Брейгель. Охотники на снегу

       Надо мной зеленоватое предсумеречное небо.
       Морозно.
       Белый снег.
       Видно, как будто с высокой горы - далеко-далеко.
      
       Ближе ко мне - деревья.
       В чёрной сети кое-где заиндевевших веток
       три озябшие птицы.
       Ещё одна в стороне от ветвей
       расправила крылья в полёте.
      
       Тишина.
      

       Вон устало бредут охотники, увязая в снегу.
       Даже их собаки устали, не лают.
       Слева от них на огне засмАливают кабана,
       дальше старушка несёт по мОсту вязанку хвороста,
       на коньках гоняют мальчишки, а взрослые мужики
       стоят, говорят о чём-то, или что-то несут осторожно
       по зелёному льду двух, рядом, прудов.
      
       Замёрзшая извилистая речушка
       делает ёмкой и одновременно безбрежной
       перспективу.
      

       Остаться в тихом надёжном мире этой картины,
       где всё естественно, размеренно и известно заранее:
       когда пахать и сеять,
       когда убирать,
       когда охотиться,
       по праздникам веселиться,
       справлять свадьбы,
       рожать детей,
       и умирать безропотно.


       Только куда нам!

       С нашим разодранным глобализацией и террором
       миром абсурда, где на биржах Нью-Йорка,
       Лондона, Парижа, Токио, Амстердама и Санкт-Петербурга
       главное - не урожай,
       а золото, газ и нефть.
      
       Мы, человечество, ненасытным нетопырем
       высасываем жадно, ни над чем не задумываясь,
       кровь земли.

       А если она - живая?

       А если Земля умрёт?



                1 января 2009 года, Мёнхенгладбах