Цикл средневековье

         РЫЦАРЬ

Я -- рыцарь. Я -- болезнь
                бездарного романа.
Я -- сталь. Я -- меч. Я -- крест
                пустеющего храма.
Я -- жертва. Я -- король
                небесной чистоты.
Я -- бешенство. Я -- боль.
                Я -- ангел красоты.

Недвижима судьба
Под властью теократа.
Рассыпаны слова
На алтаре Пилата.

Я -- страсть.  Я -- рай. Я -- ад
                кровоточащей раны.
Я -- жизнь. Я -- смерть. Я -- раб
                у ног Прекрасной Дамы.
Я -- сила, власть, закон
                отныне и вовек.
Я -- грозен. Я -- смешон.
                Но я -- не человек.
           Я -- рыцарь.


        БУРЖУА

Что кодекс чести? -- Ума отрава.
Немного лести -- и выше права.
Немного денег -- и выше власти.
Что слава в гневе? -- Одни напасти.

Аристократы -- гонцы за славой,
Их клятвы честью звучат забавой.
Потомки битвы, гербов и крови,
Мечи холодной торговой воли.

Аристократки -- призы ристалищ.
Миг -- королева, чужая зависть.
Горда, надменна и вновь судьбою
Перчаткой бросят в безумство боя.

Прекрасны Дамы в их вдовьей доле,
Тюремных замков тихи покои.
Лишь трубадуры за злато бойко
Споют хвалу им скороговоркой.

Шелка и бархат. Бал. Менуэты.
В алмазах Дамы. Пажи, поэты.
Духи востока дурманят душу,
Песнь менестрелей ласкает уши.

Маркизы, графы -- звучит красиво,
Стальные латы и власть, и сила,
Но в Палестинах под гул набата
Вы кровь прольете за наше злато.

           ИНКВИЗИТОР

Смерть белизною черепа,
Глаза горящими папиросами,
Кровь каплями черпаем,
Тяжесть немыми вопросами.

Свинец где-то в горле булькает,
Изломанных рук сплетение,
Паленых волос смирение
И глаз выражение жуткое.

Истерзано тело сильное,
Подошвы сгорели, поджарились,
Разорваны губы бессилием.
А я улыбаюсь без жалости --

В сутане совесть укрытая,
Костры только сердце радуют.
Я жажду от боли крика,
Слова с наслаждением падают:

"Хочу кого-нибудь сжечь на костре,
Чтоб красная кровь -- на красные угли,
Чтоб белое тело -- на желтой заре,
Чтоб руки страданием согнуты в дуги,

Чтоб в ужасе, в крике растерзанный рот,
Чтоб волосы теплым дыханьем подняты,
Чтоб в страхе, в страданьях держать весь народ.
И бьют в барабаны, колотят солдаты...”


              ШУТ

Звенят бубенчики: динь-динь,
Треск погремушки.
С хитринкой взгляд дурак в колпак,
Как вам игрушка?
Ну, острослов, мудрец, шельмец.
Чужая честность.
Лесть -- королям, любовь -- пажам,
Себе -- известность.

Гуляй, дури на поводке
Да корчи рожи.
Но только помнят пусть все те:
Себе дороже
Обидеть хитрого глупца.
Он не забудет.
Шепнет невнятно два словца --
И гибнут люди.

Лукавить и  смешить -- не в счет.
Игра -- привычна.
С врагом взойти на эшафот
Весьма обычно.
Бароны, герцоги, князья --
Не обольщайтесь,
От глупости спастись нельзя --
И не пытайтесь.

Звенят бубенчики: динь-динь,
Как судьбы схожи.
Что у шута конец один,
Что у вельможи.

           ПАЖ

О, Прекрасная Дама,
Образ Ваш неземной
Днем и ночью упрямо
Миражом предо мной.

Ваша тонкая кожа -
Как китайский фарфор;
Гибкий стан так тревожен
В море шелковых волн.

На ристалищах чести
Вы и Бог, и судья.
И платок в хрупкой кисти
Чья-то жизнь и судьба.

Победителю схватки
Призом нежность любви,
Но себя без остатка
Ты ему не дари.

Час пробьет на восходе,
И в крестовый поход
Защищать гроб Господень
Рыцарь верный уйдет.

