Дума о граде Китеже

ДУМА О ГРАДЕ КИТЕЖЕ

I
Голова косматая,
по щекам – щетина,
так и вышел из лесу
удалой детина.
Да поставил мельницу
на яру
под хмелем:
«Солнце, люди добрые,
           на оладьи мелем.
И почти задаром,
на помоле честно:
вам –
            горячее солнце,
нам –
             хорошая песня.
Только чур,
         чтоб заслушаться
                земля захотела,
чтоб в безветрии мельница
                крылья вертела.
В общем, так,
                чтобы песня
да ветру родня».   
… И висело солнце
            до вчерашнего дня.

II
А вчера вечером,
                на самом закате,
забрели два путника
               к Мельниковой хате.
Шапки сбросили,
           а головы – с проседью:
«Мы за солнцем, мельник».
Глянул на бороды детина –
седые;
глянул на брови детина –
седые;
в глаза заглянул –
глазницы пустые
      дождевою водой залиты:
в них закаты качаются;
в них тропы кончаются;
в них пожары стоят,
                и посады горят.
И пощады,
                говорят,
                нет.
«Подождите, странники,
                сколько ж вам лет?
Откуда сердешные?» 

«Здешние…»


III
«То не сокол налетел
                на тоску-кручину,
просто парень поглядел –
полюбил дивчину.
Как оно любится,
                только песня знает;
как оно деется –
                гусли поют,
тон задают:
мол, у вас короб добра нажит,
а у нас девку полюбил княжич.
Высмотрел её
                за берёзою,
целовал её,
                простоволосую,
а девка молчала.
Любила она? Не любила?»   

«Расскажите, старые,
                что потом было».


IY
«Наклонюсь к реке,
                зачерпну со дна.
В темноте луна –
                не ходи одна,
объявились нынче гости воровские,
ушкуйники новгородские.
По-разному водится,
а у нас так было:
собралась вольница,
топоры наточила,
из ручья умылась
и старший –
                княгине:
«Окажи милость!
Собрал ребят
          не за ради князя,
за ради
            тебя.
А мои ребята
                удалые люди,
вся земля поволжская
твоей будет.
Скажешь,
к Великому в ладьях потечём,
кого в плен не захватим,
тех так посечём.
И власть поставим
                на единой вере.
Дань платить заставим
                и мордву,
                и мерю». 

…Словно снег сыпучий
под лучом растаял,
не княгиня улыбнулась –
девка простая:
«Вы булгар не трожьте,
мордву не губите,
топоры наточены –
                так город срубите.
Чтоб стоял город,
в синеву одет.
Чтоб на суше город,
и чтоб город в воде».


Y

То ли не работа,
                когда по охоте;
топоры над брёвнами
сами ходят,
только мох
успевай подкладывай,
только зорче
углы проглядывай,
и маковки выводи,
и весёлую заводи:
«На нашем боярине
          спесь смешна;
у нашего боярина
            пуста мошна;
добра у боярина –
           кол без двора;
из одёжи на боярине –
         сплошная дыра…
Ходит боярин
       в кафтане худом;
носит боярин
           воду решетом:
подайте водицы
   воробью напиться». 

… А в городе, бают,
есть чему подивиться:
всего-то город
            виден на треть,
остальной увидишь,
                если в воду смотреть.
Затоскуйте, кукушки, по весне на бору;
я кукушечьих слёз
                в пригоршни наберу;
я умою зарю –
                чистой в небо вкатится.
Я –
      “заря” –
                говорю,
а она –
            “закатница”.
Закатилась грузно,
звёзды развесила.
И кому-то грустно,
и кому-то весело
(и поют гусли в одичалом лепете),
унесли зарю гуси,
гуси-белые лебеди
                за леса,
                за реки,
                за высокие горы.
Унесли зарю лебеди,
а принесли горе.


YI

…Не в радость боярину кафтан худой –
за рекой Батыга.
Не один –
              с ордой.
У него о полночи пир велик…
Ярыгу кабацкого
                на пир привели.
Смотрит ярыга:
                туши варятся,
батыри ордынские силой хвалятся;
а грудой мяса средь подлив
сам хан,
             как смерд простой, потлив,
сидит, рыгает в татарву:
«Хочешь – княжеством пожалую?
Хочешь – голову сорву?»

Идут кони,
                ступают в след.
Тропа на Китеж, а Китежа нет.

YII

Поутру туман,
и роса поутру;
покачнулся лес
на сквозном ветру.
И шумят водяные
середь перепляса:
на озёрных попах
                зелёные рясы;
изоткала рясы
                трава купава,
вместо звёзд
на рясы
             роса упала.
Ходят водяные,
            прячут волны в бороду;
ходят водяные
                по мёртвому городу.
Глянули – 
над ними ордынцы
в малахаях из выхухоли.

«А что дальше, старый?»

«Дальше… водяным
глаза выкололи».

Велика Россия.
Велика и велика.
Расплылась над Россией
алых звёзд повилика.
Переходят Россию
                каждым утром
                рассветы.
И глядят,
         не мигая,
               на Россию
                планеты.
Но не видят этого
                китежские терема…

Что же ты наделал, Гришка Кутерьма?
Что же ты наделал, подворотный тать? 

А солнце, мельник, придётся отдать…