Жизнь ушедшая вспять

Скрывшись за тёмными облаками, солнце ещё отливалось в пустых окнах серого города. Дома безжизненно были рассыпаны по земле и тихо наблюдали за закатом, что своими лучами давало понять лишь один закон, нет того, чего не могло бы быть. Видев эту живописную картину действительно, можно и не поверить что это реальность, можно лишь сказать, что такое видится лишь во снах. Серые облака, порой прерываемые голубыми отблесками неба, неподвижно плыли за горизонт, и собой составляли одно единое полотно. Они были расшиты блеском солнца, не видя большего меняя формы, они заполоняли небо. Солнечный блик, выходивший из просвета в туче, что сформировывалась в вдалеке, разлились по краям бездушных домов ярко-оранжевым светом отражая в окнах яркие солнечные зайчики, что порой под влиянием ветра плясали на кирпичных стенах. Прохлада наполняла дальние панорамы домов лёгким туманом, что навис над ними малой тучей. В воздухе чувствовалось умиротворение, и тишина, далеко не напоминающие о мирских заботах, лишь порой где-то послышаться шелест давно промокшей от дождей листва, и порой под напором ветра упадёт высохшая ветка с соприкосновением с землёй рождавшая глухой треск, который терялся в армадах кирпичных великанов. Деревья, наполненные снами, оголённые стояли и наполняли картину города печалью. Они мирно шатались под порой возникавшие холодные волны ветра, но который часто быстро заканчивался. Каждая ветка дерева была насквозь наполнена этим светом, но лишь часть её была устремлена в сторону заката, что создавала яркий блик солнца. Лужи как зеркально-чистые глаза отражали облака. Они непоколебимые ветром тихо переливали солнечный свет, в отражение золотого оттенка этого же света.  Они, прозрачные жители остывшей земли одни видели и звёзды что скрывались за пеленою облаков, и видели чёткий солнечный круг, и слышали тихую печальную песню ветра, что проносился над ними. Закат принимал более холодный отблеск, что гласило приближение ночи, он тихо продолжал таять под прохладными тучами, что неслись из далека принимая отчётливые формы. Тёмно-серый дым поднимавшийся из трубы какого-то дряхлого завода, был подчёркнут по контуру  отблеском солнечно-умиротворённого заката. Он возвышавшийся выше домов, деревьев, и зеркальных луж был подхвачен единым порывом ветра, и всё время клонил вправо, постепенно исчезая в прозрачном воздухе. Враг всего одиночества, и виновник потехи тишины тихо плыл над этой землёй. Холод  в воздухе на немного продлевал жизнь дыму, относя вдаль часть уже белёсых облаков. Зима припаздывала, и накопившаяся энергия воронья так же пульсировала в небе, разносясь множеством карканий по тихому городу, разбиваясь эхом о стены и рождая на много более количества звуков исходящих  из груди ворон изнурявшихся холодом.
Он был един с этим пейзажам, и, отрываясь, то от блика окон, то от чётких теней облаков он быстро устремлялся куда-то ввысь, резко возвращаясь обратно к бликам окна, этот резкий взгляд готов был разглядеть всю картину, не упустив и малейшей детали этой живописной картины. Он принадлежал человеку, что плыл среди домов, пуская свою тень на землю и поднимая взоры к облакам. Он медленно с помощью рук передвигал перед собою дома, находясь на месте, и передвигал деревья, и облака и дым, и лужи, порой встречавшиеся по пути, и казалось, что действительно этот человек идёт и лишь глупо размахивает руками. Но вдруг всё остановилось, облака застыли над холодной землёй, эхо издаваемое треском упавшей ветки остановилось, а вороны кружащие стаей над крышами безжизненных домов на миг прекратили свой полёт и распрямив свои пышные крылья замерли среди холодного потока ветра. Человек остановился, и увидев что время что текло своим чередом и шло своим путём неподвластное даже самому маленькому разуму, остановилось, решил выйти из своих рамок жизни, и просто пройтись не с помощью рук, а с помощью ног. Он сделал шаг, ничего не поменялось, воздух становился душнее и душнее, но человека это не касалось, он повторил этот шаг этой же ноги, и понял, что идти может вечно, но не может дышать, а что бы идти спокойно, нужен кислород, а его нет. Он стал дуть, вперёд создавая этим самым мелкие колебания кислорода, но которые тут же останавливались и превращались в лёгкий застывший дым. Он прекратил дышать и в тоже время понял, что пять минут тому назад мир жил. Тихо проходя мимо застывших потоков