Опустевшее ложе,
Ожиданье тревог.
Паж приедет пригожий
И надежду вернет.

Сердцу радостно биться,
Вместе встретим зарю.
Уезжай, храбрый рыцарь,
Я тебя заменю.


     МОНАСТЫРСКИЕ ВИДЕНИЯ(рондо)

Уйди отсюда, черт облезлый,
Безумно глупый и болезный.
Твой отвратителен мне нрав,
Который нужен для облав,
И только в ловле блох полезный.

Ты, соблазнитель бесполезный,
Жить не способен без забав.
Ты врун и в хитрости лукав -
Уйди отсюда.

Ты дух бесспорно бестелесный,
И, ко всему, увы, не честный.
В пристрастиях своих не прав.
Законы наглостью поправ,
Ты для меня неинтересный -
Уйди отсюда !

         МЕЧ

Из стали выкован булатной
И закален клинком разящим:
Я – меч, я – жертва славы ратной,
Я – бесконечно настоящий.

С шипеньем покидая ножны,
Готов хоть с дьяволом сразиться.
Зазубрин шрамы сталь корежит,
А ярость искажает лица.

И в поединке долга чести
Врагам расплатой смерть и раны.
Насильно в жены взял принцессу
Как главный приз кровавой драмы.

Навеки предан господину.
Жестокость? Мне не до сентенций.
И после смерти не покину
Его безжалостное сердце.

Для рыцаря ценнее злата,
Дороже клятвы, злей темницы.
В меня он только верит свято,
Дав имя грозное – убийца.

       САТРАП

Власть. Нетерпимость желания. Злость.
Перечить?! Кто смеет уверовать в честность,
Тому сегодня не повезло,
И это первый шаг в неизвестность.

Карать. Одаривать. Льстить. Щадить.
Плеяда любовниц и фавориты.
Рога – обязательный признак любви,
И неизбежно - частичка быта.

Жестокость. Бесправие. Подлость дрязг.
Переживете, оплачено оптом.
Еще не такую стерпите грязь,
Политую кровью, доносами, потом.

Всем гарантирую новую жизнь
И лизоблюдство приветствую сразу.
Главное, вовремя не откажись,
Не пожалеешь потом ни разу.

Власть. Безысходность. Трусость. Апломб.
Кто не согнулся, от страха робея,
Станет бесправным рабом катакомб,
Бесплатной добычею скарабея.

      ПИЛИГРИМ
               
Ночная мгла накрыла все вокруг,
Дождется враг живого сердца тленья.
Ищу в пустыне радость и прозренье,
Когда предаст и самый верный друг...

Молю душе у Бога искупленья.
Свой крест нести придется самому -
Святой обет служения Ему,
Как в памяти моей эпох сцепленье.

Взор пристальный, на смерти взор похожий,
Своим мерцаньем вызывает бред,
Свободным ветром, во все храмы вхожим.

"Сожгу в огне прощальный свой сонет" -
Сказал мне рыцарь, так с поэтом схожий,
Добыв мечом у вечности ответ.

    КОНКИСТА
    
Синее марево, жарко,
Лучи солнца, словно стрелы.
Идет по ступеням гордый
Красивый, как Бог, человек.

Колышется синее море,
Звенят зеленые листья,
Оранжевое солнце улыбчиво
Вниз глядит.

Но люди, глупые люди,
Считают, что Солнце – Боги,
Считают, что только жертвой
Добьются дождя и сил.

И вот на ступенях – сильный
И самый умелый, смелый.
Идет по широким ступеням,
На мир уже не глядит.

Зеркало им разбито
О мраморные ступени:
Распалось на тысячу Солнце,
В каждом осколке – одно.

Нож с резьбою наточен.
Жреца лишь одно движенье –
И падает на ступени
Прекраснейший человек,

Потом кровь на толстых пальцах,
Темных и волосатых.
С размаху брошено сердце
К черным статуйным ногам.

Над миром смеется солнце,
Над миром бушует ветер,
А маленькое сердце
Тихо бьется у ног…

Но людям так ясно и радость
На лицах, губах и в жестах:
Отдали черному Богу
Прекраснейшего из всех.

Смешные, глупые люди
Не знали, что в это время
На землю, данную Богом,
Встал каратель Кортес.