Осколки страха

   Это воскресное утро приятно отличалось от остальных. Мы ехали за грибами! Да не просто ехали, а шли на папином катере, который на целый день был в нашем распоряжении. Вы когда-нибудь собирали грибы в тундре? Нет? Очень жаль, потому что эти ощущения трудно понять человеку, который не может представить запаха и звуков летней тундры. Катер и тундра! Каково? Ну, да, мы жили в Заполярье, на берегу Великого Океана. Папа обещал отвезти нас подальше от посёлка, где мы надеялись насобирать целую кучу грибов.
   Отойдя от причала, мы долго любовались позднелетним видом тундры, проплывавшей перед нашим взором. Приятно обдувал ветерок, мы неслись навстречу  с ещё неизведанной местностью. Спустя примерно час, выбрав удобное место для высадки, мы выгрузились на берег. Папа сказал, что заберет нас к вечеру и, назначив точное время, умчался вдаль. А мы с мамой, то есть я и моя сестра, решили пойти к дальним сопкам, там обычно растут грузди. Это довольно необычное зрелище, каменистая сопка, местами с пробивающейся травкой, как будто сплошь состоящая из щебня, и вдруг посреди этой щебенки ты видишь большую шляпку гриба, это и есть долгожданный груздь.
   Обабки, их на материке зовут подберёзовиками, обычно растут в низинах между сопками, там, где чвакают под ногами болотца и если не углядишь, то можно водицы набрать повыше сапог. Вот там и растёт карликовая берёзка, с настоящими берёзовыми листочками только в миниатюре, тут и найдёшь вкуснейший гриб- обабок.
  Так мы и передвигались от сопки к сопке, размеренно не торопясь, вдыхая болотистые запахи и прислушиваясь к легкому щебетанию неизвестных пташек. Пару раз видели полярную куропатку, как говаривали в детстве мои сестрёнки с куропятами или с куропятчатами. И вот поднявшись на очередную сопку, приостановились, что бы оглядеться и не потерять ориентиры. Почти одновременно опустив глаза в низину, открывшуюся перед нами, мы ахнули. То, что мы увидели, было настолько неожиданно и нереально, что на какое-то мгновение мы просто остолбенели. Я уже не помню, кто первый выдавил фразу: «Это что такое?!» Да и это неважно, потому-то эта единственная мысль была на языке у всех нас.
   Перед нами были какие-то деревянные строения, обнесённые забором с остатками колючей проволоки, видно было, что на месте ворот зияла пустота. Когда оцепенение прошло, мы всё-таки решили спуститься и разглядеть поближе, так как уже поняли, что людей там нет. Чем ближе мы подходили к этому странному месту, тем большее беспокойство нас охватывало, что-то странное начало витать в воздухе, казалось, что вся природа затихла и напряглась для какого то усилия. И вот мы стоим перед входом в так называемые ворота, мы молчим, но уже начинаем понимать, на что же мы набрели. Набравшись с духом, заходим, и вдруг резкий  гудящий звук оглашает тишину. После того, как провизжавшись, мы наконец успокоились, поняли, что порыв ветерка качнул какую-то железяку около ворот, она и издала этот странный звук. Перед нами были бараки полуразрушенные от времени. Ходить от барака к бараку было жутко, под ногами попадались алюминиевые тарелки, как будто только вчера брошенные хозяевами, а на стенах деревянных строений были выцарапаны имена и фамилии неизвестных нам людей, но больше всего поразили даты 1937, 1934. Это было просто немыслимо, ведь в те годы даже наш посёлок только начинал своё существование. Как могли тут жить эти люди, практически на вечной мерзлоте не имея никаких коммуникаций. Неизвестный  Гулаг, с судьбами людей, о которых мы уже ничего никогда  не узнаем, но след их остался во времени, чтобы три женщины  нашли и могли помянуть страдальцев. Мы ходили по осколкам страха, впитывая его в себя, чтобы никогда не забыть то, что увидели.
   Могу добавить только, что когда с большей группой людей мы хотели приехать на это место, чтобы более досконально изучить его, мы его просто не нашли. Мистика какая-то.