чертям собачьим, - медленно, но четко произносит ОН.
- Я тебя ненавижу! Ненавижу! Ты сломал мне всю жизнь, подонок!
- Да пошла ты… - отвечает ОН, его голос при этом не дрожит от сдерживаемых слез, не срывается от гнева. ОН совершенно спокоен. И это страшно. По-настоящему страшно.
ОНА окончательно выходит из себя, и бьет его кулаком по лицу, по спине. ЕЙ не важно, что не все удары попадают в цель. ЕЙ хочется, чтобы ОН почувствовал то, что чувствует она. Но ему совершенно наплевать. Уже давно наплевать. ЕГО начинает раздражать все это – не из-за боли, а из-за унижения (какой мужчина стерпит, когда его бьет женщина). ОН перехватывает ее руку и начинает ее выворачивать – медленно, чтобы ей было как можно больней. ОНА кричит, в отдельные моменты голос срывается.
- Я убью тебя, тварь! Я всегда хотела, чтобы ты умер!
На шум из соседней комнаты выбегают дети – два мальчика, лет 12 и 7.
- Так вот как ты теперь заговорила, б***! – вопит ОН в ответ. Но отпускает ЕЕ руку.
ОНА подбегает к столу, хватает за ножку  стоящий рядом  легкий, разборный табурет.
- Я тебя убью! Убью! Скотина! – истерически кричит ОНА. И табурет летит по направлению к мужу. Тот легко уворачивается. Табурет ударяется о стену. Стук дерева о бетон…
ОНА опускается на колени, и плачет: долго, громко, надрывно. ОН хочет подойти к НЕЙ и ударить…
- Я тебя убью! Слышишь, убью! – преграждает ему дорогу старший сын…
Голова раскалывается. Чтобы хоть как-то успокоиться включаю Вагнера. Так, чтобы заглушить вопли, все еще продолжающиеся внизу. Скоро скандал прекращается. И начинается стук по батарее. Железо отлично передает вибрацию.
- Да когда ж это кончится!!! -  кричат ОНИ, на этот раз – вместе. Дуэтом. Ну вот и помирились.