ветра, Он улыбался и радовался, смеясь во всё горло, но смех не был слышан, каждый звук, выметаемый из груди этого человека, застывал в пространстве холодным туманом. И тогда Он решил разукрасить этот мир своим звуком, своим эхом, подходя к каждой двери, к каждому дереву, он говорил слова, издавал звуки, кричал, и знал, что если время снова начнёт свой вечный бег, эти звуки продолжат свой полёт и когда-то растают в холодном тумане. Время не шло, оно тихо начало засыпать, и если бы человек не открыл в воздухе дверь, то время бы заснуло,  тогда мир бы так и стоял вечно, всегда, пока кто-то не освободиться от потоков единого времени и не скажет что пора начинать вертеть его. Человек нашёл дверь в воздухе, она была не видна, но отчётливо слышалась, когда застывший воздух застывал в застывшем положении, дверь издавала лёгкий треск, напоминающий открывающуюся заржавевшую канализацию, и этот треск, застывая в воздухе, давал знать где находиться дверь. У воздушного потока есть две стороны, это прямая и косвенная. Прямая сторона – это сторона, которую человек чувствует всегда и везде, это обычный ветер, это лёгкие колебания воздуха от пролегания звуков. Косвенная – это сторона, которую человек никогда не увидит, он лишь сможет услышать её в застывшем, едином потоке воздушных волн. Она не похожа не на что, лишь на узкую дверь, в которую, войдя, ты будешь в силах менять миры, менять мысли, менять звуки, судьбы, жизни, менять направления воздушных волн, менять ветер, и изменять размер снежинок, там можно делать всё что захочешь. Человек окунулся в эту сторону, он называл её пороком временных волн. Там, называя поимённо кого, родил деревянный дуб, стоящий в пяти шагах от берёзы которая по счёту шестая от второго левого столба забора, огораживавшего ближайший парк. Он тихо проходил, вперёд ища во тьме то место где нужно опять крутить время.
- Тишина… Поток… Имя… Тень… Запах… Звук… - и так далее говорил человек, чувствую разные выходы в измерение чёрных звёзд. Эти измерения полное противоположность нашему времени. Ночью там, небо белое, белое, усыпанное черными, как перец звёздами, а днём небо чёрное, а солнце холодное грело ледяными лучами. Тень там это светлый блик, отражавший просветы минутных стрелок временных волн. Человек рукой наткнулся на воздух и слегка взлетел над белой землёй и раздвинув руками стал смеяться, и двигать ими, время ожило, но в косвенной стороне воздушных потоков оно идёт обратно…
Холод выходил из груди ворон, которые глотали карканье из множества таких же звуков, которые превращались в один звук. Дым летел, обратно сгущаясь и попадая в место своего рождения. Он рождаясь из обратных потоков времени и из простого воздуха опускался в ржавые трубы завода. Облака неслись обратно, и в них вливался бывший закат, что когда-то заходил, ныне восходящий. Лужи тошнило свистом ветра что в них звуком впитывался, и он рождаясь из глади отмирающих луж медленно подымался обратно где и родился, из облаков что светлели под светом восходившего заката. И ныне лужи отраженьем возвращали золотистый свет закатанного и восходящего солнца. Ветра что мимолётно возвращались из холодного пространства, заставляли деревья тихо покачиваться в другую сторону, нежели чем когда-то. Из воздуха возникало эхо шелеста листвы, которое медленно возвращалось к промокшей листве, которая тихо начинала высыхать, медленно выделяя из себя капельки дождя, что устремлялись вверх. Так же внезапно появился треск ветки что поймав свой звук поднималось на своё место и сросшись с другой веткой поднимало листья. И так далее, лужи высыхали, поднимая из себя капли дождя устремляя их в небо, листва поднималась на ветки, звуки возвращались к своим прародителям. Время текло вспять, и изменить это уже никто не сможет, люди от смерти снова просыпались, слёзы лились обратно. Эхо слов, порождавшее пустое пространство возвращалось к людям, что их говорили. Старые люди молодели, молодые ещё моложе становились, дети урождались во чрева матерей. Всё шло назад, с такой же скоростью как когда-то лилось вперёд… Время, изодранное человеком, тихо шло назад, что бы дать людям шанс начать жить заново, но всё на протяжении столетий повторялось и на одном и том же времени в семь часов, восемь минут, и три секунды всё поворачивалось вспять. Не изменить этот поток, человечество в замкнутом круге. Когда-то люди поглотившие время, стали сами поглощены временем…