Признание

О Господи, зачем писал,
Зачем надежду подавал?
Тебе и мне – закат в окне,
А не рассвет, что на заре.

Мы волны быстрые, что в шторм,
Вздымают к небу пенный холм,
Но не катить нам в унисон,
Одна волна разбилась – стон.

Остались слезы на лице,
Потеки пены на скале,
Наверно поздно в путь ушел,
Иль слишком рано в мир пришел.

Ты на вершине, я на дне,
Стремишься к свету, я во тьме,
Влачу свое существование,
Ищу себя в пустыне мироздания.

Полна желанья и огня,
И жизнь твоя еще мечта,
Зато моя судьба ясна,
Она безрадостная мгла.


Полезной людям хочешь быть,
Лечить их, стало быть, любить,
Нет, не хочу невеждой слыть,
Но объясни, за что любить?

За то, что маленький ребенок,
Едва лишь вырос из пеленок,
Как норовит и укусить,
Или за волосы схватить.

А дальше научившись бить,
Начнёт путь трупами стелить,
Ко власти, славе иль деньгам,
Давая несогласным по зубам.

Достигнув цели, но еще не зная,
В конце пути осознавая,
Что нету откровеннее признанья,
Чем от победы разочарованья.

Да и найдется ль в мире человек,
В безумный и практичный век,
Сам Диоген, хоть со свечой искал,
Но так за жизнь не повстречал.

Но я отвлекся на досужий разговор,
Все это лирика, по-моему, и вздор,
Теперь придется главное сказать,
А как быть дальше, уж тебе решать.

Не знаю это главное, иль нет,
Но той черты, что между нами не стереть,
Все здесь бессильно даже лесть,
Тебе двенадцать, мне же тридцать шесть.

И что здесь лучше сразу нить порвать,
Или рискнуть и все узнать,
Что нам судьба на этот раз готовит,
Или какие козни строит.

Да и на что нам жизнь тогда,
Когда она без риска и греха,
И что за встречи, если нету расставаний,
Ведь не было б любви, не будь признаний.