28-е декабря

Снежная равнина, белая луна,
Саваном покрыта наша сторона.
И берёзы в белом плачут по лесам.
Кто погиб здесь? Умер? Уж не я ли сам?
 
Сергей Есенин 4-5е октября 1925 года




Сегодня, все бродячие собаки
Завоют так, что станет тесен волку лес!
"Прощай, Сергей!" - пургой ночь пишет на овраге,
"Ты никогда уже не будешь больше здесь!

Ты не увидишь, как твои взрослеют дети,
И не обнять тебе березки тонкий стан.
Ты на Ваганьково найдешь приют последний,
И никогда не будешь весел, юн и пьян."

Трущобной кошкой промелькнет воспоминанье:
Река Ока... В платках зеленых берега.
Кудрявый мальчик, заглядевшись,  смотрит в дали,
Где облака поджали белые бока.

Замолк и замер в восхищеньи чутком, детском,
И дышит так, как будто дышит в первый раз...
А горизонт, обрызгав ельник легким всплеском,
Ласкает синью удивленье ясных глаз.

Забеспокоились, расквакались лягушки,
Куда-то мимо голоса летят друзей...
А скоро вечер, и на маковку церквушки
Вползет закат - розовощекий ротозей.

И ветерочек, наплывающей прохладой,
Запеленает расшалившийся  простор.
Дивятся яблони помещичьего сада,
Услышав листьями вороний разговор.

В нем прохрипелось, что поэт родился новый,
И с небывалой запредельной глубиной,
Он воспоёт красоты осени кленовой
И одиночество души, едва живой.

Дожди с ручьями, цвет весны, зимы оттенки,
Любовь и то, что происходит от любви.
Пусть охмурят его кабацкие застенки,
Но сердце нежное он прежним сохранит.

И, что завоют в декабре с пургой собаки,
И зарыдает, снег роняя с веток, лес...
А он им скажет: "Я не умер! Полно, враки!..
Я просто на тоске - поставил КРЕСТ!.."