Страницы биографии

Бушевала метель над Россией, над всею землею.
А когда ветер стих, встало солнце бордовым блином.
Только снег был не бел - пламенел от рябиновой крови.
Он от трупов чернел, и ходил белый свет ходуном.

Весь в ремнях комиссар с одноглазым наганом
Девять граммов всадил прямо в сердце святому отцу.
Пал поверженный крест на ступени сожженного храма.
И священник шептал: «Да воздастся тебе, подлецу!»

И устала страна от разрухи и бойни кровавой.
Раскалились стволы. Даже шашки устали рубить.
Кто расстрела минул, покидали родную державу,
Чтоб за тысячи верст еще крепче Россию любить.

И настала весна. И трава в лагерях зеленела.
Люди ели ее,- те, кто выжил суровой зимой.
Те, чьи зубы цинга одолеть до конца не сумела.
Те, кого рвали псы, и ногами под дых бил конвой.

И пока, веселясь, свита ела, кутила, плясала,
Новоявленный царь, усмехаясь, пускал дым в усы,
Сотни тысяч от пуль умирали по тюрьмам, подвалам.
И стонали зэка, и от ужаса стали часы.

Да, ты страшен был, путь, что лежал беломорским каналом.
Каждый золота грамм, ты стал тонной колымских костей.
Снова храмы рвались, и опять ликовали вандалы.
Снова, Родина-Мать, ты любимых теряла детей.

Летним утром страна содрогнулась от грохота взрывов.
И поднялся народ на святую, как правда, войну.
Голой грудью на танк, и катились, как камни с обрыва,
От границы войска, миллионы бросая в плену.

Захлебнувшись в крови, вновь земля почернела от горя.
Не поднять из нее тех, кто брал десять раз высоту,
Кто варился в «котлах» на полях, на ковыльном просторе,
Неизвестных солдат, штрафников, чьих имен не сочтут.

Сотни братских могил, словно страшные рваные раны.
Там России сыны, что когда-то легли ни за грош.
Золотая звезда на погоны упала тирану.
Непомерной ценой заплатила Отчизна. За что ж?!...

Вскоре осень пришла. Зарядила косыми дождями.
И менялись, как листья, цари и страна на глазах.
Престарелый главарь что-то шамкал вставными зубами.
Среди поднятых рук лиц нельзя было видеть никак.

И однажды они поднялись и на юг указали.
Там солдатская кровь вновь обильной рекой пролилась.
И чужие пески бесполезной войною пылали.
Поседевшая мать долго над похоронкой тряслась...

Только не воздалось палачам, подлецам и вандалам.
И все так же висит над Россией тяжелый сапог.
Смотрит глазом наган - там патронов осталось немало.
Покосившийся крест над заброшенным храмом убог...

19-20.11.90.